Обычный день - Ширли Джексон
На голубом конверте она написала адрес пожилой миссис Фостер, которой в следующем месяце собирались делать операцию. Мисс Стрэнджворт хотела было написать еще одно письмо – главе школьного совета, чтобы поинтересоваться, как простой учитель химии, отец Билли Мура, вдруг позволил себе новый автомобиль с откидным верхом, но поняла, что устала. Трех посланий за день достаточно.
Она отправляла свои послания уже год, два или три раза в неделю, а иногда всего по одному в месяц. Конечно, ответов она не получала, потому что никогда писем не подписывала. Если бы ее об этом спросили, она бы ответила, что ее имени, имени ее семьи, столько лет почитаемой в городе, не место на таких отвратительных бумажках. Город, в котором она жила, следовало содержать в чистоте и порядке, однако люди повсюду похотливы и злы, поддаются пороку, и за ними стоит присматривать; мир велик, а мисс Стрэнджворт в нем одна.
Мисс Стрэнджворт вздохнула, заперла письменный стол на ключ и положила письма в черную кожаную сумочку, чтобы отнести их на почту во время вечерней прогулки.
Хорошенько поджарив отбивную, мисс Стрэнджворт нарезала помидоры и заварила чай. Обедать она устроилась в столовой, где можно было бы разместить двадцать два гостя, поставив, будь в том нужда, второй стол. Греясь в теплых лучах солнца, проникавших в столовую сквозь высокие окна, она любовалась пышными розами в саду, держала в руках тяжелые серебряные столовые приборы и великолепный полупрозрачный фарфор. Мисс Стрэнджворт была довольна; ей бы не хотелось жить иначе. «Люди должны жить достойно», – думала она, прихлебывая чай. Вымыв тарелку, чашку и блюдце, высушив их и поставив обратно на полки, где им самое место, вернув столовое серебро в инкрустированный серебром сундучок из красного дерева, мисс Стрэнджворт поднялась по изящной лестнице к себе в спальню, принадлежавшую еще ее матери и ее бабушке, с великолепным видом на розы в саду. Здесь стоял изумительный фарфоровый набор туалетных принадлежностей, хранились меха, веера и инкрустированные серебром щетки для волос, и, конечно же, невысокие вазы с розами; маленькую вазу с белыми розами мисс Стрэнджворт поставила на прикроватном столике.
Она задернула шторы, сняла с кровати шелковое покрывало, выскользнула из платья и туфель и устало прилегла. Мисс Стрэнджворт знала, что ни дверной звонок, ни телефон не зазвонят; никто в городе не осмелится потревожить ее после обеда. Она уснула, окутанная густым ароматом роз.
После сна мисс Стрэнджворт немного поработала в саду, из-за жары совсем недолго, и вернулась в дом ужинать. На ужин она ела аспарагус из собственного огорода, полив зеленые побеги сладким соусом, и яйцо всмятку, слушая по радио вечерние новости и концерт классической музыки. Когда посуда была вымыта, а кухня приведена в порядок, мисс Стрэнджворт надела шляпку – шляпками мисс Стрэнджворт восхищался весь город; полагали, что изысканные головные уборы достались мисс Стрэнджворт в наследство от матери и бабушки – и, заперев за собой входную дверь, отправилась на вечернюю прогулку, зажав под мышкой черную кожаную сумочку. Проходя мимо, она кивнула отцу Линды Стюарт, который мыл машину прохладным вечером. Мисс Стрэнджворт отметила, что мистер Стюарт выглядит обеспокоенным.
Отправить письма она могла только в одном месте: у нового почтового отделения из блестящих красных кирпичей и с серебряными буквами вывески. Мисс Стрэнджворт, хоть и не давала себе труда задуматься над причинами, всегда отправляла свои письма тайно; конечно, было бы неразумно позволить кому-нибудь увидеть ее за таким занятием. А потому она намеренно подходила к почтовому отделению в густых сумерках, когда очертания деревьев и лиц прохожих казались размытыми. Впрочем, никто ни с кем не спутал бы мисс Стрэнджворт – ее изящная походка и шелест юбки были известны всем.
Возле почтового отделения всегда собирались подростки, самые юные каталась на роликах по подъездной дорожке у здания, единственной по-настоящему гладкой дороге в городе; а те, кто постарше, стояли небольшими группами, болтали, смеялись и строили волнующие планы, собираясь перейти улицу и купить газировку в бакалейной лавке напротив. У мисс Стрэнджворт никогда не возникало причин стесняться этих детей. Она ни разу не почувствовала, что кто-то из них невоспитанно уставился на нее или решил над ней посмеяться; родителей, позволивших своим детям насмехаться над мисс Стрэнджворт с Плезант-стрит, непременно ждало бы всеобщее осуждение. Собравшиеся у почтового отделения, сразу же замолчав, уступили мисс Стрэнджворт дорогу, а некоторые ее сдержанно приветствовали:
– Здравствуйте, мисс Стрэнджворт.
Мисс Стрэнджворт улыбнулась им и пошла дальше. С тех пор, как она помнила имена всех детей в городе, прошло много лет. Почтовый ящик висел на двери почтового отделения. Когда мисс Стрэнджворт приблизилась, дети отошли в сторону. Казалось, они удивились, что кому-то понадобилось на почту после закрытия, когда рядом собрались городские ребята. Открывая черную сумку, чтобы достать письма, мисс Стрэнджворт услышала голос, который сразу узнала – неподалеку стояла Линда Стюарт. Бедняжка Линда снова плакала, и мисс Стрэнджворт прислушалась. В конце концов, это ее город и ее люди, и если кто-то из них попал в беду, ей следовало об этом знать.
– Я не могу тебе ничего объяснить, Дэйв, – говорила Линда, а значит, она разговаривала с сыном Харрисов, как и предполагала мисс Стрэнджворт. – Просто не могу. Это отвратительно.
– Почему твой отец больше не разрешает мне приходить к вам? Что я сделал?
– Я не могу тебе сказать. Ни за что не скажу. Это отвратительно и ужасно гадко.
– Что-то случилось, я же вижу. Ты все время плачешь, а твой отец сердится. Почему ты мне ничего не объясняешь? Мы ведь почти родственники!
– Нет, Дэйв, теперь все не так. Тебе нельзя даже подходить к нашему дому, так сказал мой отец. Он сказал, что если ты придешь, он выпорет тебя кнутом. И больше я ничего тебе не скажу. Просто не приходи к нам.
– Но я ничего не сделал.
– Все равно, так сказал мой отец…
Мисс Стрэнджворт со вздохом отвернулась. Сколько в людях зла! Даже в таком очаровательном маленьком городке есть злые люди.
Она просунула письма в прорезь, и два из них упали внутрь. Третий конверт зацепился за край и упал снаружи, на землю у ног мисс Стрэнджворт, чего она не заметила, погрузившись в раздумья о
