Письма. Том II (1933–1935) - Николай Константинович Рерих
Как Вам нравится новое похождение миссис Дэдлей? Не могу не вспомнить, что еще в прошлом году, когда я предупреждал о ее опасном сумасшествии, то даже Mme де Во, видимо, мне не верила и даже вела с миссис Дэдлей как бы деловые разговоры. Теперь из письма Шклявера видим, что эта сумасшедшая особа бредит о каких-то отравах, газах и прочем. Надеюсь, что своевременно ее посадят в лечебницу, ибо еще из Америки мы знаем, что она была замечена в метании ножей. Надеюсь, что ее возьмут под постоянный надзор, иначе и Вы будьте очень осторожны, так как, вероятно, лишь отсутствие Ваше из Парижа избавило Вас от неприятнейшего посещения.[201]
То, что Вы писали ранее о перемене воззрения Ватикана на известный предмет, очень ценно, и Вы, вероятно, продолжаете переговоры в полезном направлении. Также любопытно, что именно Вы привозите из Университета. Отчего в Ваших гаагских визитах не упоминается ни в каком виде Адачи? Случайно ли это или Вы имеете к тому особые причины? Шклявер сообщает, что на лауреата мира выдвинута кандидатура Литвин[ова][202]1, это было бы настоящим комбль[203]2. Поистине, во многих отношениях в мире сейчас уже некуда идти дальше.
Среди местной прессы замечаем чрезвычайный интерес по отношению к будущей Конвенции. Уже двадцать хороших солидных изданий отмечают Конвенцию или посвящением отделов[204]3, а пока четыре издания посвящают Конвенции целый номер. Может быть, и в других странах можно бы нащупать такой же интерес. Ведь очень важно, чтобы Конвенция имела ощутительные результаты, а для этого необходимы доказательства симпатий общественного мнения. Итак, сообщайте, пожалуйста, все сделанное Вами и намекайте, что, по Вашему мнению, мы еще могли бы сделать от себя. Времени остается чрезвычайно мало, вообще чрезвычайно мало, и сейчас каждый день на счету. Еще раз, очень хорошо, что Комитет принял за правило немедленно взрывать подкопы неприятеля. Такие взрывы для атмосферы, как молния, бывают очень полезны.
Шклявер, вероятно, рассказывал Вам об уничтожении моих фресок. Пожалуйста, посмотрите, чтобы резолюции по сему поводу не впадали в политический характер, а держались в пределах возмутительного вандализма. Действительно, странно подумать, что люди, нуждающиеся в деньгах, даже не пытаются продать предметы, а предпочитают уничтожать их. Здешний лама сказал: «Поистине, черное сердце не выносит священных знаков». Кроме здешней прессы, русская пресса в Америке в пяти газетах поместила ряд моих статей: в Нью-Йорке, в Филадельфии, в Чикаго и в Сан-Франциско. Пишу Вам это письмо в Париж, куда Вы, вероятно, уже вернулись. Передайте наш искренний привет Вашей супруге и сообщайте Ваши добрые вести. Получил ли Ганский мое письмо?
Духом с Вами.
60
Н. К. Рерих — Г. Э. Уоллесу*
2 августа 1933 г. [Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]
Наш дорогой и верный Друг!
Пишу Вам от сердца к сердцу. Читал Ваше письмо от 2 июля строчку за строчкой и между строк! Я знаю, что Вы воспримите это Послание как жизненно важное и безотлагательное Указание. ОН САМ повелевает мне передать Вам: «Пусть Америка не только сочувствует, но примет Знамя как полезное и неотложное. Такое решение будет вступлением в будущее. Можно принять весть о светлом будущем Америки как самый жизненный Указ»[205].
Поистине, перед Америкой открывается великое будущее. Язык Светил также подтверждает мудрое Указание о благосостоянии народов. Действительно было много разрушений и отрицания. Слишком долго торжествовали приспешники тьмы. И теперь пришло время светлым силам объединиться в доброй воле и сотрудничестве.
Президенту Р[узвельту] и его ближайшим соратникам, как настоящим героям и мудрым политическим деятелям, дан уникальный шанс принести славу стране, которую они возглавляют. Объединить свою нацию в успешном сотрудничестве именно с теми, кто будет трудиться для общего блага. Как вдохновенно видеть сужденные нам прекрасные сотворяющие эпоху вехи! И всегда отрадно сознавать, что эти великие Послания могут быть воплощены в жизнь столь легко и естественно.
Постепенно Вы подготовите великое сердце лидера для принятия и скорого воплощения в жизнь того пути, который дается с Высот, откуда человечеству идут самые лучшие заветы.
В настоящем Указании, которое я счастлив передать Вам, говорится о том, что Знамя Мира должно быть не только поддержано, но и принято правительством как полезный и необходимый инструмент. Как видите, это обстоятельство станет началом победоносного пути. Каждый разумный человек согласится с тем, что если для физического здоровья человечества необходим Красный Крест, то для духовного гораздо нужнее Знамя Мира. Я высоко ценю слова первой леди Америки, г-жи Рузвельт, которая сказала: «Я думаю, идеалы, заключающиеся в Пакте Рериха, взывают ко всем, кто надеется сохранить все лучшее из прошлого для направления будущих поколений и служения им». Поэтому не будем расстраиваться, если не все правительства сразу выступят в поддержку Пакта, ведь на создание Красного Креста также ушло очень много времени. Сейчас важно то, чтобы по крайней мере одна страна или несколько стран безотлагательно признали Пакт. В США Знамя было впервые развернуто. Этот факт навсегда войдет в историю, и правительство Соединенных Штатов навсегда останется инициатором защиты культурных ценностей человечества.
Америка всегда выступала в поддержку мира, свободы и человеческого достоинства.
Пусть теперь эти незабываемые исторические накопления пополнятся еще и Знаменем Мира, которое, охраняя сокровища человеческого духа, будет повелительно напоминать о мире во всем мире.
Я бы очень хотел видеть Вас председателем нашей Конвенции. Не знаю, возможно ли это сейчас, учитывая Ваш пост. Но в любом случае не только протектор, но и председатель должен быть известным человеком в США. Чтобы не повторять нулевые результаты многих других конференций, эта ноябрьская Конвенция Знамени Мира в Вашингтоне не должна завершить свою работу без подписания определенной практической резолюции, и мы знаем, что прежде всего Вы, а также президент Р[узвельт] сможете решить эту важнейшую для будущего гуманитарную задачу самым действенным образом.
Итак, будем твердо верить в то, что великая Америка без какой-либо изощренной критики вновь поднимет еще одно Знамя
