Изгой - Уваров Максимилиан Сергеевич
После этого разговора Шайдар стал его навязчивой идеей. Амир просто сходил с ума от желания быть плененным этим сильным и красивым мужчиной. Амир млел от его бархатного голоса, таял от его прикосновений и задыхался от близости.
Время шло, и из худенького глазастого мальчика Амир превратился в красивого стройного юношу. Бек стал часто уезжать из города, оставляя Амира на попечение няньки и слуг, и по дому стали расползутся слухи о том, что Амир надоел Шайдару и что тот присмотрел ему замену. И действительно, через несколько месяцев бек объявил о скорой женитьбе. Его избранницей стала пятнадцатилетняя дочь его друга Анынбека.
Амир был в панике. На людях, он все так же улыбался и делал беззаботный вид, но, оставшись один, он падал лицом в подушку и тихо выл от бессилия. Нет, он не мог просто так сдаться! Он не может отдать Шайдара какой-то девчонке! Тем более что Амир красивее любой девушки. Томный взгляд его огромных карих глаз разбил уже не одно сердце. Его губы были созданы для поцелуев. А как Амир танцует! Ни одна девушка не может танцевать так, как это делает Амир!
И Амир решился на отчаянный шаг…
Он натер тело ароматными маслами, надел самое красивое платье, расчесал длинные волосы гребнем и уверенно стукнул кулаком в потайную дверь.
Шайдар сидел на своей кровати и читал книгу.
– Ты что-то хотел, мой мальчик? – спросил он, оторвав глаза от книги, и добавил: – О, как ты сегодня прекрасен, Амир!
– Я хочу танцевать для тебя, мой господин, поклонился Амир, приложив руку к сердцу. – Ты позволишь мне это сделать для тебя? – Шайдар улыбнулся и кивнул. Он закрыл книгу и стал отбивать на ней ритм. Амир секунду прислушивался к ударам пальцев, потом взмахнул руками и начал танцевать.
Он вложил в танец всю свою нерастраченную страсть. Его тонкое тело выгибалось, руки вились над головой. Его глаза горели огнем желания, и он неотрывно смотрел на бека. На ярких губах Амира сияла соблазнительная улыбка, руки манили к себе, плечи мелко дрожали, как от возбуждения.
И Шайдар сдался. Он откинул книгу в сторону, встал с кровати, подошел к юноше и, подхватив его на руки, понес к кровати…
========== Глава 17 ==========
Дорога вела путников все дальше и дальше. Она то становилась широкой, то резко сужалась, то поднималась, теряясь в вышине, то спускалась, пропадая в расщелинах.
Израненные ноги Амира почти зажили, но Егор не позволял ему ходить, боясь, что порезы снова разойдутся. Перенося Амира на руках, он, как и прежде, краснел, отводил глаза и от напряжения играл желваками. Его смущение забавляло Амира. Каждый раз, оказываясь на руках, он нарочно прижимался к груди Егора, гладил рукой по крепкой шее и улыбался своей самой ослепительной улыбкой.
К концу второй недели горы стали ниже, а равнины, простирающиеся между ними, – шире.
Пройдя одну из предгорных равнин, путники заметили черную тучу, идущую с востока. Эта чернота не предвещала ничего хорошего, и Егор решил на этот раз заночевать в укрытии. Набрав по пути сухой ветоши, друзья нашли большую уютную пещеру. К тому времени поднялся сильный ветер, и первые крупные капли дождя упали им на головы.
Огонь костра освещал мрачные темные своды пещеры, наполняя их уютным потрескиванием и запахом жареного мяса. Джамал мирно спал в углу, а путники после ужина разлеглись на полу, слушая шум дождя за стенами.
– Я замерз, – Амир лег ближе к Егору и прижался к его спине.
– Ничаво, вот скоро спустимся с гор, пройдем долину, а там ужо и дорога в город. Могеть, какой обоз найдем и к нему примкнем, – Егор обернулся к Амиру и встретил его хитрую улыбку.
Заметив, что его спина не укрыта, Егор перекинулся через Амира, накрывая его шинелью. Он хотел было лечь обратно, но Амир схватил его шею руками и потянул Егора к себе. Чувствуя через ткань рубашки тепло кожи, глядя в большие карие глаза, слыша частое дыхание, срывающееся с полных губ, Егор напрягся всем телом. Он и раньше чувствовал это странное беспокойство рядом с Амиром. Его щеки и уши начинали гореть, а сердце вырывалось из груди. Но тогда он нес Амира на руках и от неловкого движения мог его уронить. Сейчас Амиру ничего не угрожало, и Егор растерялся. Он не представлял, что должен в такой ситуации делать.
