Данте Алигьери - Божественная комедия. Чистилище

Песнь шестнадцатая

Третий круг. – Гневливые. – Марко Ломбардо. – Свобода воли. – Порча мира. – Куррадо да Палаццо, Герардо да Каммино и Гвидо да Кастелло. – Гайя.

1. Тьма адская, мрак ночи непроглядный,Лишенный звезд, где мглою облаковПокрылся весь свод неба безотрадный, —

4. Не столь густой кладут для глаз покров,Как этот дым, куда я путь направил,И смрад его был до того суров,

7. Что вмиг глаза сомкнуть меня заставил.Но мудрый вождь, заступник мой во всем,[597]Приблизился и мне плечо подставил.[598]

10. И, как слепой идет за вожаком,Боясь с дороги сбиться иль наткнутьсяНа что-нибудь и боль терпеть потом, —

13. Я шел, страшась в том смраде задохнутьсяИ слушая, как вождь мне повторял:– Старайся от меня не отшатнуться.

16. Я слышал хор, где каждый глас взывалС молитвою о мире к милосердью,Чтоб все грехи с них Агнец Божий снял.

19. Лишь «Agnus Dei» все под дымной твердью[599]Там пели в голос; был один у всехНапев, одно согласье, по усердью.[600]

22. – Не душ ли глас я слышу в хорах тех?Так я; и вождь: – Ты верно понимаешь:Гневливости с себя смывают грех.

25. – Но кто-ж ты сам, кто дым наш рассекаешь,Так говоря про нас, как будто тыСвой год еще по месяцам считаешь?[601]

28. Так речь лилась ко мне из темноты,При чем поэт: – Ответствуй и разведай:Отсюда ли подъем на высоты.

31. И я: – О дух, кто, над грехом победойОчистясь, мнишь предстать к Творцу в красе!Чтоб выслушать о диве, мне последуй.[602]

34. – Последую, насколько можно мне, —Ответил тот, – и пусть мы дымом скрыты:Нам чуткий слух заменит взор вполне.

37. И начал я: – В те пелены повитый,Что смерть одна лишь разовьет, сюдаЯ прихожу, пройдя все адски скиты.

40. И коль Господь, ко мне благий всегда,Свой двор святой узреть подал мне силыНеобычайным способом, – тогда[603]

43. И ты не скрой, кто был ты до могилы?Скажи: иду ль я прямо в те края?И речь твоя да даст в пути нам крылы.[604]

46. – Я был ломбардец; Марком звался я;[605]Знавал я свет, был чести чтитель строгий.Хоть ныне лук не гнут уж для нее.[606]

49. Чтоб вверх взойти, ты на прямой дороге.[607]Ответив так, прибавил он: – Прошу,Молись об нас, как будешь в том чертоге.[608]

52. И я: – Клянуся честью, что свершуМольбу твою. Но душу мне расстроил[609]Сомнений дух, и чем их разрешу?

55. Сперва простое, ты теперь удвоил[610]Во мне сомненье, подтверждая то,Что там слыхал я, тем, что здесь усвоил.

58. Сказал ты правду, что теперь никтоНе чтит добра, что в мире нет поминуО доблестях, затоптанных в ничто.

61. Но укажи, прошу, тому причину:На небе ли искать ее должно?[611]Иль на земле, и пусть я ложь низрину.

64. Глубокий вздох, сведенный скорбью в «О!»Он испустил, и: – Врат! – сказал в волненье: —Слеп, слеп твой мир, a в мире ты давно![612]

67. Вы, в нем живущие, во всем веленьеЛишь Неба видите, как бы всемуНеобходимость лишь дает теченье.[613]

70. Будь это так, то вам бы дан к чемуСвободный выбор? Был ли-б суд правдивым,Венчая добрых, злых ввергая в тьму?[614]

73. С Небес почин лишь вашим дан порывам, —Не всем, – но если бы и так, что ж в том?Есть свет, чтоб меж прямым избрать иль лживым.

76. В вас воля есть; коль с Небом бой с трудомВпервые выдержит, то не легко лиВскормленной победить ей уж во всем?

79. Склоняться к большей силе в вашей воле,[615]Или к природе лучшей; но, создав[616]В вас смысл, Они уж не блюдут вас боле.[617]

82. Так, если путь, где мир идет, не прав, —Причина в вас, в себе ее ищите,И я тебе сей разъясню устав.

85. Из рук Того, Кем, прежде чем ей быти,Лелеется, как резвое дитя,[618] —Беспечная в Его святой защите,[619]

88. Душа исходит и, в сей мир влетя[620]Невинная, без знаний, но вся радость,[621]К тому, что ей приятно, льнет шутя.[622]

91. Ничтожных благ сперва вкусивши сладость,[623]Гонясь за ней, теряет путь тогда,[624]Пока узда иль вождь не сдержит младость.[625]

94. На то закона и нужна узда,Необходима и царя защита,Чтоб башню Правды Града знать всегда.[626]

97. Закон? Но кто хранит его открыто![627]Никто! Затем что жвачку Пастырь вашХоть и жует, но не двоит копыта;[628]

100. Чрез то народ, приметя, что сам стражБьет лишь на то, к чему и сам он падок, —Ест тот же корм и сам идет туда ж.[629]

103. Теперь пойми, что, если в беспорядокПришел весь мир, вина – в дурном вожде,A не в природе, введшей вас в упадок.[630]

106. Так Рим, державший целый мир в узде,Имел два солнца, чтоб светили двоеВ путях: мирских и божеских, – везде.[631]

109. Теперь одним погашено другое,Меч слит с жезлом и, два в одних руках,Естественно, ведут лишь на дурное.

112. Слиясь, один убил к другому страх.[632]Коль мне не веришь, – посмотри на семя:По семени познаешь злак в полях.[633]

115. Где льется По с Адижем, – в прежне время[634]Повсюду честь встречали на пути,Пока в раздор не ввел там Фридрих племя.[635]

118. Теперь же может целый край пройтиТот, кто стыдится к добрым в их отчизнеНе только речь начать, но подойти.[636]

121. Три старца там остались – к укоризнеНовейших дней, и, древних арьергард,Ждут, скоро ль Бог возьмет их к лучшей жизни,

124. Куррадо да Палаццо, и Герард,И Гвидо да Кастелдь, тот, чье хранимо[637]У франков прозвище: простой Ломбард.[638]

127. Всем объяви теперь, что церковь Рима,[639]Две власти разные в себе смешав,Упала в грязь, a с ней – и диадема.[640]

130. – О Марко мой! – воскликнул я, – ты прав!И понял я теперь, зачем от веку[641]Род Левия лишен в наследье прав.

133. Кто ж тот Герард, кому, как человекуБылых времен, дано служить судьбойЖивым укором варварскому веку?

136. – Обман ли то, иль шутка надо мной! —Вскричал он, – как, тосканцу я внимаю,A он не знает: Герард кто такой?[642]

139. Под именем другим его не знаю;Скажу лишь то, что Гайя дочь ему.[643]Бог с вами! дальше вас не провожаю.

142. Уже заря, сверкая там в дыму,Белеется, и Ангел показался,A я не смею подойти к нему.[644]

145. Так он сказал и слушать отказался.

Песнь семнадцатая

Третий круг. – Гневливые. – Выход из дыма. – Примеры свирепого гнева в видениях. – Ангел мира. – Подъем в четвертый круг, – Ночь. – Любовь как корень всех добродетелей и всех пороков.

1. Читатель, если в Альпах в облак тонкийКогда-нибудь вступал ты и сквозь парСмотрел, как крот глядит чрез перепонки,[645] —

4. То помнишь ли, как тускло солнца шарВо влажные вступает испаренья,Когда их в небе разрежает жар?

7. И даст тебе полет воображеньяПредставить то, как солнце в этот разЯвилось мне в минуту захожденья.

10. Так, по стопам учителя стремясь,Я шел из облака, облит лучами,Которых блеск уж под горой угас.[646]

13. Фантазия! ты с внешними вещами[647]Так рознишь нас, что уж не слышим мы,Хоть тысяча-б гремела труб пред нами.[648]

16. Кто ж шлет тебя, коль чувства в нас немы?Шлет свет тебя! Он сходит сам, иль сила[649]Небесная нам льет его в умы.

19. Злодейство той, кто вид свой изменила,[650]Став птицею, привыкшей распевать,Фантазия! ты мне теперь явила.[651]

22. И здесь мой дух замкнулся так опятьВ самом себе, что ничего из мира,Из внешнего, не мог уж воспринять.

25. Затем в мечты ниспал, как дождь с эфира,Свиреп и дик, тот гордый изувер,Кто на кресте был распят после пира.

28. Вокруг него: великий Ассуер,Эефирь царица, Мардохей, друг блага,В делах и в слове честности пример.[652]

31. Едва сама собой исчезла сага,[653]Как дождевой пузырь, как скоро в немСоздавшая его иссякнет влага, —

34. Лик девушки в видении моемПредстал в слезах, с словами: – О родная!Почто ничем во гневе ты своем[654]

37. Решилась стать, Лавинию спасая?Убив себя, теряешь дочь, и вотЯ с матерью теряю вольность края.[655]

40. Как греза рушится, когда падетВнезапный свет в закрытые нам очи,Дрожа в обломках, прежде чем умрет[656] —

43. Так этот призрак канул в сумрак ночи,Лишь только свет лицо мне озарил[657]Сильней того, что вынесть в нашей мочи.

46. Я взор обвел, чтоб видеть, где я был;Вдруг чей-то глас, сказав: – Здесь всходят в гору![658] —От всех иных предметов отвратил

49. Мне мысль, и так хотелось мне в ту пору[659]Узреть того, кто так вещает с гор,Что я предстать в его не медлил взору.

52. Но, словно солнце, что, слепя нам взор,В избытке света образ свой скрывает, —Он поразил глаза мои в упор.[660]

55. – Божественный то дух! Он предлагаетБез наших просьб длань помощи тебе,[661]И сам себя во свет свой облекает;[662]

58. Он нам дает, как каждый сам себе,[663]Затем что всяк, кто просьбы ждет от брата,Готов злорадно отказать в мольбе.[664]

61. Спешим на зов! Коль не минуем скатаИ не войдем, покамест длятся день,Придется ожидать нам дня возврата.[665]

64. Так вождь сказал, и я за ним, как тень,Направил шаг в обитель благодати,[666]И лишь вошел на первую ступень,

67. Как за собой услышал глас: «Beati[667]Pacifici», и ветр, как бы от крыл,[668]Пахнул в меня, чтоб снять с лица печати.

70. Так высоко над нами уж светилПоследний луч, за коим ночь приходит,Что там и сям сверкнул уж блеск светил.[669]

73. О силы! Что ж вас в немощь ночь приводит?В душе сказал я, чуя, как тяжелИстомы гнет, что на меня нисходит.[670]

76. Мы были там, где дальше уж не велХод лестницы, и скрылись мы под кровомГоры, как челн, который в порт вошел.

79. И чтоб узнать, что в этом круге новом, —На миг свой слух напряг я у межи;[671]Потом к вождю так обратился с словом:

82. – Отец мой добрый, что за грех, скажи,Здесь очищается в скалистом гроте?[672]Ты шаг сдержал, но слова не держи.

85. – Любовь к добру, ослабшую в полете,[673] —Он провещал, – вновь проявляют тут;Отсталое весло тут вновь в работе.[674]

88. Но, чтоб понять тебе был легче труд, —В час отдыха впери в меня мышленье;Слова мои плод добрый принесут.

91. Ты знаешь, сын, не может быть творенье,[675]Ни сам Творец творенья без любви[676]Природной иль духовной ни мгновенье.[677]

94. В природе нет ошибки; но, увы![678]Другая впасть в ошибку может – целью,[679]Избытком сил иль слабостью в крови.

97. Быв предана небесных благ весельюИ благ земных ища не без конца,Она греху не станет колыбелью.[680]

100. Но к злу склоняясь иль стремя сердцаКо благу больше иль слабей, чем надо,[681] —Тварь восстает тем самым на Творца.

103. Любовь – отсюда сам поймешь ты, чадо, —Дает посев делам, как полным благ,Так полным зла, за них же казнь – награда.[682]

106. А как любовь к самим себе никакНе может выгоды своей не видеть,То нет существ, кто-б сам себе был враг.[683]

109. И как нельзя представить, ни предвидеть,Чтоб кто вне Бога сам собой быть мог,То нет причин и Бога ненавидеть,[684]

112. Итак осталась (коль мой вывод строг)[685]Любовь одна – любовь творить зло ближним,И в теле вашем ей тройной исток.[686]

115. Одни мечтают, взявши верх над ближним,Чрез то возвыситься, и вот – спешатС ступеней верхних свергнуть брата к нижним.[687]

118. Другие славу, почесть, силу мнятВ себе утратить с повышеньем брата,И потому, злорадствуя, скорбят.[688]

121. А в третьих – злобой так душа объятаОт тяжкой им обиды, что грозуОтмщенья мнят излить на супостата.[689]

124. Грех тройственной любви сей здесь внизуКазнится. Но внимай, как ложной жаждойЛюбовь другая вас стремит ко злу.[690]

127. Добро, хоть смутно, понимает каждый;[691]Всяк ищет в нем утех душе и мнитДостичь его, чтоб мир найти однажды.[692]

130. Всех тех, кого любовь не слишком мчитПознать добро, снискать его со страстью,Тех, с покаяньем, сей карниз казнит.[693]

133. Добро иное вам дает напасти,[694]Нет блага в нем, – того, что всех важней —Где плод и корень истинное счастье.[695]

136. Любовь, стремящая к нему людей,Казнится в трех кругах вверху над нами,И состоит из трех она частей,[696]

139. Но из каких – то мы увидим сами.[697]

Песнь восемнадцатая