Кливленд Эмори - Кот на Рождество
Когда мы с Рэймондом обследовали все, что только было можно, и я снова рассказал всем о своей утрате, я поднялся наверх и позвонил Мариан. Она немедленно приехала.
Вместе с Мариан мы устроили еще один обыск, но в этот раз после осмотра квартиры поискали еще и снаружи. Я предположил, что Белый Медведь мог убежать даже в парк, в конце концов, после нашей прогулки он знал туда дорогу.
Удача нам не улыбнулась - Белый Медведь не был найден. Приближалась ночь, и, поднимаясь по лестнице, мы строили планы на утро. Нужно позвонить во все приюты, дать объявления в газетах, расклеить на деревьях и в телефонных будках душераздирающий вопль «Потерялся!!!». Пока мы разрабатывали стратегию, я сказал Мариан, что мне некого винить, кроме себя. Приведя в дом другое животное, я тем самым разрушил ощущение безопасности у кота. Он понял, что никому не нужен, и сделал единственное, что мог сделать, - убежал. Он может быть растерзан собакой, сбит машиной или найдет свой конец в лаборатории. Во всем виноват я, а страдает он.
Мариан не хотела оставлять меня в таком настроении.
- Я все-таки не уверена, - сказала она, - в том, что он действительно мог уйти из дома. Быть может, он где-то здесь.
С этими словами она начала еще одно, собственное расследование.
- Ты смотрел за книгами? - спросила она.
Я ответил, что не смотрел, но напомнил, что Белый Медведь теперь уже слишком велик, чтобы там поместиться. Тем не менее мы посмотрели и в шкафах, так же, как делали это в ночь его спасения. Мы просмотрели полку за полкой, заглянув почти за каждую книжку. Мы ничего не нашли.
- А ты тщательно обследовал кладовку? - спросила Мариан.
Я тщательно обследовал кладовку, ответил я ей. Я также напомнил ей, что мы уже дважды проверяли каждый шкаф. Неважно, она решила сделать это еще раз. И тут, когда она добралась до последнего шкафа, она спросила меня, смотрел ли я на самой верхней полке. Но к этому моменту я был так измучен, что даже не слышал ее. А когда она повторила вопрос, я указал на верхнюю полку, которая была на целый фут выше моей головы или по крайней мере на расстоянии семи футов от пола. Вряд ли Белый Медведь мог туда забраться, ведь он не кенгуру. Но, как я говорил, Мариан всегда все делала тщательно. Независимо от того, мог или не мог кот забраться на ту полку, она должна была там посмотреть. Мы вытащили стремянку, и с ее верхней ступеньки Мариан потянулась, чтобы разглядеть, что там в глубине. Вдруг ее глаза уперлись прямо в два других глаза.
- Айяу, - сказал кот.
Мы так и не смогли понять, как Белый Медведь забрался туда. Но это был неопровержимый факт. В одном мы были совершенно уверены: он прекрасно знал, что мы сошли с ума, разыскивая его. И он решил проучить нас, а особенно меня, он преподал мне урок, который я должен был усвоить.
Конечно, я запомню это навсегда. Хотя в тот момент я был так рад видеть его, что не думал ни о каких уроках. Все было замечательно. Утром в понедельник пришла женщина и забрала Скакуна.
- Я нашла для него отличный дом, - сказала она, когда я надевал ошейник и передавал ей собаку.
Я сказал, что он этого достоин - он прекрасный пес.
- Кстати, - спросила она уже у дверей, - как он вел себя с вашим котом?
Я покрутил рукой. И так, и эдак, ответил я.
Этой весной больше не было бродячих собак. Но вскоре появился бродячий кот, вернее, котенок. Опять это случилось во время уикенда, и опять в пятницу вечером. Но в этот раз спасателем был парень из нашего дома. Он нашел котенка на дорожке недалеко от подъезда.
Парень постучал в дверь, котенок, крошечный, песочного цвета комочек беды, прятался в его руке.
- Вот, - сказал парень, протягивая мне комочек, - я принес подружку Белому Медведю.
Он, очевидно, именно так это понимал, неужели он?.. Я начал расспрашивать, но он ничего не слышал.
- У меня уже есть собака, - сказал он.
- О, - начал я его уговаривать, - это не проблема. Ваша собака должна...
Все было бесполезно. Парень, очевидно, оказался значительно умнее меня.
- Нет, нет, моя собака не сможет, - сказал он решительно, - в любом случае котенку будет гораздо лучше с другим котом. - И, сказав это, помахав на прощанье рукой, он направился к лифту.
Появление в доме котенка сразу же после Скакуна не породило никаких мрачных предчувствий. Наоборот, поскольку у меня, активиста по спасению животных, жил только один кот, когда вокруг было так много животных, нуждавшихся в заботе, я даже приветствовал возможность помочь еще одному из них. И я был абсолютно уверен, что Белый Медведь будет в восторге. С нашим новым жильцом ни к чему было обсуждать вопросы по отделению Церкви от государства или собаки от кошки. Это должен быть гармоничный и счастливый союз.
В таком расположении духа я принес кошечку в гостиную, чтобы познакомить ее с Белым Медведем.
- Посмотри, - сказал я, - глянь-ка, что это. Разве она не прекрасна? - спросил я, для большей убедительности поглаживая одновременно их обоих. - Теперь ты никогда не будешь чувствовать себя одиноким и несчастным, даже если меня нет рядом. Тебе нужно общение с кем-то, кто не только такой же, как ты, но с кем ты можешь всласть играть и болтать.
Я с удовольствием заметил, что котенок, естественно, сразу же захотел играть, но, к сожалению, этого вовсе не хотел Белый Медведь. Для кошечки вволю наиграться - значило играть постоянно. Кроме тех моментов, когда она ела или спала, она готова была играть каждую секунду.
Она направилась к Белому Медведю, но он быстро, как только смог, отодвинулся от нее. Затем стал двигаться медленнее - и она подбиралась медленнее. Он отскочил - и она прыгнула. Но ей все это надоело, и она затеяла другую игру. Когда кот облегченно вздохнул, она налетела на него, молотя его своими когтистыми лапками.
Этот вариант игры подвел меня к решению назвать ее Царапка. Согласен, это не самое оригинальное имя. Но оно недолго и продержалось, так как я скоро понял, что оно не передает то, с какой ловкостью и сноровкой она летала с места на место. К концу первого дня я переименовал ее в Камикадзе.
Белого Медведя страшно утомили эти забавы, и, как только кошечка подавала сигнал к новой игре, он мгновенно занимал ближайшую высокую позицию - кровать или подоконник, если они были в спальне, диван, письменный стол, стул или другой подоконник, если они были в гостиной. Это, конечно, ужасно огорчало Камикадзе. Стараясь добраться до Белого Медведя, она прыгала и падала, и снова прыгала, и снова падала. В конце концов, потеряв терпение, я брал ее и сажал рядом с котом.
Белый Медведь, которому хватало своих проблем с котенком, не одобрял моего вмешательства. Он был так раздражен, что совершенно не замечал: если в его присутствии я проявляю внимание к кошечке, то так же, если не больше, я внимателен и к нему. Кот уже не издавал тихое «айяу» - он только шипел, и моментами весьма угрожающе.
Я решил, что настало время для очередного разговора, и поэтому поднял кота на еще большую высоту - на каминную полку. Мне не хотелось, чтобы Камикадзе помешала нашей беседе. Я сказал, что готов оставить в прошлом все, что было связано со Скакуном. Но Камикадзе, извини за скверный каламбур, лошадь совсем другой масти. Как можно так грубо вести себя с милейшим созданием твоей же породы? У тебя что, сердце из камня?
В этом случае именно так, отвечал кот, - по крайней мере я так его понял, потому что моя тирада была встречена зловещим молчанием. Я решил слегка сбавить пафос. Хорошо, я соглашусь с тем, что Камикадзе может показаться назойливой, особенно с его, эгоцентрической, точки зрения. Но было бы неплохо вспомнить, что и он когда-то был котенком. А если никто не хотел с ним играть? Он когда-нибудь думал об этом?
Вместо ответа он повернулся ко мне задом. Меня бесила эта поза во время наших споров, и неважно, понимал ли он хоть слово из того, что я говорил. Я немедленно развернул его к себе. Мне известно, что у него было тяжелое детство и, возможно, он вообще никогда не играл. Мне не хотелось бередить его раны и заводить этот разговор. Но, осуждая его, я не просто критикую его за глупую внешнюю политику, а обвиняю его в недальновидности и неспособности посмотреть дальше своего носа. Он совершает серьезную ошибку, предостерег я его. Ведь речь идет не о кратковременном визите, как было со Скакуном. Камикадзе будет постоянно жить у нас. И я прошу его только проявить немного терпения. Очень скоро Камикадзе вырастет и перестанет все время играть, а он, что гораздо важнее, состарится, и взрослая соседка, конечно, всегда будет помнить, как он с ней обращался, когда она была котенком. В общем, ему следовало бы изменить свое поведение: придет день, когда кошечка совершенно перестанет обращать на него внимание, и его ждет безрадостная старость.
Разговор закончился, и я решил, что проделал славную работу, обрисовав ему будущее. Однако после этой беседы положение не улучшилось, наоборот, оно становилось все хуже. Ночь была ужасной. Белый Медведь прыгнул на кровать, и Камикадзе, конечно, решила последовать за ним. Я поднял ее, после чего Белый Медведь спрыгнул вниз. Чего мне стоило держать их порознь - так, чтобы она не приставала к нему, а он не спрыгивал с кровати! Но в ту же секунду, как я выпустил кота, он спрыгнул на пол и ушел в гостиную - уверен, в камин. Камикадзе, жалобно замяукав, готова была тут же броситься за ним. Бессмысленно было бы ее отпускать, она и там продолжала бы так же мяукать.
