Джойс Элберт - Безумная парочка
- Алексис?
Она узнала перемену в его голосе, он заметил это по выражению её обычно непроницаемых глаз и сам почувствовал, как изменился его тон. Он никогда ещё не слышал в нем таких нот. Его голос впервые звучал просяще, умоляюще. Ему пришлось снова произнести её имя.
- Алексис?
Она откинула назад голову и улыбнулась мужу.
- Нет, дорогой. Не сейчас. После того, как мы выпьем.
Конечно, она была права. В этот час не полагалось заниматься любовью, как и снимать с себя горнолыжный костюм. Он обманывал себя, сказав, что Сент-Мориц существует для того, чтобы каждый занимался тем, что ему нравится. Возможно, кому-то это удавалось, но не Иэну Филипу Николсону, при малейшей возможности следовавшему правилам (традициям, традициям!). К тому же приятно надеть сапоги с меховой отделкой, куртку из овчины и показаться на людях с высокой, красивой, безупречной женой. И тут его осенило. Почему он не подумал об этом прежде?
- Я нашел идеальное решение и не приму возражений, - сказал Иэн. Насчет того, где мы можем выпить. Раз мы решили сделать это, давай поспешим. Я позвоню Джинне, пока ты одеваешься.
Она состроила скучающую гримасу.
- Можешь не говорить мне. Это бар в "Кулме".
- Ошибка.
- "Монополия"?
- Снова не угадала.
Алексис вздохнула.
- Хорошо, я сдаюсь.
- "Чеза Веглия". Это такое дорогое заведение, что жалкий рок-певец, откуда бы он ни был родом, не наскребет денег, чтобы появиться там.
Иэн поднял трубку и попросил телефонистку соединить его с дочерью. Он не увидел лукавую улыбку, заигравшую на темно-оранжевых губах Алексис, когда она послушно начала убирать свои волосы под зеленую замшевую кепку, идеально подходившую ей.
"Чеза Веглия", один из наиболее роскошных ресторанов Сент-Морица, напоминал небольшое альпийское шале. Даже сейчас, в четыре часа сорок пять минут, он уже был заполнен более чем наполовину. Там стояли длинные блестящие деревянные столы и скамейки, официантки работали в традиционных швейцарских костюмах, состоявших из изящных белых блузок с набивными рукавами, расшитых жилеток, прикрывавших бюст, и ярких широких юбок в сборку. На каждой девушке был безупречно белый фартук; официантки с приветливыми улыбками подавали напитки крепким, загорелым посетителям, которые оживленно беседовали на разных языках и жизнерадостно смеялись.
- Я вижу три свободных места, - сказала Джинна. - Напротив той женщины в кресле-каталке.
Иэн обвел взглядом зал с деревянными стропилами. Любой физический недостаток тотчас пробуждал в нем расположение к несчастному страдальцу. Иэн гордился своим здоровьем и физическим состоянием и сочувствовал людям, которым повезло меньше, чем ему. Он знал, что Алексис устроена противоположным образом; любая болезнь или увечье вызывали у неё отвращение, она боялась постареть. Сейчас он заметил на её лице бесстрастную маску, под которой она пыталась скрыть свою неприязнь.
- Папа, ты видишь, кого я имею в виду? - сказала Джинна. - На ней шубка из норки, она беседует с красивым брюнетом.
Вблизи блондинка в кресле-каталке казалась более старой, поблекшей, усохшей, нежели издали. Роскошная шубка из норки не позволяла рассмотреть её тело. Иэна удивил безупречная английская речь женщины, свидетельствовавшая о хорошем происхождении.
- Я немного подвину мое кресло, - сказала она и оглянулась, чтобы убедиться, что никого не побеспокоит. - Сейчас. Всем будет удобно.
Когда Иэн, Алексис и Джинна протиснулись на свои места, темноволосый человек собрался снова придвинуть кресло вперед, но женщина проявила ловкость (годы тренировки, с грустью подумал Иэн), и через мгновение все пятеро удобно расположились полукругом.
- Спасибо, мадам, - сказал Иэн и небрежно улыбнулся брюнету.
Женщина пила виски, в её голосе присутствовали скрипучие ноты, но глаза были ясными, ярко-синими. Они казались украшением осунувшегося лица. Иэн подумал, что когда-то они были очень эффектными.
- Это маленькое кресло весьма подвижно, - сказала она. - Если бы только оно могло подниматься по ступенькам, я бы не знала проблем.
- Для этого у тебя есть я, дорогая, - впервые заговорил темноволосый мужчина в ярко-красном лыжном костюме.
- О, вы американцы! - выпалила Джинна. - Как моя мачеха.
Харри и Алексис переглянулись, как бы признавая общность своего происхождения.
- Это ваша мачеха? - спросил Харри Джинну, которая, как заметил Иэн, с момента их прибытия сюда не отводила глаз от красивого незнакомца. Он показался банкиру смутно знакомым, хотя Иэн не мог вспомнить, где его видел.
- Да, верно, - сказала Алексис. - Меня зовут Алексис Николсон... мой муж, Иэн... моя падчерица, Джинна.
- Очень рад с вами познакомиться. Это моя жена, Сара, а меня зовут Харри Маринго. - Он допил сливовое бренди и поискал глазами официантку. Отличный напиток. Превосходно согревает после дня, проведенного на склонах.
В обычной ситуации Иэн заговорил бы о горных лыжах, но сейчас кое-что отвлекло его от этой темы. Маринго. Весьма редкая фамилия. Бывший деловой партнер или клиент? Знакомый Алексис по картинной галерее? Может быть, он встречался с ним несколько лет тому назад в "Корвиглия-клубе"? Или эта фамилия попадалась в одной из книг Агаты Кристи о мисс Марпл, которые он иногда почитывал, чтобы заснуть?
Это не имело значения. Рано или поздно он вспомнит. Сейчас он нуждался в виски. Несмотря на то, что на нем была куртка из овчины и сапоги с мехом, его ноги снова начали мерзнуть. Когда улыбающаяся официантка наконец подошла к столику, Иэн заказал бокал Gluhwein для Алексис, citron pressexlviii для Джинны, виски для себя и миссис Маринго и сливовое бренди для её мужа.
- Мой черед, - сказал Иэн, когда им подали напитки. - Ваше здоровье.
- Ваше здоровье, - отозвались остальные, поднимая бокалы.
Иэн снова обратил внимание на то, что Джинна, похоже, очарована Харри Маринго, который по возрасту годился ей в отцы. Возможно, она просто прирожденная кокетка, подумал он. В конце концов она наполовину француженка, это у них в крови. И все же ему не понравилось поведение дочери. Позже он поговорит с ней. Она буквально раздела мистера Маринго своими глазами. Потом сняла с себя куртку, чтобы продемонстрировать верхнюю часть своего тела. Иэну показалось, что она выставила вперед груди, чтобы они не остались незамеченными. Он переглянулся с Алексис, лицо которой было таким же каменным, как утром, когда она провожала его на гору. Джинна, напротив, имела радостный, довольный, счастливый вид.
- Скажите мне, мистер Маринго, - произнесла она. - Из какого вы штата?
К удивлению Иэна, Алексис поперхнулась напитком...
25
- Вино попало не в то горло, - удалось произнести Алексис спустя минуту. - Иэн, дай мне, пожалуйста, стакан воды.
Ее лицо побледнело.
- Я принесу, - сказал Харри Маринго. - Я сижу с краю.
Когда он вернулся с водой, она медленно отпила её. Дыхание стало нормальным, на лице появился румянец.
- С тобой все в порядке, дорогая? - спросил Иэн. - Ты хочешь уйти?
- Нет, все в порядке. Честное слово.
Две пары за соседним столиком тихо запели что-то на немецком языке. Сейчас "Чеза Веглия" был до отказа заполнен красивыми, элегантными людьми, наслаждавшимися жизнью. Как приятно находиться здесь, подумал Иэн, наконец согревшись. По возвращении в отель они с Алексис позанимаются любовью, немного поспят, примут ванну и переоденутся к обеду. Он уже начал испытывать легкий голод, от ленча осталось лишь смутное воспоминание. "Энгадин" славился своей великолепной кухней. Гостиничные повара были мастерами своего дела. Он рассчитывал полакомиться roti de veauxlix или poussinl.
- О, мистер Маринго, - услышал Иэн голос Джинны, - вы так и не ответили на мой вопрос. Откуда вы родом? Надеюсь, я не слишком любопытна. Видите ли, я никогда не была в Америке, однако очарована этой страной.
- Я родом из маленького городка, находящегося на окраине штата Нью-Йорк. Он вряд ли показался бы вам очаровательным.
- Почему?
- Он мал, провинциален и незначителен. Вряд ли вы найдете его на карте. Он называется Пилгрим-Лейк.
- Пилгрим-Лейк, - протянула Джинна, взбалтывая свой напиток. - Звучит романтично.
Алексис посмотрела на Харри с удивлением и растерянностью в своих больших глазах.
- Как странно. Я тоже родом из Пилгрим-Лейка.
- Вы шутите, - сказал Харри Маринго.
- Вовсе нет. Я родилась и выросла именно там.
- Это правда, - сказал Иэн. - Она несколько раз упоминала этот город. Какое странное совпадение.
- Да, - согласилась Алексис. - Просто невероятное.
- Мы, вероятно, учились в одной школе. - Харри с любопытством уставился на Алексис. - Какой была ваша девичья фамилия?
- Стормс.
Он постучал пальцами по полированному деревянному столу.
- Стормс. Стормс. Подождите минуту. Ваш отец был адвокатом?
- Да. - Алексис снова побледнела. - Да, совершенно верно.
- А потом он стал летчиком, его сбили, он погиб на войне.
