Там, где изба на курьих ножках... - Ария Блэт
— Полно тебе, не серчай… Я погорячилась, — виновато извинилась Ягда.
Сирин понимающе кивнул, давая понять, что обиду на нее не держит.
— Хочет в лес зайти, но сомневается…
— Боится? — уточнил Ратибор.
— Нет… Похоже, что нашу ведьмочку расстраивать не хочет.
“Ведьмочка” прыснула.
— Ягд, неужто 120-летние бабки в его вкусе? — рассмеялся волкодак.
— Между прочим, я еще очень даже ничего, — ведьма укоризненно на друга посмотрела, да в конце концов не выдержала и вместе с ним расхохоталась.
— Вам бы лишь бы хихоньки, да хаханьки… — вздохнул сирин.
— Добран, а ему правда бабушки нравятся? — с наигранным волнением спросила Ягда.
— Он просто тебе благодарен за исцеление, вот и не хочет расстраивать… Хотя даже скорее злить, — ведьма все еще вопросительно на него смотрела, отчего он глаза закатил, — Нет, ему не нравятся бабушки.
— Вот же… А как же мою чудесную душу разглядеть? — возмутилась ведьма.
Раб все ступил в лес.
— Да он совсем оборзел… Я между прочим дама в возрасте, мне нервничать нельзя — сердечко слабое! А этот человечишка побег решил устроить…
— Я посмотрю, ты в роль вжилась… — покрутил у виска сирин.
Они полетели за ним на ступе. Раб шел медленно, лес разглядывал. Возникало ощущение, будто он не ноги от злой и коварной ведьмы уносит, а просто по лесу гуляет.
— Он вообще знает, что такое побег? — с жалостью в голосе спросил Ратибор.
— Он туповат слегка, — пожала плечам Ягда.
— Я же говорил, он не собирается сбегать…
И словно в подтверждение слов сирина, раб кое-как уселся под кроной вековой сосны, прислонившись к ней спиной. Он смотрел на ветки невидящим взглядом, да и наверняка этих веток вовсе не видел. Перед его глазами были совсем другие картины.
— Добран? — любопытство так и распирало ведьму.
— Он вспоминает… — уклончиво ответил сирин.
— О чем?
— О прошлом… — он тяжело вздохнул.
— Издеваешься?
Теперь уже сирин тяжело вздохнул, прекрасно осознавая, что от ведьмы просто так не отделаться.
— Он скорбит, сожалеет… Чувствует, что разочаровал кого-то, подвел… Вина его гложет… Беспомощным себя чувствует, это на него еще сильнее давит… Злиться на самого себя…
— Он все это чувствует одновременно? — почесал подбородок Ратибор.
— Ага.
— Какой чувствительный человечишка… — проворковала ведьма.
Раб вовсе прикрыл глаза и будто в дрему провалился.
— Че с ним? — удивилась Ягда.
— Отдохнуть хочет.
— Ягд, полетели отсюда, — взмолился Ратибор.
Они уже несколько часов пристально наблюдали за рабом, который похоже уснул. Добран улетел, чтобы за лесом наблюдать, дабы ничего недоброго не случилось… Или, если кратко, смылся. У волкодака такой возможности не было — сложно смыться из ступы, которая высоко над землей парит. Особенно, если летать не умеешь.
— Обожди еще немного, — непреклонно ответила ведьма.
День уже плавно перетекал в вечер, когда Ягда не выдержала и в раба шишкой запустила. Он глаза приоткрыл, отчего волкодак облегченно выдохнул.
Скелетообразный глаза протер, да поднялся.
— Беги, родной, беги, — оскалили зубы Ратибору, уже предвкушая охоту.
Вот только, к великому разочарованию волкодака, раб не побежал. Он развернулся и похромал обратно — в сторону избушки.
Они за ним до самого порога следили, пока он не скрылся внутри деревянной избы.
— Он странный, — одновременно проговорила Ягда с Ратибором.
— А ты еще страннее… Почти весь день потратила, чтобы посмотреть как человечишка спит.
— Он сбежать должен был! — начала покрываться красными пятнами ведьма.
— Он даже не пытался, — хмыкнул волкодак, — Мы куда?
Ягда уже направила ступу в другую сторону, теперь они летели, пролетая макушки деревьев. Конечно, можно было тропинку лесную открыть, но они уже в ступе сидят, так какой толк из нее вылазить.
— К Мирославе, я ее сегодня не видела.
— Хоть одна разумная идея на сегодня, — съязвил волкодак.
— Пфф…
Навка была у своего болота. Она сидела на поваленном стволе дерева и пела, а снизу стояли мыши с лягушками, да пытались танцевать. Именно, пытались, поскольку Мирослава постоянно останавливалась и поправляла их.
— Не так, плавнее… — она кистью волну изобразила, — И покружится вокруг не забудьте!
Животные обреченно вздохнули, отчего Ягда рассмеялась.
— Не помешали? — добродушно спросил вокодак.
— Нет, конечно, — лучезарно улыбнулась навка, а после в ладоши хлопнула, — А давайте музыкальный вечер устроим?
— Хорошая идея, — ведьма очень любила пение Мирославы, так что согласилась незамедлительно.
— Я за всеми лапами, — поддержал Ратибор.
— Я тоже, только крыльями, — сирин приземлился на дерево, рядом с навкой. Видимо Добрана приманила идея попеть — голос у него восхитительный и он сам об этом прекрасно знал.
— Я как раз новую песню придумала… — и Мирослава запела.
Это была история о двух враждующих народах, которые сами того не ведая, были очень друг на друга похожи и имели общие цели. Вот только одно маленькое недопонимание породило между ними начинается кровавую вражду. Видимо навка вчерашней потасовкой кедровок и белок вдохновилось… Когда начался припев, сирин стал ей подпевать. Он не мешал ей, не перебивал, а лишь дополнял.
Когда Мирослава закончила, Добран исполнил свою песню — у него была история о неразделённой любви юноши и прекрасной девы, которые никогда не смогут быть вместе…
Они меняли друг друга, иногда подпевали, а пару раз даже спели в дуэте. Ведьма невольно подумала, что если б ей нужно было людишек в лес заманивать, она бы просто друзей своих что-нибудь попросила. Их голоса цепляли, проникали в самую душу и находили там отклик. Ягда хлопала в ладоши, смеялась, иногда вытирала слезы… Ведьма даже не заметила, как стемнело и начали мигать светлячки.
— Теперь я спою, — воодушевленно заявил Ратибор.
— Ох, жаль я не услышу, — Ягда поняла, что нужно сваливать и как можно быстрее.
Говорят, ежели кто-то поет плохо, то ему на ухо медведь наступил. Судя по таланту Ратибора, по его ушам сразу целая стая прошлась. Причем явно не единожды…
— Стемнело уже, мне баиньки пора… — она демонстративно зевнула и кинув друзьям слова прощальные, покинула их.
Глава 9. Гав-гав…
Ягда по тропинке домой шла, пребывая в наипрекраснейшем настроении. Но лишь порог переступила, как на нее залаяли. Причем очень злобно.
— Гав-гав… Гав-гав-гав, — если бы
