Мадам - Александр Бессонов
* * *
Звонил телефон. Он открыл глаза. Голова болела так, слово на нее упал кирпич. Три раза подряд. Он осмотрелся по сторонам и тихо сказал: «Блин. Приснится же такое». Взял трубку:
— Это с ресепшн. Вы просили разбудить вас в семь утра.
Он посмотрел на телевизор. По нему показывали «Рэя Донована», как раз тот сезон, где он в Нью-Йорке. Непонятно почему, он просто повторил за Рэем:
— Can I have this room on one more night?
— Sure!
Утром…
Утром у меня есть обязанности в семье, которые со временем мне нравятся все больше и больше. Я должен разбудить двух прекрасных принцесс и доставить в школу. Пока кто-то там спит. Да, забыл, еще с Домиником погулять.
Самое страшное, конечно, будить принцесс. Сколько же вселенской скорби, ужаса и праведного гнева в глазах у моих дочек в этот момент! Хорошо хоть, мне помогает собака. Он заскакивает к ним на кровать и начинает лаять, лизаться, суетиться. В какой-то момент всю отрицательную энергию он берет на себя, и обычно под крик: «Да встаю я! Идите отсюда оба, и дверь закройте!» начинается жизнь.
Неделю назад стандартный ход вещей был нарушен, и младшая мне сказала мечтательно:
— Папа, ты мне такой сон срезал!
— С добрым утром, что снилось?
— Как будто я закончила школу, институт, и мне уже не нужно было утром куда-то вставать. — Не хочу тебя расстроить, но, как правило, потом тоже нужно рано утром вставать.
— Почему?
— Работа.
— А я фрилансером буду.
— Ну или кого-то нужно будет в школу вести.
— Кого?
— Кого-то, кто у тебя там будет.
— А-а-а! Фу. Нет! Папа, когда я высплюсь-то в этой жизни?!
— В воскресенье! Вставай!
— Да встаю я, встаю! Идите отсюда оба, и дверь закройте.
Когда-нибудь я прочитаю этот рассказ самому себе и тихо скажу: «Это был самый счастливый период моей жизни!» Время, прошу тебя, — чуть помедленнее, чуть помедленнее.
История одного безумия
— Бабушка, а где мама?
— Почем я знаю, где твоя мать шарится! Она ушла от тебя, потому что ты плохой!
— Почему я плохой?
— Ты не убираешь свои игрушки! И все время просишь есть!
— Нет! У меня три машинки и лего башня. Они всегда прибраны. А есть я хочу, потому что… хочу. Я терплю, но… Это ты плохая!
— Что ты сказал, ублюдок?!
— Ты плохая!
— А ну иди сюда… Счас как дам ремнем…
На первом этаже обычного панельного дома зарождалось безумие.
* * *
— Ребята, тишина! Классный час — такой же урок, как и другие. Замолчали все! Витя Воронов, выйди к доске!
Мальчик с последней парты вышел к доске.
— Посмотрите, дети, как выглядит Витя. Голова сальная, ворот рубашки — черный от грязи, на штанах дырка. Воронов, ты вообще знаешь, что такое утюг?
Во взгляде мальчика появилась злость. Он ответил:
— Знаю.
— Мне опять бабушке звонить? Витя, ты — неряха! Что в душе, то и снаружи — грязь!
— Бабушка не может…
— Витя, как говорил Сократ: «Кто хочет, тот ищет возможности, кто не хочет — тот ищет причины». Ты превратился в бомжонка! И от тебя пахнет. С тобой рядом никто не хочет сидеть! Все в классе смеялись. Громче всех классный руководитель Наталья Ивановна Елкина, заслуженный учитель не то РФ, не то РСФСР. Витя посмотрел на девочку за второй партой.
Она смеялась тоже. На глазах закипели слезы. Он повернулся к учительнице и прокричал:
— Ты сама — дура тупая! — Мальчик пнул ногой стол учительницы и выбежал из класса.
В обычной средней школе безумие усиливалось.
* * *
— Чё, опять с бабкой посрался?
— Да! Меня из школы поперли. Она меня скалкой хотела ударить.
— А ты?
— Я отобрал у нее.
— Ответил?
— Не, я старших не бью.
— Ну и лох.
— Сам ты лох! Ты чё сказал?
— Не кипишуй! Затянись. Жизнь — волчья тропа, по которой нужно идти, оскалив зубы.
Пойми, им всем насрать на тебя.
— Ни фига, как в голову дало. Можно я у тебя сегодня переночую?
— Это подвал. Он ничейный. Я не могу тебе запретить.
184 А. Бессонов. «Мадам»
— Гулять пойдем?
— Настроен?
— Канеш. У одного типа в классе «Самсунг» новый прикольный видел.
— Вот к нему мы и пойдем. На, еще затянись.
— Ненавижу их всех. Завалю.
— Вот такой ты мне больше нравишься. Как говорит главный философ господин М. Корж
— малый повзрослел. Главное — не ссать.
Безумие разрасталось. В подвале обычной хрущевки ему было мало места.
* * *
— Витя, ты пойми, я не могу сейчас.
— Мама, ну давай снимем квартиру и будем жить вместе?
— Милый, давай! Мне надо пару дней только. Я сейчас с одним мужчиной живу. Мне надо его как бы… Ну, подумаю, подготовить, что ли.
— Это он тебя так?
— Нет, что ты. Это я упала…
— Я его, суку…
— Витюша, я сама виновата. Успокойся. Я очень хочу жить с тобой. Помнишь, как в детстве? — Помню, мама… Отлично! Я тогда на сайте буду искать однушку. Я на кухне буду спать на полу, а ты — в зале, на диване. В другом районе снимем, чтобы их всех не видеть. Мама, только ты и я!
— Да, милый!
— Может, вообще в другой город?! Я устроюсь в супермаркет на кассу работать! Меня возьмут. Я считать знаешь как умею?
— Конечно, знаю. В садике ты самый умный был. Витя, у меня просьба есть к тебе…
— Что?
— Мне тут долг важный закрыть нужно…
— Какой долг?
— Долгая история… Если я не верну, то… Будет плохо, короче.
— Мама?!
— У тебя нет десяти тысяч?
— Нет, конечно!
— Слушай, может, ты у бабушки из сумочки возьмешь, как в прошлый раз?!
— МАМА!
— Милый, это очень важно для меня!
— Это все наши с ней деньги! Мы в прошлый раз на картошке жили месяц! Она в ментовку хотела меня сдать!
— Витенька, я через два дня отдам! И мы сразу с тобой переедем.
— Мама, ты же опять пропадешь!
