Люси Монтгомери - Энни из Грин Гейблз
– Может, лучше то голубое муслиновое в цветочек? Оно как раз сейчас в моде, в отличие от белого.
– Зато белое вам больше идёт, – заметила Диана. – Оно такое воздушное, ажурное и бесподобно сидит на вас! А муслиновое – это уже перебор, к тому же оно менее эластичное. А в кружевном, вы словно родились. – К Дианиным советам по поводу одежды стоило прислушиваться, так как она отличалась изысканным вкусом. Диана одела на концерт элегантное платье цвета дикой розы; к сожалению, сама Энни не могла одеваться в розовые цвета. Впрочем, в этот раз Диана не принимала участия в выступлениях, так что было не столь важно, как она одета. Все свои надежды она возлагала на Энни, которая поклялась выглядеть, словно королева, чтобы достойно представить Эвонли.
– Подтяните немного вверх эту оборку – вот так! Теперь дайте-ка завяжу ваш пояс! Отлично! Наденьте туфельки! Я вам сейчас заплету две толстые косички и завяжу белые банты. Нет, нет, ни единого завитка на лоб! Оставьте его открытым! Так вам идёт больше всего, Энни! Миссис Аллан даже сказала, что с такой причёской вы – как Мадонна! Так, сюда, поближе к уху мы воткнём белую розочку. У меня только одна она и росла на кусте; специально сохранила её для вас!
– А нитку жемчуга надеть, как вы считаете? – спросила Энни. – Мэтью привёз мне её на прошлой неделе из города, и теперь он порадуется, увидев, что я одела её!
Диана прикусила губу, откинула слегка в сторону свою черноволосую головку и критически осмотрела подругу. В конце концов, она высказалась в пользу жемчуга: он красиво смотрелся на длинной молочно-белой шейке Энни.
– Какая вы стильная, Энни! – воскликнула Диана с восхищением, в котором не было ни капли зависти. – А какая посадка головы! И, конечно, всё дело в фигуре. Я-то – такая пышка! Всегда этого боялась… Но что тут поделаешь? Придётся, видно, смириться.
– Зато у вас ямочки! – с любовью сказала Энни, улыбаясь хорошенькой, розовощёкой Диане. – Они такие милые, словно изюминки во взбитых сливках! Я уже простилась с мечтою о таких вот ямочках. Зато столько всего другого, о чём я мечтала, осуществилось! Могу ли я сетовать на судьбу?! Ну как, всё хорошо?
– Мы готовы! – заверила Диана Мариллу, появившуюся на пороге, словно Ангел-Хранитель Энни. Строгая, тонкая, с седеющими волосами женщина…
– Уже можно зайти! Ну как вам, Марилла, наша чтица? По-моему, просто прелесть!
Марилла издала звук, напоминавший то ли фырканье, то ли хмыканье.
– Ничего, выглядит она так, как надо… Главное, – опрятно. Мне нравится такая причёска. Боюсь только, она изомнет платье, пока будет садиться в коляску в эдакой темнотище. Кстати, не тонковато ли оно для таких прохладных вечеров? Сто раз внушала Мэтью, чтобы никогда не покупал ничего кружевного. Это же такие непрактичные вещи! Только ему бесполезно говорить: всё как об стенку горох! Прошли те времена, когда он прислушивался к моим советам. Сейчас он покупает для Энни всё без разбору. А это как раз на руку продавцам из Кармоди, которые и рады вручить ему какое-нибудь барахло… Стоит только им сказать, что вещь красивая и модная, как он сразу выкладывает деньги «на бочку». Не испачкайте юбку о колёса, Энни, и обязательно наденьте тёплый жакет!
С этими словами Марилла начала величественно опускаться вниз; по правде говоря, она была очень довольна тем, как выглядела Энни:
Словно венец из лунного светаНа высоком челе.
Она искренне сожалела, что не увидит новый этот концерт с её участием.
– Да, а вдруг и в самом деле я замёрзну в этом платье? – колеблясь, сказала Энни.
– Пустяки! – воскликнула Диана, распахивая окно. – Вечер чудный, и, кажется, даже нет росы. Взгляните, что за луна!
– Какое счастье, что моё окно выходит на восток и можно наблюдать рассветы! – заметила Энни. – Так люблю смотреть, как утро входит в наш мир, сияя над теми остроконечными верхушками елей. И каждое утро – не похоже на предыдущее! И моя душа словно купается в первом утреннем свете… Диана, как я люблю эту комнатку! И не знаю, как буду жить без неё, ведь мне придётся переехать в город в следующем месяце.
– Только не вспоминайте об этом сейчас, – взмолилась Диана. – Я сама обливаюсь холодным потом при одной мысли о вашем отъезде. Она просто сводит меня с ума! Давайте выкинем это из головы и отлично проведём время сегодня вечером! Что вы декламируете, Энни? Вы… волнуетесь?
– Ни капельки. У меня же приличный опыт выступлений на публике, так что теперь мне – море по колено. А прочесть я решила «Клятву Девушки». Такая трогательная вещица! Вот Лаура Спенсер собирается заставить зрителей смеяться; что касается меня, то я хотела бы растрогать их до слёз своим чтением.
– А если вас вызовут на «бис», что вы прочтёте?
– Вряд ли это произойдёт, – усмехнулась Энни, хотя втайне, конечно, на это очень надеялась. Она представляла, как станет рассказывать Мэтью о своём триумфе на следующий день за завтраком. Вдруг она встрепенулась и произнесла:
– Диана, я слышу стук колёс! Это подъехали Билли с Джейн. Побежали?
Билли Эндрюс настоял на том, чтобы Энни ехала на переднем сидении рядом с ним, и она неохотно подчинилась. Ей хотелось сесть сзади, вместе с девочками, чтобы посмеяться и поболтать вволю. С Билли толком и не поговоришь. Это крупный, здоровый, флегматичный парень двадцати лет с равнодушным лицом; особым красноречием он не отличался. Но Энни он всегда восхищался, и его прямо-таки распирало от гордости при одной мысли, что эта стройная, высокая девушка будет сидеть рядом с ним, когда они поедут в Уайтсэндс.
Энни, умудряясь разговаривать с девочками, полуобернувшись, и время от времени подзадоривать Билли, который только хмыкал и тряс головой и не произнёс ни единого слова, пока не стемнело, – в общем, получила от езды удовольствие. Коляски тянулись на концерт вереницей, и отовсюду, словно подхваченный эхом, звучал громкий смех. Когда они прибыли в отель, он весь был залит ярким светом. Они были встречены дамами из организационного комитета, и Энни проводили в раздевалку, где она немедленно стушевалась среди заполнивших её девушек из симфонического клуба Шарлотта-Тауна. Энни вдруг испугалась и застеснялась, почувствовав себя такой провинциальной. Её платье, которое производило впечатление самого верха элегантности в восточной комнатке, – теперь казалось слишком простым и безыскусным на фоне роскошных шёлковых и кружевных нарядов горожанок. Разве могла сравниться её скромная нитка жемчуга с крупными бриллиантами красивой молодой леди, что стояла рядом с ней? И как поблекла её крохотная белая розочка среди моря оранжерейных цветов, украшавших этих дам. Энни отложила в сторону шляпку и жакет и испуганно забилась в угол. Она бы много отдала, чтобы сейчас оказаться в своей белой комнатке в Грин Гейблз!
На сцене большого концертного зала отеля Энни стало и вовсе не по себе. Свет прожекторов ослеплял её, а от запаха дорогих духов и монотонного гула, стоявшего в зале, она пришла в ещё большее смущение. Лучше бы она сидела там, в зрительном зале, и весело проводила время с сидевшими на заднем ряду Дианой и Джейн. Она с трудом втиснулась между полной дамой в «розовых шелках» и высокой девушкой в… белом кружевном платье, презрительно обозревавшей зал. Полная дама внезапно повернула голову и бросила на Энни такой уничтожающий взгляд сквозь стёкла своих очков, что Энни захотелось громко вскрикнуть. К таким взглядам она была особенно чувствительна. А девица, в почти таком же, как у неё белом кружевном платье, судачила со своей соседкой с другого края обо «всех этих провинциалках» и «сельских красавицах», сидевших в зале; она прошлась и насчёт «сомнительных местных талантов», от которых, с её точки зрения, едва ли следовало ожидать какого бы то ни было успеха вообще. Энни почувствовала, что готова возненавидеть девушку в кружевном до конца дней своих.
Окончательно сразило Энни то обстоятельство, что в отеле остановилась одна профессиональная чтица, и её упросили почитать стихи. Эта гибкая, черноглазая леди была облачена в элегантное серое платье с серебристыми, точно лунный свет, блёстками. На голове её красовалась диадема, а на шее её переливались загадочным светом драгоценные камни в роскошном колье. Голос её обладал потрясающим диапазоном и силой. Зрительный зал бурно одобрил её выбор стихотворений. Энни, на мгновение забыв о своих треволнениях, слушала её с восторгом и блестящими глазами. И когда актриса окончила своё выступление, девушка закрыла лицо руками. Никогда, никогда она не сможет читать после подобного успеха профессиональной чтицы! Как ей только пришло в голову приехать сюда? Ах, если б она только была сейчас не здесь, а в Грин Гейблз!.
И вот в такой неблагоприятный момент объявили её выход. Энни не видела удивлённого и немного виноватого взгляда, который бросила на неё девушка в белом кружевном платье. Он бы принёс ей некоторое удовлетворение. Она медленно поднялась и, подобно сомнамбуле, двинулась вперёд. Энни казалась такой бледной, что Диана и Джейн, не сговариваясь, нервно сжали друг другу руки, сильно волнуясь за неё.
