Муж Святой Героини - Сергей Элгрин
— Они идут сюда! — воскликнул один из людей Сербиса в нашей квартире.
Я запер дверь и придвинул кухонный стол, хотя понимал, что такой заслон никого не задержит. У нас оставалась лишь одна надежда на спасение — дыра в стене, соединяющая наши апартаменты с соседними.
Я начал отступать к месту, где должна находиться эта дыра, скрытая за обоями и заделанная условной кладкой без цемента (чтобы можно было просто легко растолкать кирпичи в стороны и открыть дыру), по пути подхватил Святую под руку и потащил за собой.
Бум! — в дверь ударили. Стол отшвырнуло в сторону, дверь широко распахнулась.
В дверном проёме стоял мужчина в длиннополой одежде с капюшоном (вероятно, храмовник), безумные глаза уставились на нас. Когда его взгляд наткнулся на Святую, он тут же ринулся в её сторону.
Наперерез ему кинулся старик.
— Ах ты сволочь! Держись подальше от моей дочери!
Старик с разбегу влетел в храмовника, сжал его в крепких объятиях, и оба вывалились наружу.
Оказавшись над лежащим на земле храмовником, старик принялся колотить его кулаками, как молотами, по лицу и голове.
— Сволочь! Сволочь! Мерзкая свинья! Тупой фанатик!
Я почувствовал лёгкие волны ауры Эльсора, исходящие от старика, и сразу всё понял.
От самих стариков и от Сербиса я знал, что старых актёров ранее подвергли процедуре возвышения до мага, где их разум на какое-то время вступал в контакт с разумом и волей Эльсора. Эльсор повлиял на их разум определённым образом и оставил некоторые скрытые команды — о которых сами старики не подозревали, но которые должны быть приведены в исполнение, если возникнет соответствующая ситуация-стимул.
Похоже, Эльсор внедрил в разум стариков команду типа «пожертвовать собой на глазах у Святой, делая вид, что защищаете её, если вдруг столкнётесь с храмовниками, пытающимися её поймать». Именно эту команду сейчас и исполнял старик — точнее, это уже был не старик, его телом и разумом завладела команда, воля Эльсора, сейчас старик стал подобен марионетке или автоматону, голему. Подозреваю, старуха будет вести себя так же.
— Сволочи! Свиньи! Сумасшедшие фанатики! — старик, сидя на распластавшемся на земле храмовнике, продолжал молотить его кулаками. — Вы отняли у нас дочку! Вы принесли горе нашей семье! И сейчас снова хотите это повторить?
— Папа, нет! — вскрикнула Святая, попыталась вырваться из моей хватки, но я крепко держал её.
— Дорогой! — прокричала старушка, глядя на потасовку между её мужем и храмовником.
Храмовник был молодой, и по комплекции существенно превосходил старика. Отойдя от первоначального шока, он просто махнул рукой — и старика отшвырнуло в сторону.
Храмовник поднялся.
— Сволочь! Я тебя не пущу! Не уйдёшь! — истошно завопил старик и вцепился в ногу храмовника. — Не подходи к ней!
Старик достал крупицу Осколка (надеюсь, Святая это не заметила) и приложил к ноге храмовника.
Тот вскрикнул от боли, будто его ошпарили кипятком, отпрыгнул — но дед крепко вцепился в его штанину, потому отделаться от него (и от крупицы Осколка) было не просто. Я понимал, видя эту драматичную сцену, что команда, оставленная Эльсором в разуме старика, делает всё возможное, чтобы эта схватка закончилась смертью старика. Возможно, храмовник не стал бы убивать старого слабого деда после того, как скинул его с себя и поднялся на ноги. Однако дед намеренно провоцировал его, и для этого пошёл на довольно крайние меры — использовал против храмовника часть Осколка. Для храмовников Осколок Сущности — не просто зло во плоти, но и нечто, что причиняет их телам и душам сильнейшую боль. Влияние ауры Эльсора, и непосредственный контакт с его Осколком — для храмовников то же, что Святая магия для меня и подобных мне.
Храмовник пинком отшвырнул старика прочь, а затем активировал Святую магию и атаковал старика магическим лучом.
– [Святая магия: Святое очищение]!
Луч света врезался старику в грудь, и часть плоти старика мгновенно исчезла, как не было её. На месте груди зияла широка дыра, края обуглены и дымились. Старик, болезненно крякнув, растянулся на земле замертво.
Святая вырвалась из моей хватки и подбежала к дверному проёму, высунулась наружу.
— Не-е-ет! — закричала Святая. — Па-а-а-апа-а-а-а!
Храмовник перевёл взгляд на неё и тут же вновь бросился к нашему дому, с восточной стороны улицы через заслон стражей пытались прорваться другие храмовники. Все они практически не сводили глаз со Святой. Не знаю, заметила ли это сама Святая…
— Вперёд! — крикнул один из храмовников своим, указывая в нашу сторону. — Это она! Нам нужна она! Тот дом! Дева там!
Стражники и люди Сербиса как могли пытались препятствовать продвижению храмовников вперёд, но те, яростно отбиваясь, и с поддержкой беснующихся повстанцев, подбирались всё ближе к нашему дому.
— В дом! — крикнул я, втащив Святую за собой и запер дверь. Я встал у окна и продолжил следить за происходящим снаружи.
Святая рыдала, её мать обнимала её. Рядом в комнате неуверенно мялись люди, ранее вбежавшие в наш дом.
— Кто вы такие? — спросил я у них.
(Я сделал это напоказ, ради Святой).
— Мы живём на этой улице, мастэр, — ответил один из них. — Мы искали где бы укрыться, и вдруг подвернулся ваш дом.
— Вы сказали, что храмовники и повстанцы пытаются устроить переворот? — спросил я.
— Да. И сейчас они, почему-то, сосредоточились на этом районе. Они врываются в каждый дом на своём пути.
Святая продолжала рыдать, обнимаясь со старушкой-матерью.
— Они приближаются! — крикнул я, заметив, как у дверей снова оказался прежний храмовник, которого ранее задержал старик.
Он распахнул дверь, но я тут же пинком ноги отшвырнул его обратно назад на улицу. Дверь снова закрылась.
Несколько храмовников вырвались из заслона и тоже на всех парах спешили к нашему дому. Я подхватил с пола табурет. Несколько мужчин (людей Сербиса) встали рядом со мной, тоже подобрав что-то, подвернувшееся под руку. Святая поднялась с пола, с испуганным видом она, поддерживая старушку-мать, встала позади меня.
— Дорогой… — проговорило тихо Святая.
— Не знаю, что им нужно, но я не дам тебя в обиду, — сказал я. — Ты же помнишь Graen Wilat?
— Помню…
— Я не дал тебя в обиду тогда, не дам и сейчас.
Дверь вышибли, и в дом ввалились трое храмовников. Они, обшаривая помещение безумными глазами, заметили нас и ринулись в нашу сторону. Позади них шла жаркая бойня, стражники сражались с остальными храмовниками и повстанцами.
Один из людей Сербиса, стоявший рядом со мной, бросился на храмовников, выставив вперёд ножки стула, что держал в руках, словно бык, что бежит на врага, выставив вперёд рога. Храмовник
