Звездные войны. Записки Темнейшего - JuliaFF
— Не счел информацию важной. А вот неприятной для вас — пожалуй.
— С чего вдруг?
— Версия про Силу вместо отца даже с учетом того, что на Татуине нет ни капусты, ни аистов, перестала меня устраивать лет в десять. Квай-Гон на мать действительно пялился уж больно задумчиво… Но ей говорить об этом было неприятно, я и не лез. Став чуть старше, решил, что отец — не тот, кто зачал, а тот, кто воспитывает. Меня это вполне устраивает до сих пор.
— Де-де, де-да, — вставил свое слово в разговор Люк.
Они сговорились, что ли?
— Простите, повелитель, но у меня по графику плановые учения по ликвидации аварийной ситуации и экстренному подъему.
— Ты на глубине, что ли?
— Мне на тренажерах отрабатывать нештатные ситуации с этими олухами некогда. Заодно и работу глубинных насосов скорректировали.
— Почему лично?
— А кто? Оби-Ван сгреб кучу бухгалтеров да финансистов. Инженеров по штуке на корыто не хватает. Учу, кто есть.
— Понаблюдать можно?
— Пожалуйста.
Отключаю собственное изображение и продолжаю просто наблюдать. Для обмена мнениями канала Силы хватит.
Дарт Вейдер нажимает несколько сенсоров так, что все панели управления полыхают красным и врубает сигнал тревоги. Очумелый народ влетает в рубку не так, чтобы совсем быстро, но для гражданского борта, я думаю, вполне терпимо. Поднятый со сна, взъерошенный экипаж заполошно мечется по рубке, но все находят каждый свой пульт почти без указующих и направляющих пенделей. И дальше во вмешательстве прогуливающегося у них за спинами Вейдера практически не нуждаются. Судя по уровню обученности и мятым физиономиям, такие учения лорд проводит три-четыре раза на дню в течение недели, не меньше.
— Две, повелитель, — вздыхает в ответ на мои мысли лорд Вейдер, — У контингента с обучаемостью туго.
Словно вторя его словам, в корабле что-то бухает, свет мигает, а экипаж еще интенсивнее принимается колдовать над пультами. При этом двое хватают огнетушитель и бегут куда-то вглубь, не дожидаясь команды Вейдера. Тот излучает хищное довольство. А при таком настроении ему под горячую руку лучше не попадать. Пока у экипажа это неплохо получается.
— Ты каждый из дюжины экипажей так дрессировать намерен?
— Нет, конечно. Для этого у меня флот есть. Этих выдрессирую и распределю равномерно по всем бортам. Главное — втолковать, что командир корабля лишь тогда достоин уважения, когда умеет делать жизнь экипажа невыносимой.
При этом дети активно реагируют на волны папашиного довольства. Люк сосредоточенно лопочет по-своему, затем блаженно потягивается, и когда я решил, что он собрался заснуть, вероломно пытается сползти с колен. Лея веселится: хохочет и хлопает в ладоши на каждый всплеск отцовских эмоций.
Дожидаюсь, когда корабль завершит подъем и пришвартуется к газовому терминалу Облачного Города, и отключаюсь. Мне следует немедленно распорядиться о размещении детей в непосредственной близости от своих покоев. Неисчезающее внимание кого-то не враждебного, но чужого продолжает меня тревожить. Этот некто едва ли планирует напасть прямо здесь и сейчас. Но дети удивительно отзывчивы на эмоции в Силе. Они легко привыкнут к этому чужому присутствию. А потом, встретившись с его носителем в жизни воспримут его как своего, привычного, почти родного. Не факт, что это станет опасным. Но делиться доверием Скайуокеров я не готов ни с кем.
Вблизи отца никто чужой к детям не прорвется. В его отсутствие детей от постороннего влияния отсечем. Потому рядом с ними должен быть я. Но проще не защищаться, а вырвать жало на корню. Только для этого гада надо еще найти. Дарт Вейдер уверен, что это Квай-Гон Джинн. Проверим.
Нащупываю нить Силы и резко за нее дергаю. Просто физическое воздействие. Но тот, кто находится на другом ее конце, едва ли на ногах устоит, даже если сидит. Прием простенький, но есть у него в моем исполнении одна изюминка: веер вероятности рассчитан так, что упавший с гарантией 99,99% приложится о что-нибудь острое левым глазом. А у меня завтра протокольная встреча с Советом Ордена. Так что результат моего маленького эксперимента окажется написанным на лице.
* * *
Все верно. Более чем наглядно оказываетмя. Едва сдерживаюсь, чтобы не расписать вторую половину морды лица для симметрии. Сам от себя не ожидал, но к тому, что кто-то покушается на моего Энакина и моих внуков, я оказываюсь морально не готов. Поэтому от прямого разговора воздержусь пока.
А вот от гаденького намека — осторожного подергивания за все ту же нить Силы, не удерживаюсь. Пусть гад знает, что я знаю. Магистр едва заметно кивает не совсем впопад ведущемуся официальному разговору.
Во время перерыва мы чисто случайно оказывается на уединенном балкончике.
— Дуку знает?
— О чем? — невинно пожимает плечами магистр.
— О том, что вы трахали женщину, на могилу которой он ездит не реже одного раза в месяц. Судя по тому, что женщина предпочитала вас «не узнавать», отношения с вами для нее желанными и добровольными не были.
Угрозу в голосе скрывать и не пытаюсь. Джедай молчит. Я не тороплю. Он наконец прерывает молчание.
— Не психуйте, лорд Сидиус. Я слишком привык быть один. Мне и ученики-то никогда особо нужны не были, не то что дети. Но, видимо, старею. Захотелось, знаете ли, посмотреть на чистую детскую любовь.
— Посмотрели?
— Да. Занятно, но крайне хлопотно.
В голосе магистра сквозит превосходство. А у меня, у старого дурака, словно гора с плеч свалилась.
Часть 17. Я твой внук
Нет лучшей школы для молодого ситха, чем воспитание в храме джедаев. Это даже не аксиома. Это просто то, что известно всем и каждому по умолчанию. Поэтому, когда лорд Вейдер разбирается с доминацией хаттов, а комиссар Скайуокер занята решением социальных проблем Дантуина, семилетние Лея и Люк проводят время с юнлингами Храма. Почему не в императорском дворце? Во-первых, у меня тоже работа: общегалактическая конференция по борьбе с работорговлей. Собственно, Вейдер сейчас занимается принуждением хаттов к участию в ней. Мне еще обхаживать вечно обретающихся в хате с краю чиссов. А без моего активного участия дворцовая челядь детей испортит. Во-вторых, общение со мной должно стать праздником. Особенно ярким на фоне храмовой строгости.
Я понимаю, чтобы дети в будущем стали твоими единомышленниками, им надо отдавать время. Поэтому лет с десяти они займут место рядом с родителями. Но пока они слишком малы. Достаточно, чтобы они с нетерпением ждали встречи
