Записки о Шерлоке Холмсе - Артур Конан Дойль
– Выходит, он по профессии не сыщик?
– Никоим образом. Если для меня это занятие – источник дохода, то для него не более чем хобби, дилетантское увлечение. У него редкий дар к вычислениям, и он служит аудитором в одном из правительственных ведомств. Живет Майкрофт на Пэлл-Мэлл, по утрам отправляется за угол, на Уайтхолл, вечером возвращается обратно. Из года в год он не меняет свой маршрут и нигде больше не показывается, за исключением клуба «Диоген», расположенного напротив его дома.
– Не припомню это название.
– Вполне вероятно. Знаете, в Лондоне есть немало людей, которые из робости или мизантропии сторонятся своих ближних. В то же время они ничего не имеют против удобного кресла и свежих газет. Ради таких и был создан клуб «Диоген», и сейчас в нем состоят самые необщительные, неклуболюбивые горожане. Членам клуба не разрешается показывать, что они друг друга замечают. Разговаривать нельзя нигде, кроме комнаты для посетителей, и ни при каких обстоятельствах. Трехкратное нарушение этого правила выносят на комиссию клуба; болтуну грозит исключение. Мой брат был одним из основателей, и я сам убеждался, что атмосфера в клубе самая умиротворяющая.
За разговором мы добрались до Пэлл-Мэлл и двинулись от Сент-Джеймс-стрит в другой конец. У одной из дверей, недалеко от клуба «Карлтон», Шерлок Холмс остановился и, подав мне знак молчать, первым переступил порог. В холле я разглядел через стеклянные панели большой, роскошно отделанный зал, где сидело за газетами немалое число джентльменов, каждый в своем уголке. Холмс провел меня в маленькую комнату, окна которой выходили на Пэлл-Мэлл. Ненадолго меня покинув, он вернулся со спутником – несомненно, своим братом.
Майкрофт Холмс намного превосходил Шерлока ростом и весом. Тело у него изрядно расплылось, однако лицо, при всей тяжеловесности, сохраняло внимательное, живое выражение, столь характерное и для младшего брата. Водянисто-серые, необычно светлые глаза смотрели отсутствующе; такой же погруженный в себя взгляд я замечал только у Шерлока, когда его ум трудился в полную силу.
– Рад с вами познакомиться, сэр, – произнес Майкрофт, протягивая широкую и пухлую руку, похожую на тюлений плавник. – С тех пор как вы сделались летописцем Шерлока, я со всех сторон только о нем и слышу. Кстати, Шерлок, я рассчитывал повидать тебя на прошлой неделе, чтобы посоветоваться относительно той истории с особняком. Я подумал, эта загадка – слишком крепкий для тебя орешек.
– Нет, я ее решил, – улыбнулся мой друг.
– Конечно же, это был Адамс.
– Да, Адамс.
– Я с самого начала в этом не сомневался. – Братья устроились рядышком на стульях в эркере. – Для того, кто желает изучить человечество, это место самое подходящее, – сказал Майкрофт. – Посмотри на эти великолепные типы! К примеру, на тех двух, что приближаются к нам.
– На маркера и того, второго?
– Именно. Что ты думаешь о втором?
Двое остановились против окна. Единственным знаком того, что один из них имеет отношение к бильярду, были следы мела на жилетном кармане. Второй был очень маленького роста, чернявый, со сбитой на затылок шляпой и несколькими пакетами под мышкой.
– Старый солдат, как вижу, – произнес Шерлок.
– В отставку вышел совсем недавно, – заметил его брат.
– Служил, очевидно, в Индии.
– Сержантом.
– Видимо, в Королевской артиллерии, – сказал Шерлок.
– Вдовец.
– Но с ребенком.
– С детьми, дорогой братец, с детьми.
– Ну, знаете, – рассмеялся я, – это уж слишком.
– Когда встречаешь человека, на вид гордого и привыкшего командовать и к тому же загорелого, – отозвался Холмс, – само собой напрашивается заключение, что он военный, не рядовой солдат и недавно вернулся из Индии.
– А поскольку он до сих пор носит свои, как это называется, походные ботинки, понятно, что службу он оставил недавно, – заметил Майкрофт.
– Походка у него не кавалерийская, меж тем шапку он носил набекрень: лоб загорел неравномерно. Судя по весу, он и не минер. Значит, артиллерист.
– Глубокий траур говорит, разумеется, о том, что он потерял близкого человека. Похоже, жену – ведь он сам делает покупки. Среди покупок, как вы заметили, детские вещи. Видите погремушку? Среди детей есть младенец. Вероятно, жена умерла от родов. Под мышкой у этого человека книжка с картинками – есть и другой ребенок, требующий заботы.
Я начал понимать, что имел в виду мой друг, когда говорил, что брат превосходит его способностями. Кинув на меня взгляд, Шерлок улыбнулся. Майкрофт взял понюшку из черепаховой табакерки и красным шелковым платком смахнул со своего пиджака случайную пылинку.
– Кстати, Шерлок, – сказал он, – у меня имеется в запасе кое-что в твоем вкусе: очень необычная загадка, которую меня попросили решить. Я поленился расследовать ее до конца, но получил очень занятную пищу для размышлений. Если хочешь узнать факты…
– Дорогой Майкрофт, с превеликим удовольствием.
Брат Холмса нацарапал в записной книжке несколько слов, вызвал звонком официанта и отдал ему листок.
– Я пригласил сюда мистера Меласа, – объяснил он. – Это мой сосед с верхнего этажа, мы немного знакомы, и потому он обратился ко мне за помощью. Мистер Мелас по происхождению грек, притом отлично владеет многими языками. Ради заработка он служит толмачом в суде, а еще гидом при богатых гостях с Востока, которые останавливаются в отелях на Нортамберленд-авеню. Думаю, лучше будет услышать примечательную историю мистера Меласа из его собственных уст.
Вскоре к нам присоединился плотный коротышка, смуглое лицо и угольно-черные волосы которого свидетельствовали о южном происхождении, но по речи я принял бы его за образованного англичанина. Он радостно обменялся рукопожатием с Шерлоком Холмсом. В глазах мистера Меласа сверкнуло удовольствие, когда он узнал, что известный сыщик жаждет услышать его историю.
– Похоже, полиция мне не верит… Ясное дело, не верит, – пожаловался он. – Они о подобном никогда не слышали – значит такого быть не может. Но я не смогу спать спокойно, пока не узнаю о судьбе того бедняги с пластырем на лице.
– Я весь внимание, – сказал Шерлок Холмс.
– Нынче вечер среды, – продолжал мистер Мелас. – Стало быть, это случилось вечером в понедельник – прошло всего двое суток. Сосед вам, наверно, уже говорил, что я служу толмачом. Перевожу со всех – или почти всех – языков, но поскольку я грек и ношу греческое имя, во мне видят прежде всего переводчика с греческого. Долгие годы я был главным в Лондоне
