Влад Савин - Морской Волк, том 2

Влад Савин

Морской Волк, том 2

От Советского Информбюро 27 августа 1942

В районе северо-западнее Сталинграда наши войска вели напряжённые бои с крупными силами противника. На одном участке немцы после артиллерийской подготовки и бомбёжки с воздуха бросили в атаку значительную группу танков. Наши артиллеристы с открытых позиций расстреливали вражеские машины и вывели из строя 18 немецких танков. Нескольким танкам противника удалось прорваться в глубину нашей обороны, но они были там уничтожены гранатами и бутылками с зажигательной жидкостью.

Капитан 1 ранга Лазарев Михаил Петрович. Подводная лодка «Морской Волк». Диксон.

«Ну и деревня, ну и дыра! Даже не знал, что такие бывают!»

Эти слова героя Стругацких поневоле вспомнились мне, при взгляде на главную улицу Диксона. Хотя, какая улица тут считается главной, пес ее знает – будем считать, эта, на которой дом с флагом, что примечательно, не обком-райком, а контора Севморпути. Место – в сравнении с этим, какой-нибудь Мурманск-999 (от которого до настоящего Мурманска почти столько же), это просто светоч культуры и цивилизации!

В мое время в Диксоне были и дома-многоэтажки, и асфальт, и фонари. Сейчас присутствовали лишь одно– и двухэтажные бараки – и те самые, «система коридорная, на тридцать восемь комнаток..», и пара-тройка «многозвездочных», два этажа, два подъезда, восемь квартир. Еще был клуб, такого же барачного вида, магазин, радиоцентр, котельная, электроподстанция, портовые склады возле причалов, какие-то мастерские, и конечно же, НКВД. Тротуары были деревянными, как в песне Городницкого, людей было мало, и все они, независимо от возраста и пола (женщины тоже иногда встречались) были одеты если не в военную форму, то в ватники и телогрейки. Еще под ногами путалось огромное количество собак, которые здесь не просто так, а главный ездовой транспорт зимой.

А все же – земля! Небо над головой, а не подволок отсека. И воздух, пахнущий совсем по-особому.

И – «Адмирал Шеер». Вот он – стоит в гавани, кормой к берегу. Между ним и причалом, баржа со сходнями, а к борту крейсера ошвартован наш «Воронеж». Отсюда вижу – фигурки на его палубе, кто тоже вылез, воздухом подышать.

А возни-то было сколько с этой фашистской сво..? Хорошо еще, волна слабая, не штормит – и то, четырежды буксирный конец рвался, по пути, по новой заводить пришлось. Двое суток, «Дежнев» тянул, «Щука» рядом, как овчарка возле стада, ну а мы, под перископом, в роли ПЛО – слушаем акустику, ловим эфир. Поймали приказ, фрицевского «Адмирала Арктики», к лодке U-255 – сначала найти и утопить «Шеер», и затем лишь снимать экипаж с «двести пятьдесят первой», что так и болтается где-то поплавком. Думали, идти навстречу, или подождать пока сама подгребет – решили подождать, куда она денется? Главное сейчас, «Шеер», ну а лодка, если она не сумеет нас найти, так мы после ее найдем, когда она к 251й пойдет, район-то известен!

На свою голову, немцы нас нашли. Выйдя в точку последнего известного им места «Шеера», и повернув на эюйд-эюйд-вест – здраво решив, что мы будем вести его в Диксон. Мы засекли их на тридцати милях, развернулись, сблизились, выпустили торпеду. Немцы услышали что-то, задергались -но сделать ничего уже не могли. Пеленги совпали – попадание – звуки разрушения корпуса. Когда-то в Атлантике, я отдал последнюю дань уважения к неизвестному фрицу – теперь же я испытывал лишь холодную рассудочную ненависть, нанести этим фрицам наибольший вред. Наверное, на меня повлияли старые кадры трофейной кинохроники в документальных фильмах, которые показывал экипажу Григорьич – веселые фрицы с закатанными рукавами, идут по сталинградской степи, в предвкушении что очень скоро их фюрер наградит поместьями на русских землях, с русскими рабами – через пять месяцев они будут жрать мерзлую дохлую конину, и эамерзать тысячами, но это еще будет. Я же хотел, чтобы это было раньше, и ценой меньших наших жертв. В отличие от пилота, сбросившего бомбу на Нагасаки и кончившего жизнь в психушке, я не испытывал сейчас абсолютно никаких сомнений, выпустить ядерную боеголовку по Берлину, или любому другому городу Германии, если бы это помогло нашим на фронте. Останавливало меня лишь отсутствие такой возможности – Гранит не Томагавк, до Берлина отсюда не долетит.

И кстати, максимальный вред врагу можно нанести, не обязательно, убив. Та же U-251, будет полезнее нам, захваченной, чтобы наши спецы изучили ее конструкцию, нашли слабые места, а полсотни человек экипажа, это полсотни лишних рабочих рук на Норильскстрое, или в других подобных местах.

– Не навоевались еще, Михаил Петрович? – спросил Кириллов – когда в гавань думаете?

Я пожал плечами. Хотелось бы, но.. Надо сбегать на север Карского моря, разобраться с этой U-251 – сначала ультиматум, после утопить если не примут; пусть лишь кого-то для буксировки дадут, и куда пленных погрузить. Затем, проводка «Шеера» в Архангельск – фрицы наверняка не смирятся с потерей и позором, так что драки не избежать. Ну и наконец, мечта каждого подводника, королевская дичь – «Тирпиц». Это все – уже знакомо и привычно. А что будет на берегу? Идет война – мы и воюем.

– Воюем – согласился Кириллов – но вот представьте: разведчик наш, с важными сведениями, которые и победу могут принести, и тысячи наших жизней спасти. Каждый день промедления дорого стоит – а он, вместо того, чтобы скорее доставить, свой личный счет увеличивает. Даже если набьет он сотню-другую, что бы вы, товарищ капитан первого ранга, ему дали: орден или трибунал?

Я качаю головой. Кто бы стал разговаривать с нами – приди мы сразу в Полярный, месяц назад?

– А сейчас? – спрашивает Кириллов – выполнил Морской Волк свою задачу, целиком и полностью. Другое сейчас, намного более важно – чем охота за головами врагов, в стиле Тома Клэнси, прочел знаете, из любопытства, этого вашего писаку. Не могу я, объять необъятное – вот, из зенитчиц тех сталинградских, половина живы остались, успели им в помощь перебросить батальон ополчения, с танковым взводом – а сколько еще случаев таких, которых мы предотвратить не успели и не успеем? А чем блох ловить – лучше, играть на опережение, менять все по-крупному, зная заранее наши ошибки. И в практику внедрять то, что для вас обыденно – я вот с врачом вашим говорил, это ж сколько раненых можно было бы спасти, если б пенициллин у нас был сейчас, а не в сорок третьем; а ведь даже те сведения, что у него есть, могут разработки наши здорово ускорить – но это уже по радио не передать, тут образцы нужны, и литература; в общем, приготовил я посылочку, в лабораторию Ермольевой, которая и в вашей истории пенициллин сделает, но через год – как отправить? С информацией вашей, и военной, и научной, и технической – спецам нужно работать, а не одному мне.

– А как с секретностью? – спрашиваю – если выплывет, откуда? Тут даже не фрицы – союзники вой поднимут. Как бы в наше время сказали – «не может быть достоянием одной страны, а всего человечества». Затем, в веке двадцать первом, последовали бы санкции, с бомбардировкой и вводом войск «миротворцев» – ну а здесь, просто обрежут ленд-лиз. Не будет такого, что у вас наверху решат – во избежание, концы в воду? Замполит наш докладывает – в команде, такие разговоры..

– Товарищ капитан первого ранга! – отчеканил Кириллов – запомните раз и навсегда: мы можем сурово наказать, за провинность – но мы никогда не сдаем своих в угоду чужим! Ради какой угодно – выгоды. И уж поверьте, для наших «наверху», иностранное мнение значит много меньше, чем для ваших «народных избранников». Скажите это – и вашему замполиту, и команде. Вы все – уникальные в своем роде, и неразумно подвергать вас излишней опасности. Всякое может случиться – кстати, ваша лодка ведь однотипна с «Курском», который погиб без всякой войны?

А что касается секретности – так это мы обеспечим!

– Ну да! – усмехается Петрович – дивизия НКВД, для такого уникального случая, оцепление на километр вокруг, что в бинокль не увидишь. Инженера и рабочие, подписками опутанные и много раз проверенные, чего-то построят – чтоб было все шито-крыто. Слух точно пойдет, про что то жутко секретное и огромное – но что конкретно, никто не узнает. Или – плавбаза в отдаленной бухте, и все дела. С комфортом проблемы – так война ведь, а отдыхать вывозить сменами, в какие-нибудь места, опять же оцепленные и проверенные. В наши, советские времена, после похода так экипаж организованно и централизованно в дома отдыха – так что нам не привыкать..

– Не получится – ответил Кириллов – у нас все дивизии НКВД, или на фронте, или в тылах фронтовых, шпионов и диверсантов ловят. Нет у нас – питьсот мильенов личного состава! А детально проверить, даже одного человека – не был, не состоял, не участвовал – вы представляете, сколько времени надо? И уж поверьте, у настоящего шпиона, анкета будет чистейшая. Честно признаюсь, сначала я тоже о чем-то подобном думал, как вы сказали – но после того немца на палубе понял, нет никакой возможности, у каждого кто вас видел, подписку брать. Вы представляете, сколько их будет – какая к черту плавбаза в отдаленной бухте, если с вашей техникой спецы должны будут работать, в заводских условиях? А ваши же матросы, если их за проволоку с охраной – решат, что их без вины в гулаг – сам разговоры такие слышал, на вашем корабле. Ну зачем же – сила есть, ума не надо – если можно много менее затратно? И кстати, не я а механик ваш план придумал, он предложил – а я оценил и поддержал. Сергей Николаевич, расскажите!