Астрид Линдгрен - Расмус, Понтус и Растяпа

Два мстителя в джинсах и кедах тихо подошли поближе, так же тихо открыли калитку и стали пробираться к дому в белом яблоневом цвету. Они обходили посыпанные галькой дорожки – правда, сейчас дорожки были сплошь в опавших лепестках – идти по траве получалось безопаснее и тише. Трава была в росе, спортивные тапочки промокли, и ноги в них немножко мёрзли. Впрочем, и по спине бежал холодок. Залезть в спящий дом – это ведь ужас как интересно!

В белом доме жил барон фон Ренкен – самый богатый человек в городе, так частенько говаривали люди. Каких только ценных вещей у него не имелось! Вот только женщин в доме не было. Одни драгоценности да Юаким, настоящее сокровище. Пожалуй, он барону дороже всех остальных, насмешливо подумал Расмус.

Фон Ренкен, по слухам, был человек не злой. Но кто знает, как он себя поведёт, если посреди ночи влезть к нему в дом? На глаза ему лучше не попадаться! Да и открыто ли в доме хоть одно окно? К счастью, на втором этаже были распахнуты целых два окна – на радость комарам и ночным мстителям. К тому же барон фон Ренкен недавно красил дом, и маляры очень удачно оставили прямо под открытым окном приставную лестницу. Мстители с довольным видом переглянулись. Лезь – не хочу!

Ко всему прочему и окно в подвале оказалось открыто, да не просто открыто – почему-то даже рама из него была вынута и валялась рядом на траве.

Расмус молча указал на него. Уж в подвале-то шансов наткнуться на барона в это время не так много.

Расмус сунул голову в окошко, прислушался, посветил фонариком. Это был, очевидно, дровяной сарай, на полу неподалёку валялась гора досок. Понтус взял фонарик. Расмус сел на подоконник, отпустил руки и скользнул вниз. Доски задвигались под ногами и тревожно загремели, а Понтус за окном хихикнул. Когда пришла его очередь спускаться, и дрова загромыхали под ним самим, он продолжал смеяться – хотя и ужасно боялся. Оба они боялись, поэтому чуть-чуть постояли в подвале не двигаясь, набираясь смелости. Но в большом доме было тихо, и понемногу они осмелели и прокрались к дверям подвала. За дверью была кухня, там пахло котлетами и луком, и это их немного успокоило. Во всяком случае, людей здесь не едят.

А барон жил роскошно! В больших залах стояла тяжёлая мебель, за стеклом хранилось старинное серебро, оно тускло мерцало, пока ребята на цыпочках крались между шкафами. Расмус посветил фонариком на посуду – такой роскоши они раньше никогда не видали.

– Ух ты, сколько серебряных чашек, – шепнул Понтус. – Верно, у отца Юакима недавно был юбилей!

Но тут он словно окаменел:

– Слышал?

Понтус так испугался, что и Расмусу стало страшно, хотя он и не слышал ничего.

– Что?

– Шаги, – ответил Понтус. – Там кто-то ходит.

Кто, кроме барона или Юакима? Да пусть уж лучше это будет Юаким! Барон точно не поймёт, что понадобилось «Союзу спасения» в его доме в два часа ночи.

Они застыли как вкопанные и прислушались, холодея от ужаса. Но ни барона, ни Юакима больше слышно не было. Всё было тихо.

– Может, показалось?

Со страху и не такое покажется. Ребята решили больше не бояться и осмелели почти до неприличия – всё-таки хорошо, когда барон не стоит за углом!

– Как ты думаешь, где комната Юакима? – спросил Понтус.

– Наверное, наверху. Пойдём!

Они взбежали по широкой дубовой лестнице, точно жили в этом доме всю жизнь.

Но наверху было много дверей. За какой же из них спит Юаким? Расмус осторожно подошёл к ближайшей… Может, здесь?

В комнате стояла большая кровать. Оттуда доносился храп. И редкий храп, надо сказать!

– Хрр-пс-пс… Хрр-пс-пс…

Так храпят только старые бароны. У Юакима бы точно ничего подобного не вышло.

Расмус уже открывал следующую дверь. За ней никто не храпел, в комнате стояла тишина, зато по подушке были разбросаны чёрные кудри. Юаким спал как младенец, и его совершенно не тревожило, что он сломал Приккен жизнь. Расмус посветил на него фонариком:

– Маленький глупый баронишка, где же твоя дурацкая тетрадка?

Ведь не под подушкой он её хранит? Свет фонарика обежал всю комнату. А в комнате у юного барона было шикарно! Серебра, правда, не водилось, зато стоял большой письменный стол, роскошные стулья, на стене висели книжные полки, гитара, картины… Никаких плакатов с кинозвёздами, как у Приккен. Ну правильно, зачем ему кинозвёзды, если у него столько девчоночьих фотографий?

Расмус пробежал фонариком по книжным полкам – тетрадки не было. Значит, теперь стол: общая история для школьников, история шведской литературы, французская грамматика… Да, Юаким прилежный ученик! Упражнения по английскому… «Формуляр ненужных вещей»! Вот оно! Расмус набросился на тетрадку, точно ястреб.

Он вернулся к Понтусу:

– Есть!

Но Понтус, весь белый от страха, еле слышно выдохнул Расмусу на ухо:

– По дому кто-то ходит. Тут есть кто-то ещё!

Вот тут-то и пригодилась лестница, слава малярам! Ребята в несколько секунд спустились на землю и пронеслись по саду, точно у них под ногами горела земля.

– Думаешь, там и вправду кто-то был? – с беспокойством спросил Расмус.

Они уже были на своей улице и переводили дыхание под фонарём, в безопасности, счастливые и довольные.

Понтус начал смеяться:

– Не знаю. Я что-то слышал!

Но Расмуса уже был увлечён другим – своей драгоценной добычей, похищенной у Юакима.

– Ну, значит, у них там живёт фамильное привидение, вот оно и шатается по дому!

– Или это тени страдающих невест!

Да уж, это была целая галерея симпатичных улыбающихся девчонок, ещё не знающих, что они «ненужные вещи». Но где же Приккен? Где светловолосая курносая девочка с ямочками на щеках?

Расмус долго искал и наконец удивлённо повернулся к Понтусу:

– Её здесь нет!

Расмус стоял расстроенный и размышлял:

– Придётся вернуться, – наконец заключил он. – Без Приккен я домой не пойду.

Понтус захихикал так, точно его щекотали:

– Ты с ума сошёл? Мы что, всю ночь будем бегать по их дому?

Но Расмус ему всё объяснил: просто у бедняжки Юакима ещё не было времени наклеить фотографию Приккен. А если Расмус унесёт только сам формуляр, Юаким завтра же заведёт второй том, с Приккен на первой странице. Но этому не бывать, пока её младший брат жив, здоров и способен взбираться по приставной лестнице!

– Ты со мной?

Понтус кивнул:

– Ясное дело.

Они галопом промчались той же дорогой. Улица, колючая изгородь, вот и калитка, и лужайка, и лестница… В этот раз они полезли сразу на второй этаж, поскольку уже знали, где комната Юакима.

Малыш Юаким всё так же безмятежно спал. Его куртка висела на спинке стула.

Как там Приккен сказала утром? «Сначала он носит тебя рядом с сердцем, а потом ты попадаешь в “Формуляр ненужных вещей”».

Раз наклеить Приккен Юаким не успел, значит, она до сих пор рядом с сердцем – в нагрудном кармане, в бумажнике, это и ежу понятно. Расмус спокойно и деловито подошёл к куртке и вынул оттуда бумажник.

– Ну, что я говорил?

Он взял фотографию двумя пальцами и показал Понтусу. Бумага поблёскивала в свете фонарика. Они стояли и смотрели на весело прищурившуюся Приккен. С обратной стороны Юаким написал: «Ты – навсегда» – небось всем девчонкам так пишет, султан несчастный! Расмус сердито помахал тетрадкой перед носом спящего Юакима:

– Передай привет своей невесте, как только она появится! А Приккен ты никогда больше не увидишь!

Наконец-то! Наконец-то мстители могли с чувством выполненного долга пойти домой спать.

– Пока, Юаким! – шепнул Расмус. – Спасибо за приятный вечер!

Расмус стал спускаться по приставной лестнице, Понтус следом за ним.

И вдруг оба они, помертвев, застыли на перекладине, точно воробьи на вершине сосны. Они сидели так, не двигаясь, и не отрывая глаз смотрели вниз, где происходило интереснейшее действо.

Всё это походило на кино, и события сменяли друг друга с невероятной скоростью. Из окна выпрыгнул человек с большой сумкой, за ним второй. Но это был не фильм! Всё происходило на самом деле, уже почти на заре нового майского дня, под утреннее щебетание птиц в саду барона фон Ренкена. Ребята смотрели друг на друга во все глаза, точно желая убедиться, что оба видят одну и ту же картину.

Но тут картина сделалась совсем уж невероятной. Расмус и Понтус узнали этих двоих, совершавших под яблоневым цветом такое ужасное злодеяние.

– Альфредо, – шепнул Расмус. – А второй – Пугало! Бежим!

Расмус не зря был сыном полицейского. Он умел действовать быстро. Если люди вылезают ночью из чужого окна, это наверняка грабители… если только они не принадлежат к какому-нибудь «Союзу спасения» и не охотятся за «Формуляром ненужных вещей». Но у этих в сумке наверняка было бароново серебро – тут Расмус готов был побиться об заклад.