Парадизо - Франческа Сканакапра
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Парадизо - Франческа Сканакапра краткое содержание
Италия, 1940-е. Грациэлле Понти семь лет, она живет в крошечной деревушке на севере Италии. Семья девочки с трудом сводит концы с концами, но они вполне счастливы, и, несмотря на трудности и беды, Габриэлла живет с полным ощущением защищенности. Но война, которая поначалу почти не коснулась сельской Ломбардии, однажды все же врывается в деревню Пьеве-Санта-Клара. С этой минуты прежняя жизнь Грациэллы будет разрушена и начнется новая, полная страха, потерь, надежды и возрождения…
«Парадизо» – первая часть трилогии о Грациэлле и ее доме, старинной ферме «Парадизо», а также об Италии – стране, которая балансирует на краю огромных перемен. Фашистская диктатура; ограничения, которые накладывают на жизнь традиции католической церкви; крестьянская психология – все это вот-вот начнет уходить в прошлое, и Грациэлла станет не только свидетельницей, но и участницей перемен, что стремительно надвигаются на патриархальную Италию.
«Парадизо» вдохновлен реальными историями, которые рассказывала писательнице ее итальянская семья, а действие книги разворачивается в местах, где она провела большую часть своего детства.
Это очень традиционный, даже чуточку старомодный роман о детстве, взрослении, любви, о магии Италии, о том, как одновременно страшен и прекрасен мир, что окружает нас.
Парадизо читать онлайн бесплатно
Франческа Сканакапра
Парадизо
Посвящается
нонно Марио, нонне Франке и дзии Розе,
души и истории которых живут в этом романе
PARADISO by FRANCESCA SCANACAPRA
Copyright
© «Фантом Пресс», оформление, издание, 2025
Глава 1
Пьеве-Санта-Клара, Ломбардия
23 октября 1944
Тем утром, когда мне предстояло уехать, я проснулась от пронзительной трели велосипедного звонка и шороха гравия во дворе. Я соскочила с кровати, распахнула окно и увидела молодого священника, колотившего в нашу дверь.
– Дорога свободна! – крикнул он. – Будьте на месте сбора через час! – Не дожидаясь ответа, священник перекинул ногу через седло и умчался, полы сутаны развевались у него за спиной.
– Через час?! – воскликнула моя мать. – Скорее, Грациэлла, собирайся!
На меня надели больше вещей, чем, как мне казалось, у меня вообще имелось, и отправили на кухню. Родители уговаривали меня поесть, но я не могла проглотить ни кусочка.
– Малышка, ты скоро вернешься домой, – пообещал отец, пока мама торопливо застегивала мне пальто.
Неожиданно обнимать моего отца нельзя, сначала нужно сказать, что ты собираешься сделать, потому что ему надо принять позу поудобнее, но тем утром я безо всякого предупреждения обхватила его двумя руками и прижалась к нему. Отец поморщился, глухо застонал, а потом долго прижимал меня к себе и целовал в волосы – я даже сосчитать не смогла, сколько раз.
Отец был самым важным человеком в моей жизни. Конечно, я любила мать, очень сильно любила, но отца я любила больше.
– Пожалуйста, Грациэлла, будь умницей! – взмолилась мать, высвобождая меня из отцовских объятий. – Нам пора.
Бледное зимнее солнце уже пробивалось сквозь дымку, когда мы с мамой шагали к деревне. Мама шла так быстро, что мне пришлось перейти на рысь, чтобы не отстать. Даже ноги были в нескольких слоях одежды. Из-за двух пар чулок и носков, надетых поверх, ботинки ужасно жали. Прихрамывая, я торопливо ковыляла за мамой и гадала, что это за ледяное место, куда меня отправляют.
– Мам?
– Что?
– Мне всегда придется надевать чулки и носки?
– Нет, это только в дорогу. Вещи легче нести на себе, чем тащить в сумке.
На окраине деревни мы присоединились к другим матерям с детьми, спешащим к пьяцце. Казалось, они стекаются со всех сторон, держась за руки, несут наспех собранные узлы с вещами. Не знаю, чего я ждала, но к толпе, окружившей несколько грузовиков с опущенными бортами, я оказалась не готова.
– Что это за люди? – Я стиснула мамину ладонь.
– Изо всех окрестных деревень, наверное, – ответила она.
До того момента мне в голову не приходило, что детей отправляют не только из нашей Пьеве-Санта-Клара. Я жалась к маме, когда мы встали в беспорядочную очередь. За нами тут же пристроились еще люди, нас всех сбивало в бурлящую кучу-малу из пальто и узлов. Запах сырой шерсти, немытых тел и грязной одежды ударил в нос, крики детей и матерей оглушали. Мне было очень страшно.
– Не отправляй меня! – взмолилась я. – Не хочу уезжать!
Мама наклонилась ко мне, и на какой-то миг мне показалось, что она согласится, но мама лишь покачала головой и сказала:
– Там ты будешь в безопасности, и там нет военных. – И со слабой, неуверенной улыбкой добавила: – И представь, сколько новых подружек у тебя там появится!
– Не нужны мне новые подружки! Я с вами хочу!
Мама опустилась на корточки, так что наши лица оказались друг против дружки.
– Это просто предосторожность, Грациэлла.
– Что это такое – предосторожность?
– То, что люди делают, чтобы им ничто не угрожало. – Мамин голос звучал ласково, но очень серьезно.
– А что будет с вами? Вдруг солдаты снова придут или бомба упадет на наш дом? Вдруг вас убьют? – Я задержала дыхание, чтобы не расплакаться.
– Все будет хорошо, милая. Ты же у меня умница, все будет хорошо. – Но уверенности в мамином голосе я не услышала.
– А долго я там буду?
– Не знаю. Пока тут все не успокоится. Никто не знает, сколько еще продлится война, но не навечно же она.
Я опустила голову, меня всю трясло, и в то же время я не могла пошевелиться. Меня сковал ужас от осознания, что я буду с чужими людьми непонятно сколько времени. И хотя я была укутана в сто одежек, холод добрался до самых костей.
Нас со всех сторон толкали, пихали вперед. Многие дети уже сидели в грузовиках. У одних лица были застывшие, бледные, другие, наоборот, раскраснелись, заходясь в плаче. А некоторые сидели, с головой закутавшись в одеяла.
Детей встречала усатая синьора. Когда к ней подходила очередная мать с ребенком, она что-то коротко говорила и забирала какие-то бумаги. Усатая синьора требовала прощаться побыстрее, только разве мать быстро оторвешь от ребенка? За последним поцелуем и объятием следовали самый последний поцелуй и объятия.
Чем ближе мы подходили к усатой синьоре, тем крепче мама стискивала мою руку.
– Имя ребенка? – потребовала усатая.
– Грациэлла Понти.
Синьора провела пальцем по списку и кивнула.
– Поедет в монастырь Пресвятой Девы Марии близ Лодано, это в провинции Пистойя. Прошу ее продуктовую карточку.
Мама заколебалась.
– Нельзя ли ей держать карточку при себе?
– Нет. Карточки соберут и вместе с имуществом всех детей передадут сестрам.
Мама нерешительно запротестовала, но усатая синьора была непреклонна. Наверное, этот спор она вела с каждой матерью.
– Мы не сможем взять вашу девочку, если вы не отдадите ее карточку, – объявила она. – И, синьора, нам нужно ехать, пока на дорогах свободно.
Мама неохотно протянула карточку.
– Спасибо, синьора. Пожалуйста, распишитесь здесь.
Мама подчинилась.
– А это далеко? – осмелилась спросить я.
– Достаточно, чтобы ты там была в безопасности, – ответила усатая синьора. – Бери одеяло и ступай к синему грузовику.
Мама сгребла меня в охапку, прижалась лицом к моему лицу.
– Будь умницей, – прошептала она. – Будь умницей, и все будет хорошо.
– Синьора, поторопитесь, – сказал водитель грузовика, морщинистый старик с размокшей самокруткой в зубах.
Он оторвал меня от мамы, подхватил на руки и опустил в кузов. Его грязные заскорузлые руки держали меня крепко, но бережно и легко, словно я не весила ничего.
– Продвинься вглубь и сядь, – велел он. – Стоя ехать нельзя.
Грузовик посигналил, вызвав шум и суматоху. Я посмотрела на маму, но тут в кузов подняли еще детей, меня пихнули вперед, и маму заслонили какие-то люди. Мгновение спустя борт подняли и
