2020: Психопатология обыденной жизни - Парижева Зина Владимировна "bouton_de_rose"
«Англия, великая страна, потеряла всё, потеряв мою любимую дочь».
«Джеймс написал брату, что Каролина и Пергами «судя по всему, [живут как] муж и жена, никогда ничего не было так очевидно». Миланская комиссия, тем временем, находила всё больше и больше доказательств, и к 1819 году Каролина всерьёз стала опасаться за своё положение: она сообщила Джеймсу Бруму, что готова согласиться на развод в обмен на большую сумму денег, однако в то время в Англии развод по взаимному согласию был незаконен; единственная возможность развестись появлялась только тогда, когда один из супругов признавался или был признан виновным в измене. Каролину такой расклад не устраивал, на что Брум сообщил ей, что только так она получит развод. Стремясь избежать огласки, Брум обсуждал с правительством сделку, по которой Каролина получила бы меньший титул, к примеру, герцогини Корнуолльской, вместо принцессы Уэльской. Пока продолжались переговоры, в конце 1819 года Каролина путешествовала по Франции, что породило слухи о том, что она собирается вернуться в Англию. В январе 1820 года принцесса планировала вернуться в Италию, однако 29 января умер король Георг III. Муж Каролины стал королём, а сама она, по крайней мере формально, стала королевой.»
«Рассмотрение билля выудило на свет многие непристойные подробности личной жизни Каролины и её отношений с Пергами. В частности, свидетели утверждали, что королева и её слуга спали в одной комнате, целовались и даже были замечены вместе раздетыми несколько раз. Если показания свидетелей были достоверными, отношения королевы с Пергами говорили только об одном — Каролина безусловно виновна; однако, даже если свидетельства были подложными, близкие друзья и последователи королевы признавали, что её поведение было в высшей степени непозволительным и бестактным. Вместе с тем, мало кто сомневался, что королева избежит развода, поскольку в противном случае народ оказался бы на стороне Каролины, а король стал бы ещё более непопулярен. В конечном итоге, билль был принят палатой лордов, но не был представлен в палату общин, так как было мало шансов пройти её. Каролина праздновала триумф, как и Генри Брум, который благодаря делу королевы вознёсся на политический Олимп. Сама Каролина шутила в кругу друзей, что действительно когда-то совершила прелюбодеяние с мужем миссис Фицгерберт — королём».
«Здесь лежит Каролина, оскорблённая королева Англии».
«Каролина умерла в Бранденбург-хаус в Хаммерсмите вечером 7 августа 1821 года в четверть одиннадцатого в возрасте 53 лет. Её врач считал, что королева страдала кишечной непроходимостью, однако вполне возможно, что у неё был рак; кроме того, ходили слухи, что Каролину отравили».
Странно, что история жизни королевы (описанная вкратце выше) так мало освещалась в искусстве. Королева всегда идёт, как второстепенный персонаж. Мне кажется, что было бы здорово, если бы был снят фильм по истории жизни Каролины. Я даже была удивлена, что этого не сделали. Ну да, ведь всем интересны фаворитки, а не королевы.
«Бог знает сколько времени пройдёт и какие события произойдут прежде, чем мы увидимся снова» (слова принцессы оказались пророческими: она больше не виделась с матерью: в ноябре 1817 года Шарлотта Августа умерла во время родов, Каролина же вернулась в Великобританию только после смерти короля Георга III в январе 1820 года.)»
«С вступлением Шарлотты Августы в подростковый период члены двора стали считать её поведение недостойным; в частности, гувернантка принцессы леди Клиффорд жаловалась на то, что Шарлотта Августа любит демонстрировать нижнее бельё.»
«В Отленде принцессе не понравилось, поскольку дом Йорка был наполнен его собаками и пропах запахами животных. Однако Шарлотта Августа отметила, что её молодой супруг был «совершенным любовником».»
«Она ела много и вела почти неподвижный образ жизни, от чего набрала много лишнего веса; когда её медицинская команда начала дородовой уход в августе 1817 года, принцессу посадили на строгую диету, надеясь уменьшить размер ребёнка и облегчить роды. Диета и периодические кровопускания, похоже, ослабили Шарлотту Августу. Стокмар был поражён методами лечения, которые считал устаревшими, и отказался присоединяться к медицинской команде, полагая, что в случае, если что-то пойдёт не так, то обвинят именно его, поскольку он был иностранцем».
«В воскресенье второго ноября она совершила обычную поездку с супругом, а уже на следующий вечер у принцессы начались схватки. Сэр Ричард предложил ей упражнения и отказал в еде; поздно вечером третьего ноября он послал за знатными свидетелями, которые должны были присутствовать при родах и засвидетельствовать королевское происхождение ребёнка. Прошло четвёртое ноября и наступило пятое: стало ясно, что Шарлотта Августа не может родить, и Крофт, посовещавшись с личным врачом принцессы Мэтью Бейли, послал за акушером Джоном Симсом. Однако Крофт не позволил Симсу увидеть пациентку и отказался использовать щипцы. Как писала Элисон Плоуден в своей книге, «они могли бы спасти её и ребёнка, даже несмотря на то, что в эту эпоху — эпоху до антисептиков — была очень высока смертность при использовании медицинских инструментов». В девять часов вечера пятого ноября Шарлотта Августа наконец родила крупного мёртвого мальчика. Попытки реанимировать его оказались тщетными, а благородные наблюдатели подтвердили, что это был красивый младенец, похожий на членов королевской семьи. Они были уверены, что Шарлотта Августа чувствует себя хорошо и потому покинули её. Измученная принцесса спокойно восприняла новость о том, что её ребёнок мёртв, заявив, что «это была Божья воля». Она приняла пищу после длительного воздержания и, казалось, пошла на поправку. Леопольд, который оставался со своей женой на протяжении родов, по всей видимости принял снотворное и ушёл спать. Вскоре после полуночи у Шарлотты Августы началась сильная рвота и боли в желудке. Незамедлительно был вызван сэр Ричард, который был встревожен тем, что его пациентка холодна на ощупь и дышит с трудом, а кроме того у принцессы открылось кровотечение. Как тогда было принято при послеродовых кровотечениях, принцессе приготовили горячие компрессы, но кровь не останавливалась. Крофт вызвал Стокмара и попросил его разбудить и привести Леопольда. Стокмар не смог разбудить принца и сам пошёл к принцессе, которая схватила его за руку и сказал ему: «Они опоили меня». Стокмар покинул комнату, планируя ещё раз попробовать разбудить Леопольда, но услышал голос Шарлотты Августы, звавшей его «Стоки! Стоки!» и вернулся назад, однако Шарлотта Августа была уже мертва».
Полагаю, в этой семье (описано выше) присутствовала какая-то генетическая мутация в X-хромосоме, так как девочки всегда рождались здоровыми, а мальчики – либо не рождались, либо рождались мёртвыми, либо рождались, но с физическими и умственными отклонениями. Мне кажется, это результат многолетнего (и даже векового) кровосмешения в среде высшей знати Европы.
«Два поколения ушло. Ушло в момент! Я чувствовал это в себе, но я также чувствовал это и в принце-регенте. Моя Шарлотта покинула страну — страна её потеряла. Она была хорошей, замечательной женщиной. Никто не мог знать мою Шарлотту так, как я её знал! Это была моя наука, моя обязанность — знать её характер, но это была и моя радость!»
«Его сын, Карл Вильгельм, изучавший в Вецларе юриспруденцию, застрелился в 1772 году в припадке меланхолии. Этот трагический случай послужил материалом для трагического исхода «Страдания юного Вертера» Гёте. (Иерузалем учился в Лейпцигском университете, где познакомился с Иоганном Вольфгангом Гёте. Впоследствии работал по дипломатическому ведомству герцогства Брауншвейг. В Вецларе в Имперском камеральном суде изучал процессуальное право. Там он вновь встретился с Гёте. Вследствие его мещанского происхождения Иерузалема не признавали дворяне, у него были конфликты с начальством, и работа на юридическом поприще не приносила ему удовольствия. Его чувства к Элизабет Герд, выходившей замуж за другого, окончательно разбили ему сердце. В приступе меланхолии Иерузалем застрелился в своей квартире в Вецларе 29 октября 1772 году и умер на следующий день.)»
