Ангел ходит голым - Андрей Нариманович Измайлов
Конюшенная, «Все флаги», японский. Заманчиво, заманчиво.
— Понимаешь, у меня с бабосиками полная жопа. То есть пустая.
— Дом-два вопрос! Банкую! Столько лет, столько зим!
— Ну, тогда за встречу!
— За неё!.. А помнишь, Вась-вась, такая у вас в ментовке была забавная херня? Девяносто третий? Вы там все матерились весь год, как дети малые!
— А-а! Девяносто четвёртый. Июнь. Во падла!
— Почему ж падла? Красивая женщина!
— Красивая, падла! Устроить бы ей тогда субботник! Всем отделом! По-другому б запела!
— А так что пела?
— Да ну! Мы с ней и так и сяк! Не колется, ведьма! И внагляк: «Ведьма я. Записывай, старлей. Ведьма. Подпишу. Мною прочитано и с моих слов записано верно». Надо, надо было ей тогда субботник! Красивая, падла! Хоть оттянулись бы!
— Напоследок, угу! Потом по одному — в ямку, всем отделом. Через промежутки времени.
— Ай, перестань! Что мы, дети малые?!
— Большие, большие! — И вдруг, закинув руки за голову, мечтательно: — До чего же мне хочется побывать сейчас на партийном собрании, на самом обыкновенном собрании, где обсуждаются самые обыкновенные вопросы.
Даже старый волчара Вась-вась на секундочку, но собьётся после такого пассажа. Что за чушь собачья!
В принципе она и есть — чушь собачья. Точная цитата. «Медная пуговица». Лев Овалов. Майор Пронин и всё такое.
А вообще-то давняя и простенькая мулька от Макса. (Мулька — так нынче говорят?) Вдруг вставить в устную речь цитатку-другую из книжного источника — без интонирования кавычек.
Сразу двух зайцев, а то и трёх, а то и четырёх:
Опознавание собеседника по вербальной/невербальной реакции: «свой — чужой».
Резкий увод собеседника от темы. После внезапной оторопи «а при чём тут?!» — закономерная амнезия «так про что мы?»
Уничижение собеседника. Под занавес озвучка (в случае надобности): это же Салтыков-Щедрин (Сомерсет Моэм, Стругацкие, да хоть Овалов), не узнали? У-у, как всё запущено!
Гимнастика ума. Блюдение церебральной формы, тренинг. Макс не такой уж книгочей, чтобы любой абзац из любой книги — в подходящий момент. Но дюжина-другая цитат — всегда при нём. Дюжина-другая — на все случаи жизни достаточно. Что удручает отчасти, но зато упрощает.
Так про что мы? (Во-от! См. «закономерная амнезия».)
Про креветок. По пивасику ещё?
— У меня вообще-то почки… А-а, живём однова!
(Прим. Креветки в кляре с васаби в японских заведениях — нонсенс. Скорее для эклектичной Средиземноморщины. Но хозяин — барин. А Вась-вась пристрастен к тем креветкам в кляре с незапамятной поры. Вкусил когда-то и пропал: а-а, живём однова!)
* * *
Что есть, то есть. Живём однова. Кое-кто и не живёт уже. Ведь не только по ментовским крупицам, иных-других каналов информации — успевай собирать малину с куста. Досье! Хотя дело чисто ментовское. Было. До той поры, пока фигурант не стал объектом. А с внезапным успением адепта Ордена Макса Багдашова — уже дело чести.
Для нас честь — нравственный вектор и ориентир. Всё потеряно кроме чести! (Поверили? А зря! Не всё потеряно!)
И спроси её… Нет, не в ментовской жёсткой манере — с предъявлением косвенных улик, сверлящим взглядом, настольной лампой на скотче, пыльной водой в графине. Тем более с ней всё это уже было и быльём поросло. Спроси её в присущей нам мягкой манере: слушай, Лиль, а как ты это делаешь? как у тебя получается?
Ответ предсказуем: «Я же ведьма!»
Теперь у них, у женщин, высшая доблесть — припудриться ведьмой. Сами придумают, сами изобразят, сами поверят. Не дуры от природы подбавляют нотку лёгкой самоиронии вместе с загадочностью. Не веришь? И дурак! Веришь? И дурак! А она вся такая странная-оригинальная. Промыслового значения не имеет.
Лилька от природы отнюдь не дура. Настолько умна, что иной раз играет дуру просто виртуозно.
* * *
— Я же ведьма, Виталь! Разве не знал? Не знаешь?
— Знаю, знаю.
— Или не веришь?
— Верю, верю.
— А всем, кто пожелает ведьме зла, оно возвращается сторицей. Я не насылаю, нет. Как я могу! Автоматически происходит, очень быстро. Палец о палец не ударю.
— Всем-всем возвращается?
— Я же не изверг, Виталь! Тогда бы горы трупов, горы трупов! Не всем-всем. Только близким. Бывшим близким. Понимаешь? Ты ведь понима-аешь.
Понима-аю.
— А объясни мне, Лиль… — Естественней. Дружелюбней. Задушевней, но и равнодушней. Коротаем вечерок за беседой. — Макс-то чем тебе не угодил?
— Макс?
— Багдашов.
— Ах, этот!
Нэнси Синатра. Bang-bang. Песня. Как женщины убивают. Как они перестают любить. Как они уходят. Просто надо смотреть клип-ретро. Слышать, как она там произносит bang-bang. И всё станет понятно. Гм. Так вот, Нэнси Синатра — никто, а её bang-bang — ничто. По сравнению с Лилит Данияловой и с её «ах, этот!»
Поверьте на слово. (Поверили?)
— Ты же ему… благоволила.
— Да? Очень может быть. Я многим… благоволила. Ты же в курсе, Виталь. И что этот Макс?
— Умер.
— Я в курсе.
— Ты была при этом.
— Была, да.
— И?
— Что — и?
— И всем, кто пожелает ведьме зла, оно возвращается сторицей.
— Виталь? Ви-та-лик? Ты всерьёз? Или сейчас валяешь дурака?
— Сейчас всерьёз валяю дурака.
— И дурак! Смешной… А что касается Макса… Нет, всё с ним было замечательно. Пикантненько. Только, знаешь, стал он меня угнетать в последнее время. Если б ты только видел, как!
— В его последнее время.
— Опять ты!.. Прекрати всякую чушь!
Всякая чушь. Стал угнетать. Если б только видел…
* * *
Видел. Видел, как.
Hotel «Все флаги». На Конюшенной. All inclusive. Охрану обеспечивает ЧОП «Цепь». (Перекрёстное опыление!) Хозяин — барин. Барин — Макс Багдашов.
Нынче барин с дамой. О-о, какая дама, какая дама! Донна!
Мои «цепные» сразу с поста доложились.
Ужин? Ужин, ужин.
Данке щён, всё было чудесно.
То ли ещё будет. Работаем до последнего клиента. Господа, развлекайтесь! Хозяин-барин вас покидает. Обещал донне показать свои новые ируканские ковры.
Очаровательница! Прелестница! Право, у него губа не дура!
— Прошу вас, донна! Ступеньки…
— Ковры? Будь проще, Максик. В нумера, верно поняла?
— Во-первых: Макс. Во-вторых: не нумера — нумер, нумер-люкс. В-третьих: возражения?
— Не вижу, почему бы не посмотреть на ируканские ковры благородной донне. В нумере-люкс. Если там всё будет столь же чудесно, сколь ужин…
Будет, обязательно будет!
И стало так.
Мои «цепные» доложились. На словах.
Имеющий уши слышит. Полбеды.
А глаза? Имеющий глаза видит. Беда-а, просто беда!
* * *
— Глянь, старина, глянь! Классное видео, м? Не на
