Ненавижу. Скучаю. Люблю
Юля
Жизнь налаживалась, по крайне мере, мне так казалось. Засыпала я под голос Антона или его забавные сообщения, просыпалась опять же с смс-ками «доброе утро» или «я соскучился». И дни вдруг солнечными стали, и птички запели громче прежнего, даже дорога до универа перестала утомлять.
Да, безусловно, я скучала по Антону. Никакие телефоны не заменят реального общения. И конечно, Леваков не раз приглашал в гости, он готов был отправить за мной такси или личного водителя отца. Только я отказывалась. Неудобно как-то, что его родители подумают? В целом, и хотелось, и кололось.
А в пятницу все случилось само, но перед этим я поругалась дома с мамой. Она всю неделю ходила с гордым подбородком мимо меня, покупала печенности всякие или сладости ровно на троих, словно ее второй дочки не существует. Ну, я не особо переживала, в конце концов, не впервой. И тут мама в подъезде пересеклась с соседкой: тетей Стешей. Пожилая, вредная, и очень дотошная старушка. Она видимо присела на уши моей родительнице, наговорила, чего не было, а мама взяла и поверила.
А как только переступила порог квартиры, мы в этот момент с Иркой и папой пили чай, случился настоящий ураган.
- Как тебе не стыдно! – взывала мама. – И ты еще смеешь, есть за моим столом?
- Милая, в чем дело? – не понял папа.
- Ты… ты… - мама схватилась за сердце, глаза подкатились у нее, ну и ясное дело, мы все испугались. Подскочили, давай усаживать родительницу на стул, водичку подносить. А она схватила стакан с водой и прыснула ей мне в лицо. Я как стояла, так и замерла на месте, не в силах понять, что происходит. Ладони сделались влажными, а тело навилось свинцом, сжимая каждую косточку в позвонке.
- Мам, ты чего? – подала первой голос Ирка.
- Дорогая, ты зачем на Юлю воду вылила? – ошалел отец.
- Весь подъезд шепчется! Да ты знаешь, как они о тебе говорят? – завопила мама.
- Кто они? – сглотнув, произнесла я. Дышать почему-то было тяжело.
- Тетя Стеша, Любовь Ильинична, да все!
- Ничего не пойму, - вздохнул папа, усаживаясь на стул рядом с мамой. Откровенно говоря, я тоже ничего не понимала.
- Отшила Гришу, умного, перспективного! А сама раздвигаешь ноги перед какой-то шушорой? На глазах у целого подъезда?
Я сделала глубокий вдох, теперь картинка начала складываться. Наши доблестные домохозяйки и бабушки имеют прекрасную фантазию, но, в конце концов, сейчас же не девятнадцатый век.
- Как тебе не стыдно? Кого я воспитала? Одна черте знает с кем, шляется, вторая!.. Да за что мне все этого, Господи! – мама качала головой, громко вздыхая. Ирка же усмехнулась, она никогда не была фанатом этих концертов, папа молча прикрыл лицо ладонью. Кажется, в этом доме никто не хотел ввязываться в открытый конфликт с мамой.
- Во-первых, мне уже двадцать! – произнесла сквозь зубы, выдыхая через нос поры злости. Мне стоило больших усилий говорить ровным голосом, а не кричать истеричными воплями.
- Сколько бы тебе не было! Ты живешь в нашей квартире! На наши деньги! И ты должна…
- Так значит, проблема только в том, что я живу в вашей квартире? И объедаю вас?
- Юленька, не говори глупостей, - вздохнул папа. Но меня уже было не остановить. Говорят, терпение – вещь хрупкая. И если вазу случайно переполнить, даже на одну несчастную каплю, может произойти цунами. В моей душе сейчас творился именно он.
- Я родила вас не для того, чтобы вы шаболдались по подъездам и позволяли лапать себя. А завтра что? Принесешь в подоле? – вылупилась мама.
- Если и принесу, то к тебе не приду! – холодно отрезала я. Развернулась и побежала к себе в комнату. Сперва просто хлопнула дверью, ощущая, как вены натягиваюсь до предела, и как кипяток разливается по всему телу. А потом поняла – не могу оставаться здесь. Просто не могу.
Да, родителей не выбирают и нужно их ценить, любить и радовать. Но ведь и родители должны быть хоть немного лояльней к своим детям. Сколько усилий я приложила, чтобы мама мной гордилась? Сколько сидела над книгами, сколько отказывала себе в личных желаниях? Да у меня даже друзей нет, потому что тратить время на "не тех" плохо сказывается на будущих успехах. И что в итоге? Ребенка в подоле принесу? Позволяю себя лапать? Вот какого она обо мне мнения выходит…
Злость накрывала обильными волнами, и я едва сдерживалась, чтобы в конец не разреветься от бессилия. Потом глянула на шкаф, подошла к нему, вытащила оттуда теплую кофту, лосины и запасное белье. Кинула все это в рюкзак, и вылетела пулей в коридор.
На кухне в это время папа в стакан капал настойку валерьяны, видимо пытался успокоить мать. Ирка, заметив меня, прикрыла осторожно дверь и уставила руки в бока, разглядывая как я обуваюсь.
- И куда ты намылилась? – спросила тревожным голосом сестра.
- Куда угодно, от нее подальше.
- Хочешь, давай вместе свалим, а? – предложила Ира. Я посмотрела на нее, губы задрожали, а в глазах образовалась влажность.
- Ир… - прошептала, делая глубокий вздох.
- Момент, - с озорной улыбкой сказала сестра. Буквально за пять минут она сбегала к себе, а вышла уже с пакетом, телефоном в руках и косметичкой. С таким боевым запасом мы громко хлопнули дверью, и помчались навстречу взрослой жизни. Только позже я поняла, что быть самостоятельной не просто...
