Брэдли Дентон - Крутая медь
На стоянку, чтобы покурить? Как бесцеремонно. Я не курю. По крайней мере, сигареты и в школе.
– Что у меня за проблема?
Голос Донни дрогнул.
– Ты шутишь? Ты сперла грузовик мистера Энтони, привезла обратно тубу, а грузовик бросила в кювете. Мне пришлось этих чуваков в город везти. А теперь Кейли заявляет, что у нее нет денег, вырученных за «Конн». А ты на эсэмэски не отвечаешь с тех пор, как смылась.
– Во-первых, этот грузовик не принадлежит мистеру Энтони, – холодно и уверенно заговорила Мэрайза. – Он его угнал, а украсть у того, кто сам крадет, – уже не совсем воровство. Во-вторых, Кейли вам велела не показывать покупателям ничего, кроме сузафонов. Любая из нас вам сказала бы, что они дали бы за тубу бросовую цену, прежде чем вы ее сперли, если бы вы нам хоть намекнули, что собираетесь.
– Я вообще ничего заранее сказать не мог! – ответил Донни. – Кроме того, мистер Энтони не говорил нам не брать тубу. По крайней мере, туба Карлоса в бешенство не привела. Не то что тот сузафон. А потом он снова взбесился, когда ты грузовик угнала! Ты!
Мэрайза что-то неразборчиво пробормотала по-испански.
– Я вообще не понимаю всего этого снобизма насчет фибергласса. Что же до того, что я сделала, – ну, «Грониц» нельзя продавать так дешево. Это неправильно, – сказала она.
– Но Кейли кивнула!
– Это не было сигналом соглашаться. Мистер Энтони приходится Кейли то ли двоюродным, то ли троюродным дядей, что-то вроде, она говорила, что он заправлял темными делишками всего округа Кингмэн с тех пор, когда еще наших матерей на свете не было. Насколько она поняла по его поведению, они предлагали нам наилучшую цену, на какую можно рассчитывать. Вот что она хотела сказать.
Снова заговорил Донни, тихо и мрачно.
– Что ж, она ошиблась. Тайлер перед первым уроком получил сообщение от мистера Энтони. Похоже, Карлос готов дать нам хорошие деньги за тубу, если мы ее притащим сегодня ночью. Двадцать пять сотен.
– Скажите на милость! – выпалила Мэрайза по-испански.
– Я серьезно, – продолжал Донни. – И, слушай, Кейли должна принести четырнадцать сотен и отдать Тайлеру. Потом сложим их с двадцатью пятью сотнями и поделим. Но больше не можем доверять Кейли дальше их хранить у себя. Тайлер сказал, что, если она не объявится, он как следует отколошматит Джареда. Не по-детски, с выбитыми зубами и сломанными костями. И хочет, чтобы Кейли на это посмотрела. А потом отправит ее папочке по электронке письмо, где расскажет, что она и Джаред трахаются. Чтобы ее старик перестал класть деньги в трастовый фонд ей на колледж. Мы слышали, он ее в Бейлор хочет отправить, но только если она целкой останется. Это его правило или в Бейлоре, не знаешь?
– Без малейшего понятия, – ответила Мэрайза. – Но знаю, что кто-то залез в дом и спер деньги, пока Кейли и Джаред спали. Они и не поняли, пока мама Кейли не позвонила и их не разбудила. А мобильник Кейли они нашли на заднем крыльце.
Донни явно не купился на это.
– Откуда нам знать, что они это не придумали, чтобы денежки зажать?
– Откуда мы знаем, что это не ты с Тайлером пришли тайком, чтобы их спереть? – парировала Мэрайза.
Этот фрагмент ситуации возник по моей вине, и он мог закончиться плохо. Но этого не случилось бы, если бы сами детишки не были вороватой мразью. Так что я не чувствовал за собой особой вины.
– Придется тебе поверить мне на слово, – сказал Донни, вдруг придав голосу роматничную интонацию. Возможно, он считал ее соблазнительной. – Я не буду тебе голову морочить, Мэрайза. Слишком сильно ты мне нравишься. Именно поэтому я тебя во все это и втянул. Но подключить Кейли и Джареда было твоей идеей, так что, если они нас кинули, это твоя оплошность.
Мэрайза резко усмехнулась.
– Ты меня в это втянул не потому, что я тебе так нравлюсь. Ты втянул меня потому, что ты и Тайлер понятия не имели, сколько стоят эти трубы. А Кейли – единственная, кто мог бы хоть как-то раскусить мистера Энтони. Джаред пошел довеском к Кейли. Так что если не хочешь, чтобы в следующий раз вам мешались чудики из оркестра, не воруй у оркестра инструменты.
Мне подумалось, что Донни пожал плечами.
– Мы думали, все просто будет. Клянусь перед Богом, Мэрайза, я хотел, чтобы ты получила свою долю. Понимал, что тебе придется играть на этом дрянном сузафоне, которому больше двадцати лет, если мы заберем хорошие, и мне это не нравилось. Ты мне действительно нравишься…
Спустя мгновение я услышал чмоканье соединяющейся плоти, как тогда, субботней ночью.
– Знаешь, что? – сказала Мэрайза. – Никуда мы больше не пойдем. У тебя мундштук слабоват. Надо было сразу понять. Я же на медных играю.
Донни хмыкнул.
– О’кей, кое на что ты годишься. Ты собираешься взять тубу домой, чтобы позаниматься, правильно?
– Нет. Когда я занимаюсь на «Гронице», я делаю это здесь. И обычно в присутствии мистера Гаррета.
– Но не сегодня, – возразил Донни. – И сейчас никто не может помешать тебе ее забрать. Даже этот заместитель шерифа в вестибюле. А мисс Оуэнс должна была дать тебе ключи от шкафов. Забирай тубу домой, и сегодня вечером мы ее продадим.
– Тогда я буду первой из подозреваемых, – ответила Мэрайза.
– Без проблем, – сказал Донни. – Прокатишься с Кейли в этом ее дурацком «ПТ Крузере», хорошо? А потом скажешь, что ее украли из машины, когда вы остановились купить «Кока-колы», или что-нибудь в этом духе. Ради такого случая я даже окно ей разобью в машине.
– Какой ты классный, Донни.
– Позволь мне доказать это.
– Как ты сам сказал, придется поверить тебе на слово.
Донни снова хмыкнул.
– О’кей, ладно. Встречаемся на ранчо у Джареда в 11:30 вечера. Если придется смываться от мамы, сделай это. Кейли и Джаред должны принести четырнадцать сотен…
– У них их нет.
– …а ты – тубу. Не опаздывай.
– Это ошибка, – сказала Мэрайза. – Неужели не помнишь, какая дешевка этот Карлос? Почему ты думаешь, что он заплатит двадцать пять сотен за тубу, которую он полтора дня назад вообще покупать не хотел?
– Я знаю только то, что написал Тайлеру мистер Энтони. Написал, что, если мы снова устоим беспорядок, Карлос нас всех отловит и сделает нам лишние дырки в задницах своим громадным револьвером.
– Может, да, может, нет, – тихо сказала Мэрайза, снова по-испански. – Думаю, не стоит выяснять.
Она резко и шумно выдохнула, и ее голос снова стал нормальным.
– Хорошо, я кое о чем подумаю. А теперь лучше возвращаться на уроки. Ты первый.
– Чо? И почему?
– Чтобы никто не видел нас вместе, выходящими из пристройки. Если туба должна исчезнуть снова, не надо, чтобы кто-то потом сказал, что видел нас вместе поблизости от репетиционного зала. Ты не в оркестре. А я на тубе играю. Сечешь?
– Ох, ладно.
Скрипнула одна из двойных дверей.
– Не забудь, 11:30. Если сможешь, лучше пораньше.
Дверь стукнула о другую, закрываясь. Я ожидал услышать, как вышла бы и Мэрайза.
Но услышал, как она копается в рюкзаке. А потом услышал ее голос.
– Оставляю на голосовую почту, чтобы ты был уверен, что это не кто-то другой, с моего телефона, – сказала она. – Ты был прав. Они хотят «Грониц». Так что я его привезу. Сегодня вечером в 11:30. В деревенском домике Джареда. Но они хотят и деньги, а у нас их нет. Так что не подвешивай нас, иначе все кончится полным дерьмом.
Последнее слово она снова сказала по-испански.
Раздался тихий щелчок, когда открылась одна из дверей, а потом наступила тишина.
Я взял в руку последнее фото, Гаррета и Карлоса, когда они еще подростками были. Кроме того, что у них был разный цвет кожи и разные инструменты, в остальном они были очень похожи.
Я убрал фотографию обратно в конверт, но вздремнуть мне уже расхотелось. Надо подумать, как я проведу нынешний вечер.
Он может принести мне двадцать пять сотен баксов. Я привык жить роскошно, в своей квартире над хозяйственным магазином, и они мне пригодятся.
10. Решение по земле пушистого кролика
К десяти вечера я уже снова был в лесу к северо-западу от покосившегося домика, в темной одежде и с выкрашенным тушью для глаз лицом. Ощущал нечто в заднем кармане джинсов, от чего чувствовал себя несколько глупо.
В доме было темно, у подъездной дороги не было ни одной машины. Поэтому я решил начать наблюдение с той же позиции, что в субботу. Я приехал рано. Но в моем крохотном mp3-плеере было полное собрание Отиса Раша. Я все хорошо сделал.
Вернее, сделал бы, если бы не заснул. Потому что не смог вздремнуть днем в школе.
Я проснулся, когда в наушниках-затычках играла «Crosscut Saw», прижавшись правой щекой к стволу дуба. Голени зудели, по ним ползали муравьи. Выдернув из ушей затычки, я сунул их в карман джинсов вместе с mp3-плеером и принялся хлопать по ногам, пока не добился того, что по ним никто не ползает. Посмотрел на часы. 11:15.
