Василий Гурковский - Никто не уполномочивал. (Просто думаю так)
Я регулярно посещал их, чем-то помогал по мелочам, они в большем и не нуждались. Общались с Володей и его женой, когда они приезжали в отпуск. Они знали всех моих детей, а потом и многих внуков. Я брал иногда баян, мы под него пели песни. Особенно любила мама-учительница, когда я пел ей песню «Моя учительница» на украинском языке. Потом вдруг завалили СССР, пропали деньги в сберкассе…Пережили и это.
Но судьба уже точила где-то свою косу, нельзя же, чтобы все вот так и было по– хорошему…Первый удар был нанесен по жене Володи…Страшные мучения, химия-терапия, опять мучения и быстрый конец. Володя сразу здорово сдал, да и старикам это пришлось пережить по полной программе. Но лавина уже тронулась…В конце девяностых заболел Евгений Иванович. Сахарный диабет, а ему уже около 80-ти…Полностью отняли ногу… Пять невыносимо тяжких лет он мучился, а рядом с ним, не менее промучилась жена, а ей тоже 80…
Не стало мужа…В доме – никого, хоть волком вой. А еще сад-огород, а еще местные бандиты, регулярно шарят по чердакам и погребам, выгребая и вино, и соления, да все подряд.
Что делать? Володя зовет к себе, в Киев, он там один, она здесь тоже одна. Скрепя сердце, продала дом и переехала в Киев. В Слободзее, хоть соседи были, с кем-то можно было словом перемолвиться, а в большом городе, на старости лет – кому ты нужен? Так почти 10 лет и просидела в доме, ни с кем не общаясь.
В письмах ко мне, а писала она регулярно, и по телефону, пока еще могла что-то слышать, она жаловалась на одиночество, на серьезную болезнь Володи, на просчеты власти. Она охарактеризовывала всех украинских управителей, от первого, до нынешнего, умела это делать объективно и грамотно, с позиции ветерана-государственника. Интересовалась моими делами и всегда называла своим вторым сыном. Уместно напомнить здесь, что кроме моей родной матери, русской, и матери-учительницы, украинки. меня публично называли своим сыном, где старшим, где младшим, еще две матери – немка Фрида Штиль и казашка – Кенестик Смаилова. Искренне горжусь и дорожу этим…
Сокрушительный удар Александре Филаретовне нанесла судьба в феврале 2012 года. Быстро слег и ушел из жизни единственный, кто оставался рядом – сын Володя… Известный отраслевой НИИ, где он работал, превратили в какое-то производство моющих средств, науку ликвидировали. Болезнь и нервы убили его.
Пока она жила в Киеве, я несколько раз навещал ее, поздравлял с праздниками, именинами, сам или через друзей и внуков. После ухода Володи, моя семья оставалась для нее каким-то светлым пятном, но больше бороться у нее просто не хватило сил, физических. И она, такая крепкая и несгибаемая – просто – сломалась.
93-й год, часто, по истории, был тяжелым годом, в разные эпохи и разных странах. Не пережила свое 93-х летие и наша мама-учительница. 29 августа 2013 года ей бы исполнилось 93. А она ушла 24 января 2013 года. Это для тех, кого она выпускала в люди, не один же я у нее учился…
Таких людей надо помнить, они заслужили это самой жизнью. Дидковские – это целая эпоха в слободзейском образовании и не только во 2-й школе.
Чтобы хотелось здесь добавить. Я далеко живу и не знаю всего подробно. Но выскажу, что думаю, может оно пойдет, как предложение. Вот покоится на русском кладбище в Слободзее Дидковский Евгений Иванович, 40 лет возглавлявший 2-ю школу, собственно, поднявший ее из ничего. Жена и сын покоятся в Киеве. Рядом с ним, похоронен муж Галины Ивановны Дидковской. Родных у них в Слободзее никого не осталось. Может есть и еще похожие захоронения бывших учителей школы, (да и не только нашей) за которыми некому присмотреть. Нельзя допустить, чтобы их стерло время с лица земли.
Может местным властям или самим школам, уточнить все эти вопросы, да взять под постоянный контроль? Понятно, что все там будем, но они уже там!!!
Давайте не будем терять лицо перед теми, кто научил нас не только читать и писать, а и жить. Пусть не зарастает тропа к их последним пристанищам. Повторяю– не только в Слободзее… А маме-учительнице– пусть земля будет пухом! Она научила меня писать, и я буду это делать во славу ее и других учителей – подвижников! Во славу родной Слободзейской земли!.
В одном из интервью, (ей тогда было 90, а мне 70., я назвал ее (ДидковскуюА.Ф.) определенной, ограничительной или охранительной что ли, дамбой, забором – рубежом, для меня, так как пока она жива – у меня есть (теперь уже был) определенный временной запас. Ушли наши родители, и уже мы, наше поколение, к сожалению, выходим на передовой рубеж… Дай-то, Бог, подольше продержаться!..
СОСЛАГАТЕЛЬНЫЕ НАКЛОНЕНИЯ…
После смены высшей власти в Приднестровской Молдавской Республике, пошли, по крайней мере, внешне, подвижки в сторону будущего урегулирования, так называемого молдово – приднестровского конфликта. Начались встречи представителей Тирасполя и Кишинева, вроде бы наметились пути будущего переговорного процесса и т. п., при этом, так, попутно, подчеркивается возросшая роль Украины в этих процессах и снижения в них же влияния России. Такая «волнушка» прошла в начале февраля -12. За последние 20 лет на эти " процессы» только технико-экономически потрачено многие тонны бумаги, тысячи часов проплаченного эфирного времени и печатных площадей, значительные валютные средства на проведение различных внутренних и зарубежных встреч, конференций, симпозиумов – переговоров и т. п. действий.
Кроме чиновников, карандашей, микрофонов и денег, в него (этот процесс) из-за чьих-то больных голов, были втянуты танки и пушки, пулеметы и автоматы, самолеты и наемные убийцы, в результате чего по обеим сторонам Днестра появились многие сотни могил, а гораздо больше людей, до сих пор страдают от полученных в то безумное время ран. Ну и что? Что изменилось в лучшую сторону за последние 22 года, то есть с тех пор, как Молдавская ССР провозгласила свою независимость? – А ничего, кроме того, что благодаря грубой националистической внутренней политике молдавских властей тех лет и в противовес ей, на левом берегу Днестра, появилась Приднестровская Молдавская Республика и, несмотря на 22-летнюю непризнанность, всякого рода блокады, провокации и т. п. действия, непонятно для всех внешних профессионалов и любителей– экспертов любого направления как, таки живет! Это как бы пролог для наших дальнейших мыслей по «приднестровскому» вопросу. Чтобы о чем-то говорить, тем более мыслить, надо не только знать предмет разговора и связанные с этим – ситуацию, цели – задачи и наиболее приемлемые пути их решения, но и иметь на это право и юридическое и моральное…
Я сегодня пенсионер. Родился в самом большом селе России, Слободзея, в 10 километрах от города Тирасполя. Шесть поколений моих предков, потомков казаков-Запорожцев, лежат в слободзейской земле. То есть я более чем «приднестровский» Отработал официально более 57-ми лет, прошел всю иерархическую лестницу по своему аграрному направлению – от тракториста – до руководства министерства сельского хозяйства и комитета по аграрным вопросам Верховного Совета. Не раз представлял интересы своего родного Слободзейского района и Молдавской ССР за рубежом еще в советские времена. Непосредственно участвовал во многих толковых и «бестолковых» экспериментах, проводимых в Молдавии в советские годы, особенно в моей отрасли, сельском хозяйстве и всю эту «кухню» видел изнутри… Мы все хорошо знали, что благодаря «брежневско– черненковскому» отношению к Молдавии вообще и к АПК ее, в частности, республике давалимиллионы средств на развитие, причем давали чаще всего просто под обещания. Бывали такие парадоксы, что давали миллионы раньше, чем сами обещания, их (обещания) выжимали позже, чтобы были оправдания перед другими «обделенными» сестрами– республиками, особенно Россией, вот мол пообещали – надо помочь… Сколько в те годы в МССР появилось животноводческих комплексов различного направления, перерабатывающих предприятий, просто заводов и фабрик, орошаемых и осушенных земель, садов, различных НИИ, учебных заведений, дорог! А специальное решение по городскому строительству Кишинева! А как развивалась вся социальная инфраструктура городов и сел! Я это к тому, что «оккупированной» Молдавии жилось довольно неплохо по сравнению с другими регионами, сюда направлялись тысячи ученых, специалистов и опытных организаторов, благодаря чему уровень общего хозяйственно-культурного развития республики был несравнимо выше, чем в соседних областях той же Украины, тем более Румынии тех времен. Кстати, румыны на всех уровнях, никогда раньше не называли Молдавию – Молдовой, а уважительно – «ме-се-сер», то есть МССР. Да кто это сейчас помнит. Бывшие лаборанты и сержанты сегодня вершат политику, да так, что годами даже президента себе избрать не могут. Не получается у них, понимаешь! А может и не должно получаться по разным объективным причи нам? Раньше уже было сказано – чтобы что-то делать или говорить, надо иметь на это как юридическое, так и моральное право.
