Ты для меня?
Желающих набралось достаточно. А если точнее, поплавать захотелось абсолютно всем. Явно не ожидая от родителей подобной прыти, Герман удивленно хмыкнул и поспешил удалиться. Напоследок очень посоветовав поторопиться, как бы намекая, что вечер все же не резиновый.
И ждать он никого не намерен…
Спустя десять минут, облачившись в купальник, Лера вышла к бассейну.
На сей раз для успокоения совести завязала парео на талии.
Оказалось, что прибыла она последней, несмотря на весьма ускоренные сборы. Мужчины уже довольно бодро рассекали водную гладь, а Маргарита Алексеевна нежилась в ласковых лучах вечернего солнца, расслабившись на лежаке. Перед ней на небольшом столике красовались фруктовые коктейли, столь холодные, что даже стекло бокалов запотело. Рот мгновенно наполнился слюной, стоило представить их насыщенный терпкий вкус.
Как раз в этот миг Лера и была замечена хозяйкой дома, которая лучезарно улыбнулась и приветливо помахала рукой. Девушка поспешила навстречу, а когда достигла цели, аккуратно опустилась на соседний лежак.
— Угощайся, Лерочка! — Давыдова протянула ей один из бокалов – красно-розового цвета.
Не говоря ни слова, Спирина пригубила ароматную жидкость. А едва распробовала, громко застонала, прикрыв глаза от наслаждения.
— М-м-м! Это земляника?
— Не только! — ответный звонкий смех. — Еще клубника, немного лайма и лед.
— Божественно!
Их небольшой диалог привлек внимание Станислава и Германа, которые поспешили присоединиться к ним, спешно покинув бассейн. Последний как бы невзначай задел ее влажной рукой и незаметно ущипнул за ягодицу. Взвизгнув, Лера отпрыгнула в сторону и возмущенно насупилась.
— Холодный!
— Что-то не устраивает – возьми и согрей!
Его голос звучал весьма… безразлично. Что само по себе сильно настораживало. Она дара речи лишилась, обескуражено разглядывая совершенно невозмутимого мужчину, не понимая, шутит он или же серьезен.
— Чего? — упрямо вскинула подбородок, желая казаться хоть чуточку выше. Да! Каблуков сейчас очень не хватало. — Каким это образом?
— А как отогревают пострадавшего от переохлаждения человека?
— В горячей ванне?
— Собственным телом.
Щеки вспыхнули небывалым румянцем. Играл! Он с ней играл. Самые настоящие кошки-мышки. Да и как иначе? В присутствии родителей ничего себе позволить не мог, потому и довольствовался малым – двусмысленными фразочками, вгоняющими ее в краску. Зато она могла. И непременно воспользовалась шансом, шалея от собственной безнаказанности. Сердце остервенело заколотилось в груди, когда Лера сделала уверенный шаг вперед, сокращая между ними расстояние до минимума. Откровенно говоря, решила нагло подергать тигра за усы. Внутренности стягивались от волнения и трепета в тугой комок. Медленно. Томительно. Однако, будучи совершенно уверенной в отказе, заставила себя раскрыть объятия и спокойно выдать:
— Ну, идем! Умрешь еще…
Взгляд Давыдова вмиг стал жестким. Суровым. Предостерегающим.
Ни капли того… показного безразличия. Нет! Своего Лера определенно добилась. Казалось, даже скрип его зубов раздался в полнейшей тишине.
Прекрасно понимал, что на «понт» его берут, вот и злился. Но данное знание Германа ничуть не останавливало – он продолжал жадно таращиться на ее почти нагое тело. Изучать каждый изгиб, точно видел впервые. О! Он хотел обнять ее. Очень хотел. Каждый его напряженный вздох говорил об этом.
Но с места не сдвинулся. Упрямый!
— Обойдусь, — прохрипел вкрадчиво на полтона тише. — Я живучий!
— А я вот не обойдусь! — воодушевленно загоготал Станислав, угрожающе надвигаясь на свою собственную женщину. — Жена! Согрей-ка меня!
— Ой, отстань! — попятилась назад Маргарита Алексеевна, проворно поднимаясь на ноги. — Фу-у-у! Мокрый же…
— И тебе намокнуть пора.
— Не вздумай, Стас!
— Р-и-т-у-л-я!
— Пусти!
Но было поздно. Добравшись до своей жертвы, Станислав Юрьевич вцепился в нее мертвой хваткой. Быстрым движением под пронзительный женский крик перекинул через плечо подобно дикарю.
А сделав пару шагов, прыгнул в воду, утаскивая жену за собой.
Только вот насладиться подобным зрелищем Лера не успела.
Внезапно оказалась припечатана к твердой груди Германа.
Господь милосердный! Как же сильно колотилось сейчас сердце!
От соприкосновения ее разгоряченной кожи с его прохладным телом со свистом выплюнула из себя весь воздух. Точно по щелчку пальцев. По команде. Пользуясь полнейшей растерянностью девушки, Герман быстро и яростно поцеловал ее, при этом больно вцепившись в волосы. Не специально, скорее рефлекторно. Безумие...
Тот поцелуй длился несколько ударов сердца, но был столь жадным и голодным, что Лера потеряла всякую связь с реальностью. Мозг посылал импульсы телу, и оно реагировало соответственно – чудовищно возбуждалось. Только одна мысль-потребность настойчиво терзала сознание – удовлетворить своего мужчину! Сейчас же!
Как молитва! Как мантра. Как заклинание!
Боже, да она гореть на костре была готова с любимым именем на устах.
Застонав в его порочный рот, Лера впилась коготками в крепкие плечи.
Все стало безразлично. Тускло. Серо. Только он оставался цветным. Мужчина четким, отточенным движением избавил ее от тончайшего парео, которое послушно опало на землю, мягко покрывая ступни Леры.
Тогда оба и очнулись, резко отстраняясь и тяжело дыша.
Девушка поспешила сделать пару шагов назад. Как раз вовремя – с громкими воплями из-под воды вынырнула чета Давыдовых. Станислав продолжил играючи топить жену. Та в долгу не оставалась – еще и подленько пощипывала мужа за соски, обороняясь всеми возможными способами.
Валерия невольно улыбнулась, глядя на них.
Когда-то ее родители вели себя точно так же.
Как малые дети, невзирая на возраст.
Когда-то…
Накатившую волну грусти скрыть от Германа не удалось.
