Карел Чапек - Белая болезнь
Незадолго до премьеры пьесы в журнале "Чин" было опубликовано интервью с Чапеком под красноречивым заголовком "Сигнал предостережения". "Вы спрашиваете меня, - сообщал писатель, - является ли белая болезнь символом: первоначально я не задумывал ее как символ. Белая болезнь - просто драматургический прием, фон, на котором можно лучше и яснее обрисовать конфликт. Первоначальная роль белой болезни композиционная, чисто драматургическая. Впрочем, впоследствии белая болезнь стала для меня и символом, символом современного разложения белой расы и мира. Белая болезнь в моей пьесе вызывает и воспоминание о средневековье с его грозными эпидемиями; это также какая-то эпидемия, против которой люди не знают лекарства. Сейчас, когда мы во многом видим вокруг себя возвращение к средневековью, к его методам, и сама природа словно бы возвратилась к такому варварскому вмешательству.
Вы хотите знать что-нибудь о герое пьесы? Это врачпрактик, врач бедноты, которого именяо самоотверженное служение многим и многим людям наводит на след лекарства против белой болезни. Это представитель простой человечности, представитель демократического понимания жизни и носитель гуманного идеала. Ему противостоит динамический принцип диктаторства, который в основе своей антигуманистичен, ибо использует человека для достижения власти и господства. Врач защищает принципы, в соответствии с которыми каждый человек имеет право на жизнь, и это право нужно защищать против иприта и пуль.
Должна ли настать столь страшная катастрофа, чтобы человечество опомнилось на пути к губительным сотрясениям и смертоносной гонке вооружений? Как драматург я использую, разумеется, решительное средство против заблуждающегося человечества: насылаю на него эпидемическую белую болезнь.
Конечно, если бы я не верил, что людей можно пробудить на путях разума и духа, "Белая болезнь" вероятно бы не возникла. Именно потому, что я верю, я использую этот решительный призыв: "Белая болезнь" - призыв к совести и честному разуму всех, сердцу кого близки судьба Европы, судьба спокойного развития, судьба человечества вообще..."
Премьера пьесы состоялась 29 января 1937 года в Сословном театре в Праге. Ставил спектакль режиссер Карел Достал, оформлял художник Властислав Гофман. Несмотря на сильный актерский состав (Гален-Гуго Гаас, барон Крюг-Вацлав Выдра, Сигелиус - Бедржих Карен, Маршал - Зденек Штепанек, отец - Франтишек Смолик), спектакль не превратился в единое художественное целое, так как внимание режиссера было обращено преимущественно на тщательную разработку деталей. Пассивность и преувеличенная скромность заслоняли в образе центрального героя доктора Галена мужественные черты сознательного борца за интересы человечества. Тем не менее спектакль превратился в значительное общественное событие.
Вокруг "Белой болезни" развернулась острая общественная борьба. Дипломатические представители "третьей империи" и профашистские элементы в Чехословакии сразу почувствовали антигитлеровскую направленность пьесы. Еще до ее премьеры германский посол в Праге потребовал, чтобы была изменена фамилия барона Крюга (от немецкого der Krieg - война), так как он видел в ней тенденциозный выпад против немецких королей оружия. Поэтому в первой постановке Национального театра этот персонаж фигурировал под скандинавизированным именем Олаф Крог. Реакция зала во время премьеры отражала политические симпатии зрителей. Буржуазная публика была равнодушна и явно не понимала смысла происходящего на сцене.
Характерно, что в тот момент, когда бюрократ от медицины доктор Сигелиус по ходу действия произнес несколько напыщенных националистических фраз, дамы в туалетах и господа во фраках наградили его громкими аплодисментами. Звучавшая в репликах Сигелиуса едкая издевка автора над лжепатриотической демагогией фашистов была "не понята" избранной публикой. Зато демократическая галерка хорошо понимала пьесу.
Именно народный зритель обеспечил ей успех и сохранение в репертуаре. Реакционная печать начала травлю писателя.
Вождь чешских фашистов Иржи Стршибрный выступил против пьесы в своей газете "Поледни листы". Орган словацких националистов "Словак" писал: "...внешне политически пьеса заострена против Гитлера, который выступает в ней под именем Маршала... В зрителе она возбуждает безграничное отвращение к этому Маршалу, который хочет нас уничтожить и непрестанно вооружается..." Через день та же газета уже открыто требовала вмешательства цензуры и снятия пьесы Чапека с репертуара, так как, по мнению фашистских борзописцев, "Белая болезнь" представляла собой "полухудожественную антигитлеровскую кашу" из статей демократических газет и "чистейшую провокацию" по отношению к Гитлеру и Муссолини.
К разнузданному хору реакции присоединил свой голос и "эстет" Арне Новак, обвинявший Чапека в нарушении всех законов драматургии и создании "дешевой пародии" на соседнее "военное государство". Называя Маршала и Крюга "единственными мужами" во всей пьесе, он ставил в упрек автору, что тот не сделал их человечнее и нарисовал их портреты "самыми грубыми мазками сатирического плаката". Защитники пьесы из среды буржуазно-демократической интеллигенции, вместо того чтобы выступить с решительной отповедью реакции, старались оправдать Чапека и доказать его "объективность".
С подлинной защитой пьесы и призывом ко всем представителям демократической культуры дать активный отпор распоясавшейся реакции выступила коммунистическая печать (статьи Юлиуса Фучика "После Корнейчука на очереди Чапек" и "Реакция уже требует снятия пьесы Чапека" в "Руде право", статья Ладислава Штолла "Отозвались" в журнале "Творба").
Массовая коммунистическая газета "Гало-новины" заявила протест против бойкотирования дирекцией чешского радио радиопьесы по "Белой болезни" и рекомендовала ставить ее рабочим театрам. 24 апреля 1937 года торжественно состоялся 50-й спектакль "Белой болезни", брганизованный демократической и рабочей общественностью. Пьеса выдержала в Сословном театре 83 репризы, С неменьшим успехом шла она и в Словацком Национальном театре, а также на большинстве провинциальных сцен. Вскоре "Белая болезнь" была поставлена и в ряде зарубежных стран.
Всеобщее признание пьесы обеспечило присуждение ей, несмотря на протесты реакции, государственной премии в области драматургии.
Чешская печать отмечала, что "Белая болезнь" вызвала оживленные дискуссии в народной среде. Автор получил множество писем, выражавших согласие или споривших с ним.
После пятидесятого представления "Белой болезни" в связи с многочисленными вопросами зрителей, одна из газет попросила Чапека дать интервью о своей пьесе. Вот некоторые наиболее интересные выдержки из него: "Много вопросов было о заключительной картине вашей пьесы. Авторы этих писем выражают мнение, не должен ли финал пьесы быть оптимистическим, чтобы он придавал необходимую отвагу для конструктивной работы и борьбы?" "Прежде всего пьеса должна быть предостережением, а вовсе не решением. Не литературе решать проблемы и конфликты современности. Это могут сделать только люди труда и люди действия. Я имею в виду вождей и политиков государств. Кроме того, последняя картина имеет особое назначение. Показать, что диктаторы и демагоги падают жертвой того, что они сами развязали. От зрителей не должно ускользнуть, что возбужденная диктатором толпа уничтожает не только доктора Галена, но и самого диктатора и его государство".
"Почему вы не поставили рядом с доктором Галеном еще и других борцов за мир и демократию?" - "У меня было в распоряжении только три часа. Я должен был оставить в пьесе лишь то, что было необходимо для выражения конфликта".
"Интересна ли полемика вокруг пьесы?" - "Полемика, которая представляет наибольший интерес в дискуссии, касается следующего: не мог ли доктор Гален передать свое лекарство в другие сражающиеся руки, которые бы после его смерти продолжали борьбу. Это возражение показывает, сколько в наших людях воинственного оптимизма. Больше всего поэтому меня удручало, что конец "Белой болезни" - это и конец борьбы. В этом зрители правы так же, как прав и я, когда захлопываю двери перед перспективой лучшего будущего.
Я сознавал, что с моей стороны это безжалостно, но я не хотел затупить острие моего предупреждения. Доктор Гален и его лекарство - простая фикция, "о борьба за мир и демократию, слава богу, достаточно жизненна, чтобы вынести в полном объеме и это трагическое ощущение актуальной опасности, которая грозит современному человечеству".
Примечательно, однако, что, когда в конце 1937 года по пьесе Чапека был снят фильм, писатель внёс изменение в финал сценария. Доктор Гален посылает свое лекарство народу одной из малых стран, чтобы она могла бороться против белой болезни и агрессии.
В целом же приведенные высказывания Чапека убедительно показывают сложность и противоречивость авторской позиции в пьесе. С одной стороны, "Белая болезнь" возникла, по словам самого писателя, в результате "диалога, который все мы ведем со своей эпохой", и была предостережением перед конкретной опасностью фашизма, нависшей над демократическими странами.
