Коко и Игорь - Крис Гринхол
Игорь не может поверить своим глазам. Шум отдается у него в ушах. Когда кислотный запах пороха долетает до него, его негодование вырывается наружу. У него темнеет лицо. Он не может сдержать ярости.
— Вам так необходимо разрушать все, к чему вы ни притронетесь?
Игорь делает шаг к Дмитрию, бежит. Размахивая руками, кидается вперед и колотит кулаками по его груди.
— Что вы делаете?
Дмитрий отшатывается. Ружье падает у него из рук. Чрезвычайно удивленный, он принимает на себя этот бессмысленный взрыв. Затем разворачивается и очень уверенно бьет Игоря в нос. Игорь, вздрогнув, падает. Ему больно. Очки разбиты. Текут слезы. Острый осколок стекла мешает зрению. Нос явно свернут. Игорь пальцами пытается найти место удара. Липкие пальцы темнеют от крови.
Игорь смотрит на Коко, его требование любви теперь уменьшается до робкой надежды на сострадание. Дмитрий следит за ее реакцией. Коко трясет головой, она раздражена его бесчувственностью, однако не откликается на безмолвный призыв Игоря. Она просто поворачивается и уходит.
Дмитрий тупо стоит на месте, потом поворачивается и плетется за Коко. Игорь в одиночестве сидит на сырой траве. Он видит перед собой пар от своего дыхания. Чувствует, как из носа течет кровь. И будто все его страхи выморозило холодом.
Игорь неловко снимает очки и изучает их трещины.
30
Прошла неделя, как уехали Екатерина и дети. Жозеф и Мари все еще в отпуске, Петру дали выходной, Коко и Дмитрий опять поехали кататься на лошадях. В этом большом доме Игорь чувствует себя покинутым.
Он только что узнал, что матери наконец дали визу. Он должен был бы обрадоваться, но эти новости пугают его. В телеграмме говорится о том, что матушка узнала от Екатерины. Ей хотелось бы уточнить, куда она должна ехать, в Гарш или в Биарриц. Игорю понятно, что ей мало что известно, кроме того, что они сейчас живут врозь. Екатерина не должна была бы рассказывать о том, что они разошлись. Он достаточно хорошо знает жену, чтобы быть в этом уверенным. Но что будет говорить он? Как все это объяснит? Он складывает телеграмму в маленький квадратик, будто бы этим действием ужимает свои неприятности.
Вокруг ощетинилась тишина. При взгляде на фотографию матери Игоря обжигает болью. Он не может избавиться от дурацкого ощущения. Как маленький ребенок, он боится нагоняя. Игорь знает: он просчитался, и теперь обдумывает, чего ему это стоит. Его мысли обращаются к Екатерине и к тому, как она одна справляется с детьми. Наверное, она смеется вместе с друзьями над его утратами. Его поражает мысль о том, что, быть может, ей хорошо без него. Возможно, она чувствует себя освобожденной. Думая об этом, он осознает, насколько бесформенным стало его существование.
Игорь начинает тщательно подстраивать фортепиано. Камертон стрекочет. Игорь подолгу прислушивается к каждой ноте. Он празднует окончание настройки, не спеша пробегая пальцами по клавишам. Звонкие, сверкающие звуки льются, будто вода по камням.
Игорь начинает играть.
Он играет элегически нежно, с душераздирающим спокойствием. Его пальцы ласково нажимают на клавиши. Он закрывает глаза и погружается в себя. Из-под пальцев прорастают звуки. Расслабившись, Игорь позволяет рассудку утонуть в эмоциональном порыве музыки. Аккорды громоздятся в экстазе — и горестно смешиваются.
Он играет долго, его пальцы живут сами по себе. Играя, он преображается, будто бы беседует с фортепиано.
Время ленча, но Игорь не ощущает голода. Он даже не слышит глупого хихиканья вернувшихся с прогулки Коко и Дмитрия.
Он работает, чтобы создать в симфонии напряженное ожидание кульминации перед страстным финалом. Он хочет уплотнить гармонию и наконец привести диссонансы к совершенному разрешению. В финале же он хочет удивительного покоя, окрашенного тишиной.
В этот вечер Игорь сидит в своей студии и в одиночестве напивается до одури.
Он выпивает две бутылки вина, потом пьет водку. Он пьет быстро, ни на что не обращая внимания. В пепельнице — гора окурков. Изо рта валит сигаретный дым. Он ощущает, как в нем разрастается пустота, и вливает в себя спиртное, чтобы заполнить эту пустоту.
Когда Игорь уже не в состоянии раскурить следующую сигарету, а бутылка водки кажется ему дрожащей призмой, он выкарабкивается из кресла. Ковыляя по комнате, смахивает с фортепиано метроном. Грохот упавшего метронома отдается взрывом в его мозгах. Он с трудом добирается до двери. Ковер под ногами живет собственной жизнью. При выходе он выключает весь свет. Заметив какое-то сияние позади себя, догадывается, что забыл выключить какую-то лампу, но уже не в силах вернуться.
Медленно, на четвереньках, взбирается вверх по лестнице.
Два часа ночи. У него пепельно-серое лицо, очки криво сидят на носу. Разбитая в драке с Дмитрием линза мешает как следует видеть. Пот с затылка стекает по груди.
Коко и Дмитрий, которые намного раньше удалились отдыхать в общей кровати, просыпаются, услышав, как Игорь карабкается по лестнице. Они прислушиваются, но Игорь добирается до своей комнаты и закрывает за собой дверь.
Игорь яростно сдирает с себя рубашку, пуговицы разлетаются в разные стороны. В пьяном беспамятстве он скидывает ботинки и валится на кровать. Слышит, как громко стучит сердце. Какое быстрое у него дыхание! С потолка в глаза бьет свет лампы. Внезапно он ощущает, как что-то вздымается внутри него. Он еще что-то соображает и быстро кидается в ванную. Смутный порыв, свойственный цивилизованному человеку, заставляет его наклонить голову над унитазом.
Желудок непроизвольно сжимается. Тошнота жарко бьется в глотке. Глаза наполняются слезами. Горячий поток рвоты с напором вырывается изо рта. Куски рвотной массы выплескиваются из унитаза ему на одежду.
Задыхаясь, Игорь поднимается и смотрит на себя в зеркало сквозь ресницы, смоченные слезами. Он чувствует, что у него жар, но лицо его — сине-серого цвета. Руки немеют, судорога сводит пальцы. Он открывает кран и ждет, пока вода не станет совсем холодной. Глубоко вздохнув, набирает в ладони воды и плещет себе
