Роже Вайян - 325 000 франков
В мертвый сезон отец прирабатывал, вырезая из кости фигурки горных серн и эдельвейсы для торговцев сувенирами в Шамони.
Каждый день брессанец обнаруживал в макете площади Согласия какую-нибудь новую деталь вроде букета цветов на коленях статуи города Страсбурга.
Потом он ложился на кровать и немедленно засыпал, чаще всего одетый, чтобы быть готовым, когда кто-нибудь из Бюзаров его разбудит, и сразу же мчаться на фабрику. Он больше не пил, бросил курить. За вычетом платы за пансион, он каждый раз клал всю свою получку в конверт и прятал деньги под белье в отведенном ему ящике шкафа, ключ от которого всегда носил с собой. Элен в конце недели приносила ему выстиранное и выглаженное белье и всегда возмущалась, что ящик заперт.
- Он что же думает, что мы позаримся на его деньги? Вот уж деревенщина, темнота.
У брессанца была поразительная способность спать сколько угодно. Все это время он спал по десять часов в сутки, а то и больше.
Бюзар, в отличие от него, спал очень мало. Он был свободен от полудня до четырех часов дня, с восьми вечера до двенадцати ночи и с четырех до восьми утра.
В полдень он обедал вместе с родителями. Обычно обед заканчивался ссорой с отцом, которого возмущало, что можно работать по двадцать четыре часа в сутки, отливая кареты-катафалки. Неужели уж человечеству так спешно необходимы катафалки? Старик Бюзар любил потолковать о человечестве. В свое время он резко восставал против увлечения Бюзара велосипедом; спорт, считал он, отвлекает молодежь от таких действительно важных проблем, как, например, борьба за светскую школу. Кстати, он в двадцать лет уже сражался за республиканские законы. Почему Бернар всегда так упорно отказывался работать в семейной мастерской? Ведь ремесленники совершенно независимы.
- Если мне вздумается поудить рыбу, я беру удочки, ни у кого не спрашивая разрешения...
- А это значит, что Элен и мама работают за тебя.
Немедленно разгорался спор. Отец Бернара не одобрял и затеи со снэк-баром. Он говорил, как и Шатляр:
- Ты из кожи лезешь вон, чтобы стать холуем.
Взвинченный спором, Бюзар не мог заснуть после обеда. Иногда, лишь бы ни о чем не думать, он садился на велосипед и ехал на стадион.
Четыре вечера в неделю - с восьми часов до полуночи - он посвящал Мари-Жанне: вторник и четверг он, как и прежде, проводил у нее дома, по субботам они вместе ходили в кино, а в воскресенье на танцы. После их примирения, над которым потрудилось такое множество народа, их считали помолвленными; весь город следил за подвижничеством молодого человека, который добывал деньги, чтобы стать управляющим снэк-баром. Люди спорили: выдержит, не выдержит? Заключали пари. Прессовщики нередко работают по одиннадцати часов в сутки, но только в течение короткого времени. Двенадцатичасовой рабочий день, да еще на протяжении полугода - это изумляло всех.
Во время своих свиданий с Мари-Жанной во вторник и в четверг Бюзар говорил без умолку. Он все высчитывал доходы, которые принесет снэк-бар, прикидывал, когда они смогут его приобрести и сколько лет им будет, когда они построят еще одно такое же заведение и в свою очередь возьмут управляющего. Кого же? Бюзар даже вообразил себя хозяином нескольких снэк-баров, цепочкой тянущихся вдоль шоссе от Парижа до самой Ниццы, номера которых будут соответствовать расстоянию каждого из них от Парижа. Снэк-бар в окрестностях Лиона будет расположен как раз на полпути между обоими городами, и, таким образом, его номер будет действителен как для тех, кто едет со стороны Ниццы, так и для тех, кто прибывает из Парижа; это будет любопытно. Впрочем, номера их снэк-баров всегда будут иметь какой-то смысл; для одних они будут означать: "Я уже проделал столько-то километров", для других! "У меня впереди еще столько-то километров"; это будет забавно. Можно даже снабдить каждый снэк-бар двумя номерами: например, между Оксером и Авалоном: снэк-бар 190-743, или же совсем не писать слово "снэк-бар", а только цифры из неоновых трубок разного цвета: красные для обозначения расстояния от Парижа, и голубые - расстояние от Ниццы; это будет оригинально.
Мари-Жанна рассеянно слушала, продолжая вышивать. Она не останавливала его, когда он плел чепуху, понимая, что только все эти рассуждения и размышления помогают ему преодолевать невероятную скуку, когда он обслуживает пресс. Жительницам Бионны знакомы эти приступы лихорадочного прожектерства, порожденные тем состоянием полусна-полубодрствования, которое вызывает длительная работа на прессе. Ей хотелось сказать ему: "Замолчи" - и, возможно, ласково убаюкать его, чтобы он заснул по-настоящему, но она этого не делала, щадя его мужское самолюбие.
Теперь, когда они по заведенной традиции ложились в одиннадцать часов на кровать, Бернар уже не проявлял былой настойчивости, а Мари-Жанна былого упрямства. В конце августа она ему уступила. Она решила, что он это заслужил. Но Бернару пришлось почти немедленно расстаться с нею, так как брессанец ждал своего напарника.
В общем, Бюзар засыпал только в четыре часа утра, в перерыве между ночной и утренней сменами. Однако в шесть часов его будил шум в доме: мать и сестра готовили кофе и убирали квартиру.
Он похудел. Глаза у него запали, и стало заметнее, как близко они поставлены, это придавало ему еще более строптивый и отчаянный вид.
Первое сентябрьское воскресенье выдалось очень жарким. Из-за мертвого сезона работали только три пресса. Машина Бюзара - потому что Поль Морель не мог отступиться от данного им слова и помешать подвигу, за которым следил весь город. Еще один агрегат выполнял заказ кофейной фирмы: премия покупателю марки кофе - лев, жираф, орангутанг, лапландский олень, крокодил и чилийская пума были выдавлены на матрице по кругу и отливались все одновременно. Рабочий разъединял их, пока застывала очередная партия зверей. В ящике за спиной прессовщика собрался настоящий Ноев ковчег.
Третий пресс был поставлен в цехе совсем недавно: этот полностью автоматизированный агрегат выпускал без помощи человека хорошенькие стаканчики такого же лазоревого цвета, как глаза Мари-Жанны. Когда форма раскрывалась, включался выталкиватель, и готовое изделие скатывалось по наклонной плоскости в ящик. Случалось, что заклинивало выбрасыватель, засорялся канал; происходило это не по вине машины, а потому что состав массы не всегда однороден. Бывало также, что пластмасса прилипала к стенкам формы. Электронный глаз обнаруживая все эти неполадки, останавливая пресс, одновременно приводя в действие зуммер, который давал частые гудки, напоминающие сигнал "занято" по телефону. Рабочий подходил к машине, прочищал канал или форму, и агрегат снова сам включался.
Подобные неполадки бывали редко, и один человек мог следить одновременно за десятком машин; да еще при этом имел полную возможность читать, или мечтать, или даже спать, электронный глаз проявлял бдительность вместо него. В будущем именно такая машина заменит труд на конвейере, а тогда фильм Чарли Чаплина "Новые времена" станет свидетельством средневекового этапа развития промышленности.
Но в "Пластоформе" был только один такой полностью автоматизированный пресс, и для него невыгодно было держать специального рабочего, вот почему Поль Морель и поручил обслуживать автомат Бюзару и брессанцу. За эту дополнительную работу он выплачивал каждому из них тысячу франков в месяц. Он посчитал, что довольно мило с его стороны таким путем быть причастным к подвигу двух парней. Сообщая об этом отцу, он подчеркнул выгодную сторону сделки: иначе фабрике пришлось бы платить три тысячи франков в месяц - по тысяче каждому из прессовщиков, работающему в одну из трех смен.
В это сентябрьское воскресенье особенно мучительными были для Бюзара первые часы дневной смены. Он дважды засыпал, положив руки на предохранительную решетку. В первый раз его разбудил рабочий с Ноевым ковчегом, который свистнул с другого конца цеха, второй раз - зуммер автоматического пресса. Бюзар поздравил себя с тем, что сдержал слово не выводить из строя прерыватель тока решетки.
В четыре часа ушел рабочий второго пресса. Бюзар попросил его зайти к Мари-Жанне и предупредить ее, что он не пойдет на танцы, как обещал; больше всего на свете ему хотелось спать. Он остался в цехе один.
Он принял две таблетки макситона. Возбуждающие средства с амфетамином, которыми обычно пользуются студенты во время экзаменов, с 1948 года стали в ходу среди рабочих. В Бионне их принимают довольно часто, чтобы побороть сонливость, появляющуюся на седьмом или восьмом часу работы у пресса.
Около шести в цех зашел Поль Морель.
- Ну как, доволен? - спросил он, хлопнув Бернара по плечу.
- Я как раз думал, почему бы тебе не снабдить каждую машину электронным глазком и автоматическим выталкивателем?
Он поднял решетку, вынул карету.
- На фабрике осталось бы всего с десяток рабочих, - ответил Поль Морель.
