Александр Домовец - Святой Рейтинг
– Мы навсегда в ответе за тех, кого приручили, – загадочно отвечает Суй Кий жестом.
Но вдруг его лицо искажается от сильнейшего волнения, редкие волосы встают дыбом, и следующий жест буквально кричит:
– Не спи, боец! Смерть на пороге! Просыпайся!..
Отчаянный жест наставника звучал в ушах, и, повинуясь ему, не очнувшийся от сна Фёдор на боевых рефлексах скатился с кровати. Как вовремя! На подушку, где только что покоилась его голова, обрушился чей-то тяжёлый удар. Фёдор проворно, на четвереньках, отполз в угол и только там окончательно проснулся. Огляделся. Понял, что лучше бы не просыпался…
В мертвенно-бледном свете полной луны, заливавшем уютную спальню, открылось ему нечеловеческое зрелище.
Экспедиция была в полном сборе. Лефтенант, Мориурти, Сидоров, Корней, Варфоломей… Все они были голые, все они были синие, все клацали зубами, все тянули длинные мосластые руки к очумевшему сыну эфира.
Но страшнее всех была Валя-Кира. То есть, Фёдор понимал: да, это именно Валя, но что с ней произошло? Прелестная девушка превратилась в сгорбленную столетнюю ведьму. Морщинистое лицо кривлялось и гримасничало, седые волосы неопрятной паклей свисали на костистые плечи и увядшие груди, нагое тело ходило ходуном, словно от сильнейшего возбуждения.
И все наперебой что-то бормотали, говорили, завывали…
– А я тринадцатый такой, и нету мне покоя, – стонал Лефтенант.
– А я тринадцатый такой, и не везёт ни капли, – жаловался Мориурти.
– А я тринадцатый такой, и всё мне надоело, – скулил Сидоров.
Святой Рейтинг! Да что же это?..
Не переставая причитать, участники экспедиции выстроились в некое подобие колонны по двое, во главе с Варфоломеем, и душераздирающе медленно, по шажочку, двинулись на Фёдора. При этом проповедник-упырь злорадно хохотал и непристойными жестами подбадривал войско.
Парализованный ужасом боец вжался в угол. Впору было молиться, чтобы сердце разорвалось раньше, чем прикоснётся хотя бы одна из тварей.
Выхода не было. Точнее, был, но его отрезала группа вурдалаков.
Анечка, Танечка, Манечка, Санечка… Лизетта, Мюзетта, Полетта, Жаннетта, Жоржетта…
Конец второй части
Часть третья
Дыхание смерти
Глава двенадцатая
И каждый думал о своём…
Сидя в мягких кожаных креслах, император и кардинал внимательнейшим образом слушали аудиодонесение Лефтенанта.
Когда запись закончилась, император буркнул:
– Жерар, плесните нам по бокалу чего-нибудь. И поставьте кристалл ещё раз. Что-то я, кажется, не въехал…
Великий инквизитор согласно наклонил голову.
Под виски и сигары прослушали запись ещё раз. Задумались.
– Однако… – протянул император, прерывая затянувшее молчание, и нехорошо выругался.
– Клянусь святым Рейтингом, ваши апартаменты не слышали такой странной истории, – заметил кардинал с натянутой улыбкой, косясь на бутылку.
– Мои апартаменты слышали всякое, – возразил император. – А впрочем…
Встав, он задумчиво прошёлся по роскошному разноцветному ковру, остановился у безразмерного окна с видом на катившую мутные волны Москву-реку, повернулся к огромной видеопанели, выдававшей очередную сводку новостей. Думая о своём, император по привычке машинально впитывал информацию.
По заказу гильдии производителей обуви открылся новый канал «Сапог-ТВ».
В арабском городе Эль-Пофиг состоялся международный фестиваль реанимационных фильмов.
В Киеве завершаются съёмки мелодраматического сериала «Зимнее сало». В главных ролях заняты известные украинские актёры Вприсядько, Вприглядько и Вприкусько.
Обсуждая гламурные подробности недавнего императорского бала, тусовка отмечает, что, по сравнению с предыдущим праздником, выпито на семьдесят декалитров спиртного и побито на восемнадцать физиономий больше…
– Погуляли, – пробормотал император.
Обернувшись к великому инквизитору, он вкрадчиво спросил:
– Что скажете, ваше преосвященство?
– Ничего хорошего, – откровенно высказался кардинал.
– Исчерпывающий ответ, – фыркнул император. – Практически расставили все точки над i…
– А чего вы от меня ждёте? – спокойно отпарировал великий инквизитор. – Информации прискорбно мало. Деревья-убийцы? Гуляющие по лесу монстры? Но нечто в этом роде можно было ожидать. Не забудьте, Август, я сам допрашивал души погибших… ну, словом, фантомашек из аномальной зоны. Они взапуски верещали о каком-то лесном ужасе.
Таинственный замок, куда направляется экспедиция? Да, это серьёзнее. С долей фантазии можно предположить, что именно там окопался неведомый создатель аномальной зоны. Кто он? Чего добивается? Насколько велико его могущество? Можно ли с ним бороться? Или, напротив, надо поладить? Спрашивать можно до утра. Нам остаётся ждать, что экспедиция ответит хотя бы на часть вопросов. Лефтенант получил жёсткие инструкции действовать предельно осторожно, шашкой не махать. Надеюсь, он будет им следовать. В этой связи я не исключаю, что когда и если удастся вступить в контакт с хозяином замка, экспедиция трансформируется в посольство…
Император слушал внимательно, кивал головой, и взгляд его становился всё жёстче и насмешливее.
– Это всё? – спросил он, когда кардинал умолк.
– Пока да.
– В таком случае, позвольте вас поздравить, Жерар. Самое главное в сообщении вы проморгали.
Кардинал искоса посмотрел на главу Корпорации.
– Проморгал? – недоверчиво переспросил он.
– Да! – взвизгнул император. – Проморгали! Упустили! Прошляпили! Не удостоили вниманием! А между тем Лефтенант сообщает о таком, что вам, как великому инквизитору, неплохо бы сделать харакири! Или, простите за жестокость, подать в отставку…
– Не понимаю, ваше превосходительство, – пробормотал кардинал.
– Не понимаете? Очень плохо…
Император сел в кресло и взял недопитый бокал.
– Главное, что есть в донесении, это мутаки. Лефтенант подробно описывает их быт, нравы, привычки… Что получается? Люди остались без телевидения. Впору повеситься, не так ли? Но ведь живут, сволочи! Пострадали немного, и живут себе дальше. Больше того – неплохо живут. Едят, пьют, рожают детей, работают, занимаются творчеством. Уму непостижимая мутация… – Император гневно ощерился. – А если об этом станет известно за пределами зоны? Люди поймут, что можно жить без каналов, без сериалов, без видеопанелей, без Корпорации, наконец! И где мы с вами тогда окажемся?
Наклонившись к побледневшему кардиналу, император ласково добавил:
– Вот и получается, ваше преосвященство, что с угрозой такого уровня мы ещё не сталкивались. Устои затрещат, ясно? По сравнению с этим монстры, замки, невидимые стены – так, мелочь…
Наступило молчание. Критикуемый пытался осмыслить критику.
– Этого нельзя допустить, – наконец пробормотал он.
– Да уж, – саркастически обронил император, засовывая руку за отворот темно-синего пиджака, – сделайте одолжение, не допустите.
Глава Корпорации великого инквизитора не любил.
Во-первых, у императора была правильная ориентация. Во-вторых, любить кардинала Ротшильда было не за что.
В принципе, это комплимент. Руководитель спецслужбы, которого любят, это нонсенс. Нельзя симпатизировать кирпичу, бьющему по голове. Его, в крайнем случае, можно уважать (в смысле, бояться), но даже платоническая любовь была бы противоестественна.
Однако неприязнь императора к великому инквизитору имела более глубокие, совершенно конкретные корни, не имеющие ничего общего с отвлечёнными рассуждениями.
Уже довольно давно глава Корпорации подозревал неладное. Он чувствовал, что за критикой провинциальных баронов, за протестным настроением немалого числа герцогов, стоит еле заметная тень в красном кардинальском мундире. А надо сказать, что за последнее время недовольство в рядах телевизионной аристократии приобрело системный характер. Называя вещи своими именами, Корпорация стояла на пороге кризиса. И её глава знал, чьи интриги тому виной.
Сам ли кардинал рвался к верховной власти? Маловероятно. Его сан исключал такой вариант. Но де-факто великий инквизитор давно превратился в крупного барона. Через подставных людей он учредил и контролировал не менее полутора десятка каналов, и это лишь верхушка айсберга, которая высвечивалась документами, добытыми начальником тайной разведки императора. Грубо говоря, кардинал в последние годы не столько боролся с ересью, сколько набивал карманы. Жадность, жадность… Так что, копая под императора, он вполне мог преследовать цель, не связанную с захватом формальной власти. Зачем выпячиваться? Вполне достаточно поставить своего человека, и через него получить контроль над золотом Корпорации…
Лишнее свидетельство интриг кардинала император получил при формировании экспедиции. Он сделал всё возможное, чтобы сын эфира Фёдор Огонь в состав не попал. Однако великий инквизитор с наивным видом выставил вперёд полковника Хоробрых. А старый заслуженный дурак, тряся седой головой, повторял, как заведённый, что лучше Фёдора в дружине бойца нет, что брать в опасное предприятие любого другого – значит, поставить экспедицию под угрозу. И ведь не скажешь, что именно этого парня в экспедиции быть не должно ни под каким видом…
