Однажды - Екатерина Евгеньева

Екатерина Евгеньева

Однажды

Начинался обычный октябрьский день. Город просыпался. Странно было наблюдать за ним — пустынным и тихим, хотя обычно он находился в движении: в такие моменты люди бегут вдоль улиц, как кровь течет по венам живого организма. Тишину нарушали лишь городские автобусы, первыми вышедшие на свои маршруты, и цоканье чьих-то каблуков.

За облаками, нарушавшими гармонию ясного неба, переливающегося в красках встающего солнца, наблюдал Человек. Он смотрел на них неотрывно, будто что-то тщательно обдумывая.

«Никогда я не видел такого красивого рассвета».

Поправив шляпу с широкими полями, Человек пошел вдоль набережной. Холодный ветер развевал его бежевое пальто и, по идее, должен был пробирать до костей. Но Человек будто этого не чувствовал.

Неизвестно, как долго шел наш герой, пока дорогу ему не перегородил высокий стройный мужчина в сером плаще. Он стоял, не двигаясь, и неотрывно наблюдал за волнением городской реки. Увидев Человека, Мужчина повернулся к нему и начал разговор настолько незаурядно, что сторонний наблюдатель без доли сомнения мог подумать: эти двое знают друг друга.

Однако они видели друг друга впервые.

— В первый раз? — спросил мужчина в сером плаще. Пустой взгляд его стеклянных глаз не выражал никаких эмоций и вселял чувство неописуемого страха.

— Я не понимаю, — ответил Человек.

— Ты раньше встречал рассветы прекраснее, чем этот?

— Я не помню.

Медленно, но верно солнце поднималось над старыми домами. Его блеклые лучи лениво растекались по округе, окрашивая небо во все оттенки красного и розового. Оно не грело ничего, кроме человеческой души, способной увидеть в таком рядовом явлении знак, предзнаменование чего-то неординарного, повод для мечтаний или источник вдохновения.

Человека беспокоило слишком много вопросов, и он продолжил разговор:

— А что вы здесь делаете?

— То же, что и вы, сэр.

— …

На улице стали появляться люди. Они шли вдоль той же набережной, не желая делить ни с кем дорогу. Но они будто в упор не видели двух мужчин, стоявших у них на пути.

Мужчина в плаще продолжил разговор:

— Как вы думаете, зачем эти люди бегут за автобусом, зная, что он привезет их, скорее всего, на нелюбимую работу, где вкалывают с утра до вечера, чтобы прокормить семью, которую они завели из-за давления общественных установок?

— Не знаю, я люблю свою семью. Я хочу к ней.

— Из кого же состоит ваша семья?

— Я женат, и у меня двое детей.

— Расскажите о ваших детях.

— У меня есть сын, которому двадцать семь, и дочь, которой восемнадцать…

Человек внезапно запнулся, а его взгляд впервые выдал волнение.

— Нет, ей не восемнадцать. Кажется, ей пятнадцать.

Мужчина в плаще пристально смотрел на Человека, не скрывая ухмылки.

— Не помните, значит. Вы уверены, у вас точно дочь была?

— Кто ты такой?!

— Скоро узнаете. Помните ли вы, как познакомились с женой?

Человек не понимал, зачем незнакомец интересуется вопросами его личной жизни, но не противился этому и поддерживал диалог:

— Конечно. Я тогда учился в университете. Мой друг собирал вечеринку, чтобы выпить и хорошо провести время. А он у меня общительный был, много людей позвал. Тогда я перебрал с алкоголем; не помню, как и во сколько вообще вернулся в общежитие. Утром ко мне пришла девушка. Она сказала, что всю прошлую ночь я лез к ней с предложением обсудить философию Диогена…

— …

— Когда я выпиваю, то становлюсь слишком общительным. Иногда алкоголь это не зелье, заставляющее проявлять нас животные инстинкты, а просто оправдание для дурацкого поведения и отсутствия самоконтроля. Так вот, эта девушка пришла, чтобы познакомиться со мной поближе. Оказалось, у нас было много общих интересов, мы слушали одну музыку и даже одинаковые фильмы любили.

— Какая необычная история знакомства.

— А затем я познакомился с её подругой и влюбился. В Елене я ощутил то, чего мне не хватало все это время. В её лице я обрел надежную подругу, верную возлюбленную и неотъемлемую часть моего будущего. Мы вместе двигались вперед, преодолевали препятствия для того, чтобы обеспечить себе желаемый уровень жизни. И мы очень хотели, чтобы у наших детей перед глазами был достойный пример.

— Прямо сами со всем справлялись?

— В этой жизни можно верить только себе и своей семье.

— Я рад, что она у вас была. Не каждый человек может похвастаться крепким и надежным тылом в лице собственной семьи.

Солнце продолжало подниматься над головами сонных людей, лениво рассеивая тусклый осенний свет. Два человека взглянули в бесконечную даль горизонта.

Мужчина продолжил весьма странный для будничного утра диалог, который, между прочим, возник не между пьяными людьми.

— Жалели ли вы о чем-то в этой жизни?

— О чем вы?

— Ну, знаете, людям свойственно совершать ошибки. Это когда вы принимаете решение, и вам становится грустно из-за его последствий. Понимая, что все плохо, вы начинаете корить себя, и тогда становится вдвойне грустно, может даже дойти до серьезных проблем с психикой. Вместо того, чтобы облегчить свои страдания, человеческое существо имеет свойство в эти самые страдания себя вгонять, а затем оставаться там на неопределенное количество времени в странных ожиданиях, пока кто-нибудь не проявит к ним жалость.

— Не бывает ошибок, — резко отрезал Человек. — Я в них не верю, и я их не допускал. Понимаете, наша жизнь подобна дереву с тысячью ответвлений, и возникающие ситуации обычно имеют множество развилок, каждая из которой приведет к определенному результату, до конца нам не известному, пока выбор не будет сделан. Правильного ответа здесь не существует, в любом случае вы извлечете какую-либо выгоду.

— Но ведь люди всегда, на протяжении всей жизни несут конкретные неудачи и потери…

— Потери дают нам ценный опыт, что является своего рода выгодой. Преимуществом при принятии дальнейших решений.

— У вас достаточно интересные мысли, хоть и сильно оптимистичные. Не хотите прогуляться до того поворота под мостом?

И два человека неспешно направились в сторону каменного моста, под которым обычно проезжали автомобили самых разных марок и классов. Своим размеренным шагом они контрастировали с обычными работягами и студентами, не желающими опаздывать в назначенный для начала их рабочей рутины час. Странно все это. Не пытаются ли они искусственно замедлить время, оттянуть что-то неизбежное?

— Мужчина.

— Да?

— Почему на меня напал внезапный неописуемый страх, который при попытке не думать о нем вдвое сильнее захватывает мой разум?

— Потому что вы здесь в первый раз.

— Где?

— Расскажите-ка мне лучше о своей работе.

— Я начальник отдела на местном машиностроительном заводе.