Леон Юрис - Боевой клич
— А знаешь... брось мне тряпку... спасибо... так вот, я долго пытался найти ответ на этот вопрос, но так и не смог. Зато одно я знаю наверняка. Я рад, что попал с тобой в один взвод.
Покончив с умывальниками, они повернулись к писсуарам. Дэнни покосился на О'Херни.
— Мы закончим гораздо раньше, если ты пошевелишь копытами.
— Это ниже моего достоинства, — лениво отмахнулся ирландец.
Нортон оттеснил Форрестера подальше, и тот, успокоившись, снова принялся за работу.
— А что скажешь по поводу этого лагеря, профессор? Мне он уже вот где сидит.
— Если мы решили вступить в привилегированный клуб, то сначала должны оплатить свои членские билеты.
— Слушай, у тебя все так просто получается. Даже самые сложные проблемы тебе удается объяснить в двух словах.
— Понимаешь, они добиваются того, чтобы мы перестали быть отдельными людьми. Они хотят, чтобы мы стали единым целым.
— Может, это и хорошо, но скорее бы все закончилось.
— С этим трудно не согласиться.
Покончив с писуарами, Дэнни швырнул тряпку под ноги О'Херни.
— А тебе, приятель, остались туалеты.
О'Херни только ухмыльнулся в ответ.
— Да кто ты такой, О'Херни?! Кем ты себя возомнил?! Пойдем отсюда, Милт, у него есть пятнадцать минут, чтобы закончить уборку.
— А ну, вернись, умник, не то живо выбью дурь у тебя из башки.
— Успокойтесь, ребята, — вмешался Нортон, — Вы же знаете, что полагается за драку.
— Форрестер, мне не нравишься ни ты, ни твои приятели, так что заканчивай уборку и не выводи меня.
— Мы не нравимся потому, что не лижем тебе задницу, как остальные.
— Ребята, успокойтесь!
— О'Херни, ты такой же салага, как и все мы. Хочешь подраться — давай! Но все равно тебе влетит наравне с нами за то, что уборка не закончена вовремя. — Дэнни презрительно сплюнул и вышел из гальюна.
— Думаю, что тебе не стоит терять время, Шэннон, — мягко заметил ему Милтон, направляясь к выходу.
О'Херни молча проводил его мрачным взглядом. Ударить Нортона значило нарваться на драку со всем взводом.
Чертыхаясь, ирландец поднял тряпку и поплелся к туалетам.
* * *— Сегодня самый важный день в вашей жизни, салаги! А знаете, почему? Потому что сегодня вам выдадут оружие. Теперь у каждого из вас появится подруга. Забудьте своих девчонок дома. Эта подруга будет самой верной и надежной, если, конечно, вы позаботитесь о ней. Она не прыгнет в постель к другому, едва вы отвернетесь. Содержите ее в чистоте, и она спасет вам жизнь.
Новобранцы вежливо посмеялись над тирадой Беллера.
— Конечно, вы скажете, есть танки, самолеты, корабли, артиллерия, но я вам так отвечу — засуньте их в задницу! Именно винтовка выиграет эту войну, как и все предыдущие. А морпехи — самые лучшие стрелки в мире! — Беллер снял каску и вытер испарину на лбу. — Научитесь хорошо стрелять — и вам будут платить надбавку к жалованью. Но прежде чем нажмете на спусковой крючок, вы должны назубок знать каждый винтик своей винтовки. А теперь взять ведра и через три минуты построиться!
— Сержант Беллер, сэр!
— Что тебе, Дуайер?
— А какие ружья нам выдадут? «Спрингфилд» или «гарандз»?
Лицо Беллера побагровело.
— Не приведи тебя Бог, Дуайер, еще раз назвать винтовку «ружьем»! И вас, засранцы, это тоже касается!
Получив винтовку, Дэнни какое-то время находился словно под воздействием наркотика. Он почувствовал себя сильным и непобедимым. Винтовки выдавали из опечатанных ящиков, которые дожидались своего часа еще с прошлой войны. И дождались...
После раздачи оружия взвод построился, и Беллер с Уитлоком долго разъясняли порядок сборки и разборки. Весь день ушел на чистку и смазку винтовок.
— Рядовой Форрестер!
— Я, сэр!
— Как называется ваше оружие?
— Американская винтовка калибра тридцать, модель 1903 года.
— Джонс!
— Я, сэр!
— Номер вашей винтовки?
— 1 748 834 632... сэр!
И снова потянулись долгие часы тренировок. Команду «на плечо» разучивали целыми днями, пока не добились того, что весь взвод выполнял ее одновременно, одним отработанным движением. Руки у новобранцев огрубели, стали жесткими.
* * *Как-то во время занятий Дуайер выронил оружие и за эту провинность три часа стоял на коленях перед лежавшей на земле винтовкой, поминутно наклоняясь и целуя ее со словами: «Я люблю мою винтовку». Бывали еще наказания и всему взводу за нерадивость. Например, все шестьдесят человек строились в одну шеренгу и вытягивали вперед руки, ладонями вниз. На пальцы им инструкторы клали винтовки, и весь взвод неподвижно стоял, удерживая винтовки на кончиках пальцев. И так до тех пор, пока кто-нибудь не выдерживал и не ронял винтовку. За эту провинность назначали новое наказание.
— Твои глаза, как синие... эй, профессор, как пишется «синие» или «синии»?
— Синие.
— Твои глаза, как синие озера. Ей должно понравиться.
— Это избитое выражение.
— Ничего, она девка недалекая.
— Слыхали, ребята, в сто шестьдесят первом парень врезал инструктору.
— Чепуха.
— Я тебе говорю.
— А за что?
— Он не принял душ, ну, инструкторы и решили помыть его с помощью воды и сапожных щеток. Без мыла, конечно. Вот он и вмазал одному.
— И что?
— Что, что... Сидит на губе.
Дэнни в последний раз осмотрел вычищенную и смазанную винтовку, щелкнул затвором и вложил в брезентовые лямки под койкой.
В палатку на дрожащих ногах вошел Элкью и молча повалился на койку. Все сразу смолкли.
— Эй, дружище, ты что, заболел?
— Все... это кранты... абзац мне, ребята, — простонал Элкью. — Ой, мне...
— Да что случилось?
— Я... я назвал винтовку «ружьем», и Беллер слышал.
В палатке воцарилась гнетущая тишина. Убийство, насилие — это еще ладно, но такое... Да смилуется Господь над несчастным.
Элкью чуть не плакал, затравленно глядя на друзей, которые как могли утешали его.
— Беллер приказал явиться к нему после ужина.
— Ладно, Элкью, авось пронесет. Ну, заставят походить по лагерю с ведром на голове.
— Или пошлет тебя к заливу за водой.
— Или заставят спать с винтовкой.
— А может, будешь чистить гальюн зубной щеткой.
Но Элкью был безутешен. После ужина, собрав все свое мужество, он отправился к Беллеру.
— Сэр, рядовой Джонс явился по вашему приказанию.
— Стой, где стоишь. — Сержант не торопясь дописал письмо и запечатал конверт. — Ты, помнится, назвал сегодня свою винтовку «ружьем»?
— Так точно, сэр.
— Но ведь это не ружье, не правда ли, сынок?
— Никак нет. Это винтовка.
— Тогда почему ты назвал ее ружьем?
— Я забылся, сэр.
— Теперь будешь помнить?
— Так точно, сэр. Отныне и навеки.
— Пожалуй, я могу помочь тебе в этом.
Беллер поднялся и кивком приказал ему выйти из палатки.
— Рядовой Джонс, расстегнуть штаны!
— Слушаюсь, сэр!
— Вот то, что вы там видите — это ваше ружье.
— Так точно, сэр.
Джонса провели по всему лагерю, и везде инструкторы выстраивали свои взводы, и везде Джонс стоял перед шеренгами новобранцев, одной рукой взявшись за свое «ружье», а другой сжимая винтовку, громко повторяя при этом:
"Это моя винтовка,
Она для того, чтобы драться.
А это мое ружье,
Оно для того, чтоб..."
* * *День за днем продолжалось обучение, и с каждым днем инструкторы все меньше орали на бритоголовых салаг. Все меньше случалось ошибок в строю, все слаженнее становились движения.
Число наказаний тоже уменьшилось, и только О'Херни постоянно попадался на своих проделках. Однажды он опоздал на перекличку и был обнаружен в гальюне, где лениво брился, напевая «Когда смеются глаза ирландца». За этот грех он целую ночь стоял но стойке «смирно» перед палаткой инструкторов и пел им ирландские песни. Как только он умолкал, его подбадривали ведром холодной воды.
К тому времени сто сорок третий взвод начинал уже гордиться собой, в полной уверенности, что является лучшим взводом в лагере, и это в общем-то соответствовало действительности. Но однажды Уитлок решил поубавить им спеси и повел на небольшой плац, где занимались строевой кадровые морпехи из тех, что несут службу на линкорах и крейсерах. Загорелые, подтянутые, ростом почти два метра, они несколько раз прошли, печатая шаг, возглавляемые сержантом с золотой саблей наголо. Синяя форма морпехов, безукоризненная выправка, точные, до сантиметра рассчитанные движения произвели на сто сорок третий взвод огромное впечатление, но самоуверенности не убавили. Наоборот, новобранцы решили, что если очень постараются, то будут выглядеть не хуже.
— Когда вы идете в штыковую атаку, я хочу слышать не просто вопли! Это должен быть дикий рев! Боевой клич! Вы обязаны запугать противника еще до того, как проткнете его штыком. Не забывайте бить и прикладом. Отбейте ему башку ко всем хренам! Вперед!
Дэнни с яростным воплем ринулся к соломенному чучелу и вонзил в него штык.
