Дневник души - Борис Яковлевич Пинскер
Ирина тоже это чувствует. Она смотрит на Андрея, а затем на свои руки, которые начинают слегка дрожать.
— Что происходит? — шепчет она.
Андрей оглядывается вокруг. Всё кажется нормальным, но одновременно ненормальным. Он понимает, что они оба находятся на грани чего-то — возможно, между мирами. Его сердце начинает биться быстрее, он чувствует, что вот-вот произойдёт что-то важное.
И тут он снова смотрит на Ирину. Её глаза теперь сияют, как два маленьких зеркала, отражая не только сцены прошлого, но и его собственное лицо. В этот момент он понимает, что они связаны гораздо глубже, чем он мог себе представить. Не просто знакомство, не просто совпадение — их души переплетены через время.
— Ирина, — говорит он, его голос почти ломается. — Я думаю, мы должны разобраться в этом. Вместе.
Ирина смотрит на него, её глаза больше не показывают сцены. Но в её взгляде есть решимость.
— Я согласна, — отвечает она. — Но мы должны быть осторожны. Мне кажется, это гораздо опаснее, чем мы думаем.
Глава 17. Вторая регрессия: Андрей — алхимик эпохи Возрождения
Комната гипнолога была наполнена мягким светом свечей, которые мерцали, словно пламя колебалось в такт дыханию Андрея. На этот раз он был готов к тому, что его сознание вновь погрузится в глубины прошлого. Первая регрессия оставила после себя странные ощущения и воспоминания, которые он не мог объяснить. Но теперь Андрей чувствовал, что должен узнать больше, должен понять, почему эти образы преследуют его.
Когда гипнолог начал сеанс, его голос звучал приглушённо, словно через толщу воды. Андрей закрыл глаза, сосредоточившись на своём дыхании. Вскоре он почувствовал, как реальность вокруг растворяется, а его сознание переносится в другое время и место.
Перед ним возникла лаборатория, заполненная странными инструментами, колбами с разноцветными жидкостями и стеллажами, уставленными книгами с кожаными переплётами. Андрей осознал, что находится в эпохе Возрождения. Он был алхимиком, посвящённым в тайны природы и стремящимся создать эликсир жизни. Его руки двигались уверенно, смешивая ингредиенты, измеряя пропорции и записывая результаты в старинный фолиант.
Лаборатория была освещена мягким золотистым светом, исходящим от светильников и свечей. В воздухе витал запах трав, металлов и чего-то едва уловимого, мистического. Андрей чувствовал, что он на пороге открытия, которое изменит всё. На столе перед ним стояла колба с мерцающей жидкостью — результат его работы за долгие годы.
Но внезапно спокойствие было нарушено. Тусклый свет свечей заиграл тенями, и Андрей услышал громкий стук в дверь лаборатории. Голоса снаружи звучали угрожающе. Кто-то выкрикивал обвинения в ереси и колдовстве. Андрей понял, что его преследуют, что его работа подверглась осуждению. Сердце его забилось быстрее, а руки дрожали, когда он пытался спрятать свои записи и драгоценную колбу.
Дверь распахнулась с громким треском, и в лабораторию ворвались люди с факелами. Их лица были искажены яростью и страхом перед неизвестным. Один из них бросил факел на стол, и пламя мгновенно охватило книги и бумаги. Андрей попытался спасти свои труды, но огонь распространялся слишком быстро. В отчаянии он схватил колбу с эликсиром и попытался покинуть лабораторию.
Огонь окружал его, языки пламени лизали стены и потолок. Андрей чувствовал жар, слышал треск горящих древесных балок. В этот момент он осознал, что не сможет спастись. Всё, ради чего он трудился, было уничтожено. В последний миг он увидел, как пламя поглощает его лабораторию, а затем — темнота.
Когда Андрей открыл глаза, он вновь оказался в комнате гипнолога. Его дыхание было тяжёлым, а тело — влажным от пота. Он почувствовал запах дыма, как будто пожар из его видения был реальным. Гипнолог внимательно смотрел на него, ожидая, что он расскажет о пережитом.
Андрей попытался объяснить, но слова давались ему с трудом. Воспоминания были слишком яркими, слишком реальными. Он посмотрел на свои руки и заметил следы копоти, хотя в комнате не было ни огня, ни дыма. Это ощущение не отпускало его, заставляя задуматься о том, что регрессии — это не просто путешествия в прошлое. Возможно, они оставляют следы, которые нельзя стереть.
Глава 18. Запах дыма
Андрей проснулся резко, словно его выдернули из глубокой темноты. Сердце колотилось так, будто он только что бежал марафон. Комната была наполнена странным запахом — резким, горьким, напоминающим дым от горящего дерева. Он судорожно вдохнул, пытаясь понять, откуда это. Оглядевшись, он не заметил ни признаков пожара, ни источника дыма. Всё выглядело как обычно: письменный стол, разбросанные книги, небрежно оставленный плед на кресле. Однако что-то всё же было не так.
Андрей подошёл к окну, открыл его настежь, чтобы проветрить комнату. Холодный воздух ворвался внутрь, но запах не исчезал. Он был неуловимым, словно часть самого пространства. Андрей вспомнил, как во сне он оказался в каменной лаборатории, окружённой колбами и ретортами. Он был алхимиком, создающим эликсир, который, как ему казалось, мог изменить его жизнь — или, возможно, спасти её. Но в тот момент, когда он почти завершил работу, кто-то ворвался в лабораторию и поджёг её. Огонь быстро охватил стены, мебель и книги, а Андрей оказался в ловушке, задыхаясь от дыма.
Теперь этот сон казался ему слишком реальным. Он ощупал свою кожу, пытаясь понять, не осталось ли следов ожогов, но ничего не нашёл. Однако чувство тревоги не отпускало. Было ощущение, что-то из сна проникло в реальность, словно границы между мирами становились всё более размытыми.
Он решил позвонить Ирине, единственному человеку, который, как ему казалось, мог понять его странные переживания. Телефон долго гудел, прежде чем она ответила. Её голос был немного хриплым, словно она только что проснулась.
— Андрей? Всё в порядке? — спросила она, услышав его сбивчивое дыхание.
— Нет, не совсем, — он попытался объяснить, но слова не складывались в связные предложения. — У меня странный сон был. Огонь, дым. А теперь этот запах в комнате. Я не понимаю, что происходит.
Ирина замолчала на секунду, а потом тихо сказала:
— Я тоже чувствую запах дыма.
Андрей замер. Он не ожидал этого ответа. Её слова подтвердили его страхи: то, что он переживал, не было просто игрой его разума. Это было чем-то большим, чем-то, что выходило за пределы обычной логики.
— Ты уверена? — спросил он, стараясь говорить спокойно, хотя голос дрожал.
