Уильям Теккерей - Лекции мисс тиклтоби по истории англии
Поскольку этот каламбур не вызвал ни аплодисментов, ни смеха, мисс Т., несколько обескураженная, сказала:
Я вижу, вы больше не хотите слушать про Генриха III, давайте же перейдем к царствованию его сына, мудрого короля, сурового и великого рыцаря. Это он первый предоставил права общинам в парламенте и дал им возможность как-то совладать со всемогущими баронами, которые до тех пор полновластно всем распоряжались, и я, при самом искреннем моем почтении к их светлостям, не могу не считать это переменой к лучшему в нашей славной конституции. Король получил весть о смерти отца, когда был в Святой Земле, где, как тогда было принято, дрался с турками и убивал их во славу христианской веры. И сейчас мы увидим яркий пример того, как важно, чтобы мужья никогда не оставляли своих жен: король, имея свою жену при себе, избежал ужасной опасности. Человек из одного племени, называемого "ассасины" (что с тех пор стало значить "убийцы"), пробрался в шатер и всадил в короля кинжал, а королева, честь ей и хвала, предполагая, что клинок этого кинжала отравлен, высосала рану своими августейшими губами, и принц Эдуард признал, что верная жена - лучший доктор в мире. Посмотрите, как замечательный художник, который работает по моему заказу, изобразил эту сцену!
Добрая королева умерла на чужбине, и ее супруг повелел воздвигнуть кресты повсюду, где гроб с ее телом останавливался по пути к месту погребения, чтобы всякий путник мог помолиться за упокой ее души. Интересно, многие ли, проходя мимо Чаринг-Кросса в наше время, вспоминают об этом и останавливаются ли там омнибусы, чтобы кондуктор и кучер могли вознести моления за добрую королеву Элеонору.
С 1272 года, когда Эдуард начал царствовать, и до 1307, когда он умер, король этот непрестанно воевал. Так как ему принадлежала большая часть острова, он решил завладеть Великобританией целиком. Для этого надо было прежде всего покорить валлийцев, а потом - шотландцев. Может быть, некоторые из вас читали оду мистера Грея, которая начинается словами: "О погибни, жестокий король"? Поскольку никто из присутствующих этой оды не читал, мисс Т. продолжала. Но, во всяком случае, дорогие мои, вы, конечно, слышали о бардах?
Мисс Биндж. Папа называет Шекспира бессмертным и божественным бардом. А что такое бард, мэм?
Мисс Т. Ну, барды это, кажется, валлийские поэты с длинными бородами, которые играли валлийские песни на валлийских арфах. Многие очень любят эти песни, но я, признаться, послушала "Бедняжку Мэри Энн", которую играл четырнадцать часов подряд слепой арфист в Лэнгол-лене, и, пожалуй, предпочла бы какой-нибудь другой мотив.
Юный Спрай. Скажите, мэм, а валлийские арфы не то же самое, что валлийские шарфы? Если это так, у мамы есть один, мягкий такой. (Смех, который мисс Тиклтоби сурово пресекает и возобновляет лекцию.)
Король Эдуард твердо решил, что Уэльс должен принадлежать ему, и, как водится, пошел войной на государей Уэльса, которые выстояли во многих кровавых битвах и одно время дошли до такой наглости, что возомнили, будто один из них должен стать королем Англии во исполнение пророчества Мерлина.
"Ллъвлълн връх пръбысть мнъгы" ("Пророчества Мерлина")
Внимай, Уэльс! Предрек нам вещий бард,
Что увенчают Ллевеллина Л. в Уай - Симко.
На основании этой туманной фразы народ и сам Ллевеллин уверовали, что победят могучее и несокрушимое английское королевство.
Но пророчество это сбылось весьма своеобразно. Когда обе армии встретились на реке Уай, Ллевеллин был убит английским рыцарем, и его голову выставили на посмешище, увенчав плющом. Другого Уэльского государя, принца Давида, постигла еще худшая судьба, нежели смерть в бою: он неоднократно бунтовал против короля Эдуарда, который его прощал, но на этот раз он оказал вооруженное сопротивление победителям и был приговорен к смертной казни как мятежник, после чего род его угас.
Но если валлийцы доставили королю немало хлопот, то с шотландцами ему пришлось повозиться еще больше, и почти все время своего царствования он был занят тем, что старался утихомирить (разумеется, по-своему) этот непокорный народ.
После одного из своих вторжений в Шотландию он увез оттуда знаменитый камень, на котором шотландские короли всегда сидели во время коронации надо полагать, их величествам было весьма холодно на этом сиденье, принимая во внимание их несчастный обычай не носить штанов. Штаны были неоценимой, я бы сказала, невыразимой прибылью, которую шотландцы извлекли из торговых связей с нашей страной.
Когда законная династия шотландских королей угасла - в конце концов, не важно даже на ком, ведь о короле-голоштаннике не стоит и беспокоиться, когда эта династия угасла, появилось несколько претендентов на престол, и лорды этой страны в недобрый час обратились к Эдуарду с просьбой решить, кому он достанется. Он выбрал достойнейшего, отдав трон некоему Джону Балиолу, но за это заставил Балиола присягнуть себе в вассальной верности и не стеснялся вызывать его в Лондон, когда ему заблагорассудится. Говорят, был год, когда Эдуард призывал его ко двору шесть раз, а от Эдинбурга до Лондона было не меньше месяца езды. Так что бедняга, наверно, весь год провел в пути, разъезжая взад-вперед верхом тряской рысью. А ведь на нем тоже не было этих самых... Ну, вы меня понимаете, - по моде Хемфри Клинкера.
Нетрудно представить себе, что из этого вышло. Балиола вконец измучили непрестанные разъезды. Никакой смертный не мог бы выдержать двенадцать таких поездок в год. И он отправил королю Эдуарду послание, в котором отрекался от столь обременительного трона.
Это был очень благоразумный поступок. Он поселился в Нормандии, где прожил свой век тихо-мирно, как говорят, целиком посвятив себя литературе. Декан колледжа имени Балиола в Оксфорде любезно дал мне рукопись, собственноручно написанную бывшим государем и снабженную рисунками, хотя и грубыми, но представляющими большой интерес для любителя старины. Вот один из них, изображающий Балиола на Северной дороге, которая в конце тринадцатого века, вероятно, в самом деле была в плачевном состоянии.
Девиз, написанный под рисунком королевским бардом, необычен, прост и трогателен. Он гласит:
Шотландцу без штанов скакать верхом не мед:
Корону сохранив, он копчик отобьет {*}.
{* Перевод Я. Рецкера.}
Итак, Балиол отрекся от престола, но уже другой человек, с которым ему не сравниться, готовился к борьбе за независимость своей страны.
Лекция девятая
Эдуард I. - Шотландцы и их притязания
Мои дорогие, вы знаете, что я недолюбливаю шотландцев, и я намеревалась даже в своих лекциях настолько подорвать репутацию Уильяма Уоллеса, чтобы историки не смели больше и заикнуться о нем, а те многочисленные слушатели, которые сидят здесь, те миллионы людей, которые читают меня в "Панче", и бесчисленные миллиарды, которые в грядущие века будут ссылаться на этот труд, когда нас, молодых и старых, уже не будет на свете, сразу увидели, что подвиги, приписываемые ему, это сплошная выдумка, а характер у него такой же темный, как история его жизжи.
Некоторые позднейшие авторы судят о нем весьма сурово. В особенности досталось ему от доктора Лингарда за то, что он претендовал на звание героя, а другой автор, мистер Кейтли, не менее строг и приводит выдержки из старых хроник, бросающие тень на Уоллеса. Один из летописцев называет его "quidam latro publieas", то есть самым обыкновенным вором, говоря о его семействе, пишет, что он был "ex mfirna geate procreatus", - инымн словами, происходил из самых низад. Но не следует забывать, что авторы эти были англичане и мыслили они на английский лад. Подобным же образом бесчестили и Вашингтона во время американской войны, и я уверена, что некоторые из моих дорогих учеников, которые читают английские газеты, встречали точно такие же слова по адресу мистера Дэниела О'Коннела.
Ругаться легче всего, но давайте, мои юные друзья, будем снисходительны ко всем, и тем белее - к шотландцам, ведь если отнять у них Уоллеса, кто же будет у этих бедняг героем? Конечно, сэр Вальтер Скотт выдумал в своих романах немало славных шотландцев, и, пожалуй, их подвиги, и подвиги Уоллеса в равной мере подлинны.
Но даже если предположить, что он действительно вышел из низов и некогда был разбойником, несомненно, что потом он взял под свое командование шотландские войска и одно время был регентом королевства. И тем больше ему чести, что он своим искусством и доблестью победил храбрые и дисциплинированные войска, высланные против него, и занял столь высокое положение, хоть и на время, через голову всесильного, невежественного, трусливого, подлого, вероломного, себялюбивого дворянства, каким было дворянство Шотландии.
Даже бедняга Джон Балиол и тот несколько раз пытался спасти свою корону от самовластного Эдуарда. Но дворяне, хотя и были в заговоре против английского короля, первые стали раболепствовать перед ним, когда он явился утвердить то, что называл своим правом. Их двурушничество лишний раз подтверждает то, что король Эдуард простил их всех, кроме Уоллеса, который один отказался вступить в сделку с захватчиком.
