Принцесса Юта и дудочка Крысолова - Елена Владимировна Крыжановская
Но, как говорят, магистрат счёл назначенную цену слишком высокой и платить отказался. Тогда флейтист снова заиграл, и на зов его музыки поспешили все дети города. Они не вошли в реку, а свернули вслед за тем человеком с дудкой к горе Коппельберг. Там вошли в пещеру и пропали. По одной версии, детей засыпало камнями, по другой — в горе открылась дверь и, вслед за флейтистом, дети ушли в далёкую неведомую страну.
— Вообще-то, такое возможно, — заметил Полик, переглянувшись со своей подружкой.
Юта спросила Вилли, как местные жители объясняют эту легенду, и кто, по их мнению, был тот загадочный незнакомец?
— Разное говорят, — задумчиво ответил Вилли. — Говорят, что тот флейтист был королевским глашатаем, вербующим молодёжь в Крестовый поход. Вот дети Гаммельна и ушли в далёкую Палестину, и ни один не вернулся оттуда.
— И правда, — оживился Полик, — ведь «дети города» не обязательно означает собственно маленьких детей, как Вилли, а просто «молодёжь».
— Но причём тут крысы? — возразила Юта. — Если представить, что легенда возникла на какой-то реальной почве, то должны быть и нашествие на город, и нарушенный договор с магистратом. Крысы — согласна, — это наверное иносказательный образ, но это могла быть болезнь или вражеская армия, осадившая Гаммельн?
— Нет, об осадах и сражениях в летописях всегда говорится подробно, — возразил Полик. — Легенда могла возникнуть, но все знали бы точно, о чём она.
— Отец Себастьян говорит, что этот сюжет часто повторялся в старинных картинах и гравюрах, — подал голос Вилли. — Там всегда изображались либо крысы, либо дети, идущие за человеком с дудкой. Даже в нашем соборе есть витраж с такой картиной. Отец Себастьян говорит, что это как шифр, символ: изображено не совсем то, что хотели сказать. Животные и цветы в картинах древности иногда обозначают людей или их свойства. Серые крысы — это человеческие души. А тот, с дудкой, заманил их, он — Ловец душ. Может быть, это и был глашатай или какой-нибудь странствующий проповедник и, может быть, он правда созывал добровольцев на какое-нибудь хорошее дело. Может быть, даже ехать в дальние страны…
— В Новый Свет? — спросила Юта.
Но Полик возразил ей, сказав, что в легенде указана дата более ранняя, чем открытие Америки. Так что, Палестина, Святая земля — вариант куда более правдоподобный.
— Но, может быть, Ловец душ был совсем и не добрым, — заметил Вилли. — Может быть, даже Сам… (он сделал многозначительную паузу.) Отец Себастьян считает, что это ближе к истине. Ведь иначе, почему Гаммельн так горевал о своих детях, что жители даже сделали памятную надпись для всех будущих поколений?
— Она сохранилась? — Юта вздрогнула от предчувствия того, что сейчас они убедятся в правдивости сказки.
И Вилли сказал точно, как она ожидала:
— Да, пойдём, покажу!
Втроём они прошли по главной улице города, она так и называлась: улица Флейтиста. По преданию именно по ней в последний раз прошли дети, прежде чем навсегда исчезнуть из города.
Трое современных детей остановились и подняли головы, с трудом разбирая древние письмена над порталом одного старого здания. Вилли перевёл, что там было написано.
Надпись гласила, что в день 26 июня 1284 года от Рождества Христова, рано утром более 130 детей Гаммельна бесследно исчезли из родного города, и больше никто никогда их не видел.[9]
Юта и Полик, не совсем понимая обороты старогерманского языка, чётко могли различать в этой надписи только цифры, но и этого было достаточно, чтобы убедиться.
— Отец Себастьян[10] — ваш священник? — спросил Полик.
— Да, это настоятель городского собора, — с гордостью пояснил Вилли. — Он меня крестил. И он очень добрый. Отец Себастьян раньше вёл у нас воскресную школу.
— А теперь?
— Ну, он очень старенький, ему с нами трудно. Теперь мы у него собираемся редко. Только летом или на каникулах. Знаете, по-моему, нам пора возвращаться. Если вы опоздаете к ужину, мама будет меня ругать.
Вслед за Вилли друзья поспешили в гостиницу. Но, всё-таки, уже стоя на её пороге, они задержались, рассматривая богатых путешественников.
Неподалёку от пансиона фрау Эльзы, через улицу был выстроен новый модный отель, сверкавший золотой вывеской. К дверям отеля подъехал экипаж; из него вышла ярко одетая дама, похожая на оперную певицу. (Сравнения с кинозвездой дама не удостоилась из-за довольно пышной фигуры).
Портье с почтением нёс её чемоданы, а возле экипажа нарисовался рыжий веснушчатый мальчик, явно сынок знатной дамы. На вид ему можно было дать лет двенадцать, хотя мальчик был крупным и плотным, почти одного роста с Поликом. Он стоял, горделиво взирая на мир и презрительно надувал пузыри из жевательной резинки.
— Барин! — со смесью насмешки и восхищения заметил Вилли.
— Забавно, я никогда не знала, как это выглядит со стороны, — сказала Юта, наблюдая почтительную суету вокруг богатой дамы и её мальчика.
— Что выглядит? — не понял Вилли. — Ах да, богатых приезжих за версту видно. Тем более, американцев.
— Думаешь, они из Штатов? — спросил Полик.
Вилли уверенно кивнул.
Незнакомый рыжий мальчишка как раз перешёл от созерцания великолепия отеля к мирной компании ребят на противоположной стороне улицы. Но дама, расплатившись с хозяином экипажа, увела сыночка в сверкающий зеркалами холл, и знакомство не состоялось.
Трое поклонников скромных уютных пансионов с домашней кухней проводили эту пару не слишком любезными, но весьма любопытными взглядами. И поспешно взбежали на порог дома, поскольку матушка Эльза уже ударила в медный гонг. Это означало, что ужин готов.
Ночью Юта смотрела в окно своей комнаты и думала о детях Гаммельна, пропавших более шестисот лет назад. Окно её комнатки выходило на западную окраину города, за которой возвышались чёрные склоны горы Коппельберг. Юте показалось, что там, среди каменных глыб и стволов деревьев, движутся какие-то огоньки, словно гномы ходят с фонариками, разыскивая пропавших детей.
«Но какая это, всё-таки, странная сказка, — снова мысленно повторила Юта, думая над загадкой города. — Впрочем, в сказках всегда есть что-то от жизни, что-то главное, как бы пёстрые картинки ни старались нас запутать. Если хорошенько подумать, я уверена, эту тайну тоже можно раскрыть! Но что толку? Ведь детей по домам уже не вернёшь»…
С этими мыслями Юта закрыла окно и отправилась спать.
Глава 3
Джастин и рыцари драконов
На следующее утро Юта, встав раньше всех, вышла на крыльцо пансиона. Она хотела немного прогуляться до завтрака. Мимо прошёл молочник — тоже ранняя пташка. Потом прокатилась тележка зеленщика.
Город просыпался, но был ещё малолюден и
