Ян Ларри - Необыкновенные приключения Карика и Вали
– А ну-ка, сивка-бурка, вылезай! – крикнул Иван Гермогенович. – Тут одна девочка желает познакомиться с тобой.
Под камнем кто-то начал возиться.
– Славный жеребец! – сказал Иван Гермогенович, вставая. – Если он только не будет брыкаться, мы быстро спустим корабль на воду!
– Кто там сидит? Под камнем? – шепотом спросила Валя.
– Дикая лошадь! – пошутил профессор. – Конь о шести ногах! Помоги-ка, Валек!
Иван Гермогенович подтащил канат из паутины к черенку листа, замотал его вокруг черенка и, с силой дернув на себя, крепко затянул петлю.
– Прекрасно! – пробормотал он.
Волоча другой конец каната по земле, профессор отошел с ним в сторону листа, и, когда канат вытянулся, Иван Гермогенович скрутил на его конце вторую петлю. Потом притащил четыре коротеньких чурбачка и поставил их торчком на землю, как ставят «письмо», когда играют в городки. Слегка пристукнув камнем чурбачки, Иван Гермогенович загнал их неглубоко в землю, затем, толкая тихонько ногою то один, то другой чурбачок, установил их так, что они падали при самых легких толчках.
– Прекрасно! – сказал профессор.
Валя с любопытством наблюдала за ним, но ничего не могла понять.
– Вам помочь? – спросила она наконец.
– Ничего, ничего! Я сам!
Иван Гермогенович поднял петлю каната и, подтащив ее к чурбачкам, осторожно положил сверху. Петля повисла над землей, опираясь на качающиеся чурбачки.
– Ну, хомут готов, – сказал Иван Гермогенович, – а теперь пойдем за лошадью. Ты когда-нибудь запрягала лошадей? – шутливо спросил профессор.
– Нет, – созналась Валя, – лошадей я никогда не запрягала!
– Чудесно! Мне тоже не приходилось. Но это не беда.
Иван Гермогенович, подняв длинную жердь, протянул ее Вале:
– На! Держи!
Потом нашел жердь подлиннее и, положив ее на плечо, скомандовал:
– За мной!
Широко шагая, он повел Валю к большому серому камню.
Около камня Иван Гермогенович остановился, стукнул концом жерди о землю и, выставив ногу вперед, сказал:
– Теперь слушай внимательно. Вот здесь, под этим камнем, прячется от дневного света личинка жужелицы. А жужелица – это хищный жук, который питается насекомыми. Сама личинка, как и ее родитель, также питается насекомыми. Днем она смирно сидит под камнями, а ночью отправляется на охоту. Сила у нее необыкновенная! Прямо тигрица, да и только!
– Я боюсь! – прошептала Валя, глядя на профессора испуганными, широко открытыми глазами.
– Напрасно! – ответил Иван Гермогенович. – Да и некогда нам труса праздновать… Итак, мы должны будем выгнать личинку жужелицы из-под камня и надеть на нее хомут. А там она уже сама потащит корабль к берегу озера. Я думаю, мы легко с ней справимся. Только не надо трусить.
– А вдруг она укусит?
– Конечно укусит, если будем зевать!
– А как же мы ее погоним?
– А вот так: сначала выгоним из-под камня, а потом ты станешь с той стороны, а я с этой. Как только она подползет, ты не давай ей ползти вправо, а я не дам ползти влево. Будем загонять ее прямо в хомут. Ну, приготовились? Отойди подальше!
Валя отбежала в сторону. Иван Гермогенович сунул жердь под камень и принялся ворочать ею, точно кочергой в печке.
– Ага! Идет! Идет!
Профессор отскочил. Прямо на Валю ползло, вытягивая из-под камня длинное тело, огромное чудовище. Валя ударила его жердью по спине. Чудовище вздрогнуло, повернуло голову к профессору. Иван Гермогенович стукнул его жердью по голове с такой силой, что оно попятилось было назад, но тотчас же, торопливо перебирая шестью ногами, поползло прямо к дубовому листу. Однако на полдороге остановилось снова.
Иван Гермогенович подскочил к жужелице и так ударил ее сзади, что она, вздрогнув, закружилась на месте.
– Валя, подгоняй, подгоняй ее!
Валя ткнула жужелицу жердью в бок:
– Но, но! Пошла! Пошла!
Так, шаг за шагом, они двигались к дубовому листу, подгоняя личинку жердями. Наконец голова жужелицы поравнялась с петлей. Профессор сбил жердью чурбачки. Петля упала на голову жужелицы. Иван Гермогенович бросил жердь, схватил руками канат и с силой дернул его. Петля затянулась. Тогда профессор подобрал жердь и подбежал к голове жужелицы.
– Поехали! – закричал Иван Гермогенович.
Лист дрогнул. Поднимая тучи пыли, он медленно потащился к берегу. Жужелица металась из стороны в сторону, но всякий раз она натыкалась на острые жерди. Путешественники не позволяли ей свернуть ни вправо, ни влево.
Наконец она смирилась и потащила тяжелый лист к озеру.
Она ползла, поглядывая с удивлением на Ивана Гермогеновича и Валю большими глазами, не понимая, чего от нее хотят эти странные двуногие насекомые с такими длинными жердями в лапах.
– Ну и сивка-бурка! Молодец! – кричала в восторге Валя.
– Не сивка-бурка, а карабус канцелятус, – строго сказал Иван Гермогенович. – Карабус – фамилия, канцелятус – имя!
Личинка-жужелица подтащила дубовый лист к самой воде, но тут она точно взбесилась. Она помчалась сначала вдоль берега, потом круто повернула и побежала обратно к пещере. Профессор и Валя с криком бегали за ней, лупили ее жердями по голове, по бокам, по спине. Как долго продолжалась бы эта война – трудно сказать. Но кончилась она совсем неожиданно. Пробегая мимо огромной скалы, жужелица остановилась и юркнула под скалу.
– Фу-у, – тяжело вздохнул профессор, – ну и карабус! Помучил же он нас.
– А как же нам теперь отцепиться от него, от этого карабуса? – спросила Валя.
– Очень просто! – сказал Иван Гермогенович, отвязывая канат от черешка листа. – Хотя и жалко бросать такой хороший канат, но ничего не поделаешь! Пойдем! На сегодня, пожалуй, хватит. Надо и нам отдохнуть немного.
Оставив лист на берегу, путешественники вернулись домой.
За обедом Валя рассказала Карику, как они запрягали личинку жужелицы и какой она оказалась упрямой.
Карик слушал рассказ с нескрываемой завистью.
– Эх, жалко меня не было! – вздохнул он. – Вдвоем, конечно, не-легко возить тяжести на личинке, а втроем мы показали бы ей, как надо правильно ходить в упряжке. Надо бы ее гнать прямо в воду.
– Ничего! – сказал профессор. – Все-таки она подтащила дубовый лист почти к самой воде. Столкнуть его в воду уже не так будет трудно.
Он провел ладонью по усам, вытер на бороде мед и встал:
– Завтра будем собираться в большое плавание. А сейчас попробуем перетащить на берег бочки с медом. Сегодня же нам нужно приготовить для нашего корабля мачты, паруса, канаты.
Иван Гермогенович взвалил на плечи охапку волоса шелкопряда.
– Пойдем, Валек! – сказал он, направляясь к выходу из пещеры.
Весь день профессор и Валя провели на берегу озера. Валя плела веревки из волоса шелкопряда, Иван Гермогенович сначала помогал ей, потом ушел разыскивать мачту для корабля. Когда он вернулся, на плечах его лежала длинная сухая мачта-травинка.
К вечеру корабль был спущен на воду. Иван Гермогенович пробил острым камнем в середине листа дыру, вогнал в эту дыру мачту, а потом облепил пол вокруг мачты толстым слоем глины и сказал:
– Завтра солнце обожжет глину, и наша мачта будет пришита к кораблю крепко-накрепко.
Профессор осмотрел корабль, немного подумал, потом взял из рук Вали длинную веревку и пошел к узкому концу листа. Здесь он нагнулся, накинул петлю на черешок и с силой натянул веревку. Лист дрогнул, конец его, зашлепав по воде, немножко приподнялся вверх. Теперь дубовый лист был совсем похож на корабль. Он покачивался, высоко приподняв нос над водой.
– Вроде гуся шею выгнул, – засмеялась Валя. – Вот если бы еще парус поставить!
– Будет и парус, – уверенно сказал Иван Гермогенович, – из лепестка какого-нибудь сделаем!.. Только сейчас, пожалуй, не стоит его ставить. Это уж потом. В день отъезда. А то еще высохнет на солнце, скукожится, превратится в лохмотья.
Иван Гермогенович крепко забил в берег толстый кол и так же крепко привязал к нему волосяной веревкой корабль.
– Ну, – потирая довольно руки, сказал Иван Гермогенович, – на этом замечательном корабле нетрудно будет совершить даже большое кругосветное путешествие!
Тем временем Валя забралась по веревке на нос корабля и осколком ракушки что-то начертила там.
– Что там еще? – спросил Иван Гермогенович.
– Мы позабыли назвать наш корабль, – сказала Валя, – но теперь у него будет неплохое название! Вот смотрите!
Валя спрыгнула вниз. Иван Гермогенович подошел поближе и приложил ладонь козырьком к глазам.
– Гм… Что ж… Неплохо! – одобрил он.
На носу корабля было выцарапано крупными буквами одно только слово: «Карабус».
На другой день путешественники начали шить дорожную одежду из лепестков, а когда одежда была готова, Иван Гермогенович и Валя принялись перекатывать на «Карабус» бочки с медом. В хозяйственных хлопотах прошел весь день.
