Рут Лэнган - Любовь на все времена
Потому что она готова пожертвовать своей жизнью ради жизни мальчика.
– Донован! – вскрикнула Лорел, когда, распахнув дверь, она увидела подростка.
Мальчик сидел на стуле. Кисти его рук и лодыжки были связаны. Кровь струилась из пореза на лбу. Подбитый глаз заплыл, вокруг него расплывался голубовато-желтый синяк.
Похоже, что Донован сопротивлялся до последнего. Но на стоявшей около него женщине не было заметно следов борьбы. Она использовала для этого своего сообщника.
Когда Лорел бросилась к мальчику, Далси приставила к его горлу острие ножа.
– Не подходи, или я зарежу его, как ягненка.
– Он твой племянник, Далси. Ты говорила, что любишь его как родного сына. Как же ты можешь так поступать с ним?
– Это твоих рук дело, – сквозь сжатые зубы проговорила женщина. – Если бы ты не вернулась с того света, ему бы позволили оставаться в неведении. Из-за тебя это стало невозможно.
Лорел старалась говорить спокойно.
– Тебе не надо было этого делать, Далси. Позволь Доновану уйти отсюда и делай со мной что захочешь.
– Я и так намерена тебя убить. – Женщина зло прищурилась. – Но и парень умрет. Он слишком много знает, чтобы мы позволили ему остаться в живых. Так что вини себя, и зачем ты только вернулась?
Донован поднял голову.
– Мама, что она говорит?
Лорел видела только прижатый к горлу мальчика нож. Надо было как-то заговорить Далси, пока она придумает, как спасти Донована.
– Спроси Далси.
Мальчик попытался отвести голову в сторону, но Далси не дала ему этого сделать.
– Ты думала, что мама умерла?
– Меня уверил в этом тот, кто ее убил. – Она бросила яростный взгляд на Лорел. – Как же ты смогла выбраться из могилы?
Лорел сделала осторожный шаг к Далси.
– А что, если я – дух, вернувшийся, чтобы отомстить? Ты не подумала об этом?
Далси инстинктивно попятилась.
– Дух ты или не дух, я его убью, если ты подойдешь ближе.
– Какой тебе в этом прок? Неужели ты веришь, что его отец спокойно воспримет его смерть и не станет мстить?
– Его отец умрет сегодня, он не вернется в крепость.
Слова Далси были как удар ножом в сердце Лорел.
Лорел увидела в глазах Донована отражение своей собственной боли.
– Откуда тебе известно, что варвары одержат победу?
Далси рассмеялась.
– А ты не так умна, как сама думаешь.
Заметив озадаченный взгляд Лорел, она удовлетворенно кивнула.
– Война – отличная возможность покончить с лэрдом. А если войны нет? Ее можно выдумать.
– Я подозревала это. Никакого нападения варваров не было.
Далси усмехнулась.
– Конелу скоро надоест тратить время и силы впустую, и он прикажет своим людям вернуться в крепость, – проговорила Лорел.
– Иногда, чтобы завладеть властью, нужно сначала завоевать доверие того, кто ею обладает. – Ее тон стал резким. – А женщине, чтобы приобрести власть, нужно обворожить мужчину, и тогда он станет выполнять ее волю.
– Так это была твоя идея? – Лорел с интересом посмотрела на молодую женщину. При первой встрече Далси выглядела невыразительно, но в ней не было никакой агрессии. Сейчас перед Лорел стояла хитрая и коварная фурия, живое воплощение зла.
– Мне достался муж, который удовольствовался бы и жалкой хижиной, лишь бы в ней была женщина и свора щенят. – Эти слова прозвучали в ее устах как плевок.
– Поэтому у вас с Фергусом и нет детей?
Далси усмехнулась:
– Есть способы обойтись без детей. В селении есть знахарки, которые знают, какие травки для этого нужны.
– Так ты не принесла ему ребенка, чтобы подчинить мужа своей воле?
Женщина рассмеялась:
– И снова ты доказала свою глупость.
Лорел молчала. Далси бросила на нее торжествующий взгляд.
– Я беременна, и мой муж теперь сделает для меня все, если… – проговорила она медовым голосом, – если хочет увидеть своего ребенка живым.
Тошнота подступила к горлу Лорел. Зло реально существовало, и оно было заключено в этой женщине. Лорел уже не знала, что пугало ее больше – эта женщина или каменная башня. Лорел чувствовала, что вот-вот лишится остатка сил. Но ради Донована она не должна была сдаваться.
Ошарашенная, потрясенная, она вспомнила о ноже у себя в кармане. Ей надо как-то отвлечь эту женщину.
Далси убрала нож от горла Донована и указала Лорел на окно.
– Ты знаешь, что должна делать. Иди.
Лорел медлила. И тогда Далси быстрым движением провела ножом по шее мальчика. Он вскрикнул от боли, и Лорел с ужасом увидела выступившую из раны кровь.
– Не будешь мне повиноваться, следующая рана будет смертельной. Подойди к окну.
Лорел заставила себя сделать шаг, хотя ноги ее не слушались.
Если она не повинуется Далси, мальчик умрет.
С каждым шагом мысль ее работала быстрее.
Если бы только как-нибудь вынудить Далси отойти от Донована. Это был единственный шанс.
У нее оставался один выход. Лорел приготовилась бороться с этой женщиной насмерть, чтобы спасти жизнь мальчику.
Конел придержал коня.
– Скольких ты видел, Дункан?
– Больше дюжины, милорд.
– Куда они могли деться?
– Прячутся небось в подлеске. – Дункан мечом рассекал себе путь между клонившимися к земле ветвями деревьев.
Фергус, ехавший впереди с несколькими воинами, пересек ручей, рассыпая во все стороны брызги. На другой стороне он остановился, обернулся к лэрду и отрицательно покачал головой.
Дункан взглянул вверх, заслоняя рукой глаза от солнца.
– Отличный день для боя.
– Или для любви.
Кон вспомнил ночь, проведенную в объятиях Лорел. Он хотел провести с ней и утро, разбудить ее поцелуем и, может быть, урвать еще часок в постели, прежде чем приступить к дневным делам.
А сейчас он занимался тем же, чем и в день ее исчезновения, когда думал, что навеки ее потерял.
Сколько же времени она отсутствовала? Он потерял счет времени. Дни сливались с ночами, полными неизбывной тоски и безумной надежды. Ему страшно было представить себе, что никогда он не увидит свою любимую, не будет держать ее в своих объятиях.
Кон подозвал Дункана.
– Дункан, я хочу поговорить с тобой.
– Да, милорд?
– Варваров нигде не видно. Надо возвращаться в крепость.
– Еще не время, милорд. Я чувствую, они где-то поблизости.
Кон всегда доверял инстинктам Дункана, он был отличный воин и преданный друг.
– Фергус! – приложив руки ко рту, громко крикнул Кон.
Фергус снова пересек ручей уже в обратном направлении.
– Да, Кон? Что ты решил? – спросил он.
– Заметил ты здесь следы варваров?
– Нет, – покачал головой Фергус. – Разве что они были пешие, лошадиных следов нигде нет.
Кон кивнул.
– А вот Дункан предлагает продолжать поиски. Ты что скажешь?
Фергус пожал плечами:
– Если ты прикажешь, я бы мог продолжить с несколькими воинами.
Дункан одобрительно кивнул.
– Да, ты прав. Незачем всем здесь оставаться. Значит, решено. – Кон хлопнул брата по плечу и обратился к Дункану: – Ты будешь с ними?
– Нет, я поеду с вами, милорд, – мгновенно ответил тот.
– Оберегаешь меня? – Кон повернул коня.
Дункан задержался, ожидая, когда остальные скроются из виду.
Кон не спеша ехал впереди, как вдруг остановился и соскочил с коня. Склонившись, он стал внимательно вглядываться в свежие следы на земле. Олени, подумал он. Это следы копыт оленей, не лошадиных подков.
И в ту же секунду над его головой просвистела стрела и вонзилась в ствол ближайшего дерева. Будь он в седле, смертельной раны ему не миновать.
Нырнув за круп коня, Кон оглянулся. За его спиной не было никого. Тот, кто стрелял, попадется в ловушку, решил он, ведь Дункан прикрывает его сзади.
Конел снова вскочил в седло и повернул коня. Через несколько метров он наткнулся на стоящего на коленях в грязи Дункана.
Проворно спешившись, он поспешил на помощь другу.
– Они попали в тебя? Ты ранен?
– Да.
Дункан медленно поднялся на ноги. Хотя лесная тропа тонула в тени, солнечный луч пробился сквозь листву и блеснул на ноже вруке воина.
Кон, застигнутый врасплох, не успел поднять руку, чтобы защититься от удара. Лезвие ножа глубоко ушло ему в грудь. Боль пронзила его и опрокинула наземь.
Дункан стоял над Конелом, истекающим кровью. Собрав последние силы, Кон ударом кулака в пах сбил Дункана с ног и навалился на него. Дункан попытался скинуть с себя противника, но Кон плотно обхватил его за шею. Дункан понял, что, хотя лэрд ранен, ему еще придется с ним побороться.
– Зачем? – Кон поднес нож к горлу старого друга.
– Это была часть плана.
– Какого?
– Отвлечь тебя, пока расправляются с твоей женой и сыном.
– Нет!
Кон даже не почувствовал, как его нож вошел в тело Дункана. Он не помнил, как упало на землю обмякшее тело и как он сам взобрался в седло. Он не видел ничего, кроме смутных теней, сквозь туман ярости и ужаса, застилавший его глаза, когда он гнал лошадь к крепости.
Он не чувствовал собственной боли, он думал только о том, сумеет ли спасти своих любимых, успеет ли предотвратить беду, которая может лишить смысла и его собственную жизнь.
