Ромен Роллан - Жан-Кристоф (том 4)
"Это Он?"
Голоса любимых ответили:
"Это Он".
А в угасавшем мозгу проносилось:
"Врата открываются... Вот аккорд, который я искал!.. Но разве это конец? Какие просторы впереди!.. Мы продолжим завтра".
О радость, радость сознания, что растворяешься в высшем покое божества, которому старался служить всю свою жизнь!..
"Господь! Ты не гневаешься на своего слугу? Я совершил так мало! Я не мог сделать больше... Я боролся, страдал, заблуждался, творил. Дай мне передохнуть в твоих отцовских объятиях. Когда-нибудь я оживу для новых битв".
И рокочущая река и бурлящее море пели вместе с ним:
"Ты возродишься. Отдохни! Теперь уже все слилось в одном сердце. Сплелись, улыбаясь, ночь и день. Гармония - царственная чета любви и ненависти. Я воспою бога, парящего на могучих крылах. Осанна жизни! Осанна смерти!"
Святой Христофор переходит реку. Всю ночь он идет против течения. Его громадное тело с богатырскими плечами, подобно утесу, возвышается над водой. На левом плече он несет хрупкого и тяжелого Младенца, Святой Христофор опирается на вырванную сосну, которая сгибается под ним. Его спина тоже сгибается. Те, кто видел, как он отправлялся в путь, говорили, что он не дойдет; и долго вслед ему неслись глумливые насмешки. Спустилась ночь, и люди устали. Теперь Христофор уже далеко, до него не доносятся крики оставшихся на берегу. В шуме потока он слышит только спокойный голос Младенца, который сжал в кулачке курчавую прядь волос гиганта и повторяет: "Вперед!" Он идет вперед, спина его сгорблена, глаза устремлены на темный берег, крутизна которого начинает проступать вдали.
Вдруг раздается благовест, призывающий к заутрене, и колокола понеслись вскачь, словно разбуженное стадо. Новая заря! Из-за черного высокого утеса поднимается золотой ореол невидимого солнца. Христофор, почти изнемогая, достигает наконец берега. И говорит Младенцу:
- Вот мы и пришли! Как тяжело было нести тебя! Дитя, скажи, кто ты?
И Младенец ответил:
- Я - Грядущий день.
ПРОЩАНИЕ С ЖАН-КРИСТОФОМ
Я написал трагедию уходящего поколения, ничего не утаив. Я показал все: пороки и добродетели, гнетущую скорбь и внезапные вспышки гордости, героические усилия и изнеможение под тяжким бременем сверхчеловеческой задачи перестроить мир во всей его совокупности: мораль, эстетику, веру, создать новое человечество. Таковы были мы.
Люди сегодняшнего дня, молодежь, настал ваш черед! Пусть тела наши будут для вас ступенями - шагайте по ним вперед. Будьте сильнее и счастливее нас.
Я же прощаюсь со своей отжившей душой; я отбрасываю ее, как пустую оболочку. Жизнь - чередование смертей и возрождений. Умрем, Кристоф, чтобы родиться вновь!
Р.Р., октябрь 1912
CHRISTOFORI PACIEM DIE GUACUMGUE TUERIS,
ILLA NEMPE DIE NON MORTE MALA MORIERIS.
