Вильям Райс - В тихом омуте
И ещё одно преимущество - Наташа не была его пациенткой. Фамилия Чимаролли в списках Кайта не числилась. Что ж, тем лучше.
Вчерашняя встреча с Наташей была совершенно незабываемой. Лежа рядом в постели и отдыхая, он вдруг вспомнил про графа. И сказал:
- Не стоило ему все-таки уезжать в Лондон, не показавшись мне. Как-никак сотрясение мозга - это довольно серьезно. - Вместо ответа Наташа только пожала плечами. - Кстати, - спросил Джеймс, - а когда он вернется?
- Поздно, Джемс, - улыбнулась она. - Отшень поздно. - Она хлопнула себя лбу. - Совсем забыла: он хочет, чтобы в доннерстаг... в четверг, то есть, ви поехать с ним в Лондон вместе.
- Зачем? - изумился Джеймс.
- Не знаю. - Она снова пожала плечами, и пышные чаши грудей всколыхнулись. - Ты ему нравиться.
- Не знаю, право, - засомневался Джеймс, пытаясь вспомнить, не записала ли уже миссис Уотерс кого-то на прием...
Да, это было вчера. А сейчас он, повязав галстук, облачился в пиджак. Пора на прием.
Утро выдалось довольно хлопотное. Пациенты шли один за другим. Майра Уотерс, по его просьбе, перенесла прием некоторых из них со среды на вторник, чтобы в среду он мог, наоборот, принять больных, назначенных на четверг. Джеймс добросовестно пользовал всех заболевших: кашель и насморк, растяжение и бессонницу, мигрень и аллергию, геморрой. Наповал его сразил случай запущенной глухоты, на поверку оказавшейся ложной. Уши отставного бригадира пожарной охраны были намертво забиты серой, от времени затвердевшей как кремень.
- Чтоб я сгорел!
Сера наконец расплавилась под струей горячей воды, и снова обретший слух бригадир был на седьмом небе от счастья.
- Надо же, а Кайт-Фортескью уверял, что это неизлечимо!
- В какой-то степени он был прав, - осторожно высказался Джеймс, который к тому времени уже давно убедился, что старина Кайт был лишь неплохим утешителем, тогда как по части целительства любой фельдшер-недоучка дал бы ему сто очков вперед.
Когда отставной пожарный, все ещё не веря своему счастью, покинул приемный кабинет, вошла миссис Уотерс.
- На сегодня у вас осталась последняя пациентка, доктор. Миссис Гэрисон.
- Ах, дьяв... - Джеймс осекся, захваченный врасплох. - В том смысле, что - как замечательно, - сбивчиво забормотал он, трусливо посматривая на регистраторшу.
Миссис Уотерс удалилась, бросив на него суровый взгляд, и тут же в кабинет вплыла Аманда Гэрисон.
- Доктор Торчленд... Джеймс, как я рада вас снова видеть! воскликнула она, плотно закрыв за собой дверь.
- М-мм, я тоже, - соврал Джеймс, выдавливая улыбку.
- Вы просто чудо. - Она уже раздевалась. Джеймс сбивчиво заговорил, стремясь побыстрее остановить её, но вместе с тем опасаясь к ней приближаться:
- Послушайте, миссис Гэрисон, все это, конечно, замечательно, но я не могу позволить, чтобы вы здесь... сейчас...
- Не смейте называть меня миссис Гэрисон, доктор! - перебила она. - Вы знаете, как меня зовут, и уже обращались ко мне по имени. Так что извольте называть меня как следует.
- Миссис Гэрисон, прошу вас...
- Аманда! Аманда! - Блузка уже полетела на спинку стула. Погрозив Джеймсу пальцем, Аманда в мгновение ока избавилась от юбки, а затем неуловимым движением сорвала лифчик и небрежно отбросила в сторону. Затем, устраиваясь поудобнее на кушетке, спросила Джеймса:
- А известно вам, что означает имя Аманда?
Как любой медик, он, конечно, знал, латинское значение этого имени, но, тем не менее, упрямо помотал головой.
- В переводе с латыни это значит "готовая к любви", - горделиво пояснила Аманда, привычно подворачивая под себя согнутую в колене ногу. Посмотрите на меня, Джеймс. Не отворачивайтесь, прошу вас! - она методично раскаивалась. - Ваши глаза - в них столько тепла!
- Аманда! - Не зная, как быть, Джеймс нервно мял в руках стетоскоп. Это в последний раз. Я не хочу... Я больше не позволю вам так себя вести... Это...
- Вам ведь нравится моя грудь, да, доктор? - Аманда качалась все быстрее и быстрее. - Она красивая, да? Вы ею восхищаетесь. Джеймс, да посмотрите же на меня!
- Нет, не хочу!
- Тогда я закричу! - пригрозила Аманда. - А когда войдет миссис Уотерс, скажу, что вы набросились на меня, заставили раздеться догола и хотели изнасиловать...
- Послушайте, Аманда, - пролепетал изрядно струхнувший Джеймс. - Я не хочу с вами ссориться, но...
- Тогда посмотрите на меня! - капризным голосом потребовала она. Вот, умница! Разве вы не находите меня красивой? Не хотите ласкать мою грудь, целовать соски? Или боитесь, что я вам не позволю?
- Нет, конечно! - возмутился Джеймс. - У меня и в мыслях не было...
Он отвернулся и уставился в окно. Аманда зажмурилась, губы её приоткрылись, лицо исказила гримаса наслаждения - волны оргазма одна за другой сотрясали её тощее тело. Наконец, придя в себя, она открыла глаза и, сладко потянувшись, промурлыкала:
- О, Джеймс, вы мне так помогаете! Вы просто чудо!
Джеймс натянуто произнес:
- Прошу вас, одевайтесь, миссис Гэрисон. А на будущее я попрошу миссис Уотерс, чтобы она оставалась здесь во время приема.
- Ах, вот как? - Аманда соскочила с кушетки. - Господи, вот жалость-то! - Она подобрала с пола лифчик, а другой рукой стащила со спинки стула юбку. - Придется тогда рассказать про вас и Элли. Как вы танцевали с ней в пятницу. И как долго вы ездили с Ники Холт. Наверное, леди Кутилоу будет любопытно слышать такие подробности.
Джеймс уставился на нее, открыв рот. Аманда лучезарно улыбнулась и подмигнула ему.
- Вы ведь не станете звать сюда Майру Уотерс, не правда ли? - спросила она.
Джеймс обреченно кивнул.
- Вот и умница, - похвалила Аманда. - И, кстати, не думайте, что у меня - не все в порядке. Я ведь, насколько вам известно, встречаюсь с мужем Ники. Между прочим, мой муж уезжает в Шотландию, так что в пятницу и в субботу я останусь дома одна. Разумеется, ко мне заглянет Оливер, но дело не в этом. Вы должны понять, что я совершенно нормальная женщина, а эти...
- Да, я все понимаю, - сухо промолвил Джеймс и, открыв дверь, позвал: - Миссис Уотерс! - Аманда была уже почти одета, и он мог ничего не опасаться. - Принесите, пожалуйста, журнал.
Майра Уотерс вошла с журналом и приветливо улыбнулась миссис Гэрисон.
- На какое число вас записать?
- Как насчет следующей среды? - предложил Джеймс, избегая настойчивого взгляда Аманды. - Или четверга.
Миссис Уотерс пожала плечами.
- В пятницу уже возвращается доктор Кайт-Фортескью, - сказала она. Может быть, в таком случае...
- В пятницу? - испуганно переспросил Джеймс. - Вы уверены?
Регистраторша взглянула на него с изумлением.
- Вы разве не просматривали утреннюю почту, доктор? В телеграмме сказано, что он прилетает в Хитроу днем, а здесь будет около шести вечера.
- Господи, я совсем забыл про эту почту, - сокрушенно кивнул Джеймс.
- Так как насчет следующего четверга? - спросила Майра Уотерс, глядя на Аманду. - Либо доктор Торчленд, либо доктор Кайт-Фортескью примут вас.
- Я предпочла бы, чтобы лечение продолжил доктор Торчленд, - сухо промолвила Аманда. Ее глаза так и буравили Джеймса.
Немного подумав, он ответил:
- Вопрос этот, миссис Гэрисон, может решить только сам доктор Кайт-Фортескью. Я ещё не уверен, согласится ли он оставить меня здесь в качестве своего компаньона.
- Итак, четверг, в одиннадцать часов. - Миссис Уотерс сделала соответствующую пометку в журнале. - Я вас провожу, миссис Гэрисон.
Оставшись один, Джеймс обессиленно рухнул на стул. Кайт возвращается в пятницу! Пятница. Судный день. Что ж, чему быть, того не миновать...
В дверь постучали, и вошла миссис Уотерс. Вид у неё был озабоченный.
- Извините, доктор, но дело очень срочное. Звонила миссис Бьюкенен-Смит. Голос совсем больной, и чувствует она себя просто ужасно. Похоже на грипп. Она просит вас приехать как можно быстрее...
Подкатив к особняку Бьюкененов-Смитов, Джеймс сразу увидел, что перед парадным входом стоит знакомый "триумф". Господи, только Николя Холт ему здесь не хватало! Неужели они с Элинор заманили его в ловушку?
Разумеется, он не поверил, что Элинор и в самом деле захворала. Сегодня был вторник, а она заранее предупредила, что во вторник под каким-нибудь благовидным предлогом вызовет его. Конечно, он мог попытаться выкрутиться. Позвонить ей, например, и предложить наглотаться аспирина или поставить горчичники. Да, мог, если бы не два обстоятельства. Во-первых, вызов приняла миссис Уотерс, которая, вздумай он отвертеться от визита к частной пациентке, сразу заподозрила бы что-то неладное. Во-вторых, ему почти невозможно было бы объяснить Элинор причину отказа посетить её, не нанеся женщине смертельной обиды.
И все же Джеймс был преисполнен решимости сразу расставить все точки над "i". План созрел в его голове ещё по дороге. Он скажет, что не вправе рисковать своим положением и её репутацией, хотя Элинор ему очень нравится, и извинится за свое безрассудное поведение в пятницу, пояснив, что потерял голову от её красоты. И предложит остаться добрыми друзьями.
