Александр Авдеенко - Над Тиссой. Горная весна. Дунайские ночи
- Что, настоящий конь? - потеряв терпение, спросил Тюльпанов.
- Похоже на то.
Продолжая изучать след, Смолярчук встревоженно задумался. Чей конь мог оказаться здесь ночью, у самой границы? Следы были только в одном направлении - в нашу сторону. Если конь колхозный, то не мог же он перелететь к Тиссе по воздуху, а обратно вернуться по земле? Где следы к реке?
Смолярчук вытер о росистую траву испачканные сырой землей руки, поднялся.
- Смотри в оба, Тюльпанов!
Молча, настороженно, готовые каждое мгновение нападать и обороняться, они пошли по следу лошади. Витязь вел себя все более беспокойно, рвал поводок, поднимал щетиной шерсть и тихонько визжал от нетерпения, Смолярчук и Тюльпанов пошли быстрее, почти побежали, Из прохладной прибрежной мглы выступили виноградники нижнего, подошвенного края горы Соняшны. Витязь бросился вправо. Смолярчук включил фонарь, осветил прибитую вчерашним ливнем землю, на ней чернели свежие глубокие отпечатки больших башмаков с подковами на каблуках и рубчатыми пластинками на носках.
- Нарушитель!
В большую спальную комнату заставы, грохнув входной дверью, ворвался дежурный Тарас Волошенко:
- В ружье!
Полетели кверху простыни, одеяла. Все отдыхавшие после наряда пограничники в одно мгновение вскочили с кроватей. Все одновременно оделись, обулись, вооружились.
Волошенко, исполненный величия, побежал дальше, навстречу спешил, застегивая на ходу гимнастерку, начальник заставы.
Волошенко был так взволнован, с таким чувством исполнял свою службу, что сразу не мог доложить капитану о происшествии на границе, начал заикаться. Наконец, оправившись от волнения, он отрапортовал:
- Товарищ капитан! Рядовой Тюльпанов докладывает от ориентира пять: в нескольких метрах восточнее погранзнака номер триста шестьдесят один обнаружен след нарушителя, идущий в нашу сторону. Застава поднята по тревоге. Смолярчук преследует нарушителя в направлении лощины Сырая.
Шапошников спокойным, уверенным движением правой руки отдернул шторку, закрывавшую схему участка границы пятой заставы и прилегающего к ней района. В его распоряжении были считанные минуты, надо хотя бы вкратце оценить обстановку. Доставая бинокль, планшет, запасные обоймы к пистолету, гранаты, ракетницу, и патроны к ней, Шапошников размышлял. След обнаружен у погранзнака N 361. Нарушитель направился в не прикрытую нарядами лощину Сырую. Как он пойдет дальше? Скорее всего не покинет удобную лощину: она в густых зарослях, с ручьем на дне, мшистая, а верхний ее конец почти упирается в проселочную дорогу, которая выводит на Яворское шоссе. Шапошников принял решение закрыть дополнительными нарядами границу и бросить группу пограничников в тыл, наперерез нарушителю. Приказав дежурному по заставе доложить в штаб комендатуры обстановку и свое решение, капитан Шапошников сел на коня и помчался по направлению лощины Сырой, по пути Смолярчука.
«Учитель» и «Пастух» покинули колокольню еще в тот час, когда туман сплошь покрывал Тиссу и ее плоский левый берег. Пробивались к реке почти на ощупь, рискуя напороться на венгерский пограничный патруль. Здорово помогла жена «Пастуха» своей работой на колокольне: ориентировались в белесой темноте по колокольному звону. Совсем рядом слышался колокольный гул, а громады каменной церкви все-таки уже не видно: вся, от подножия до вершины, поглощена туманом.
Самый зоркий пограничный глаз не обнаружил сейчас в тумане «Пастуха» и «Учителя».
На спинах у лазутчиков тяжелые рюкзаки, за поясом гранаты, в карманах пистолеты, а шли они стремительно и бесшумно, невидимые и неслышимые, как существа, туманом порожденные и в тумане живущие. Они появились у самой кромки тисской воды. Здесь было немного светлее, чем всюду, потому лазутчики и выделились из серой мглы своей черной одеждой. Дубашевич, сняв свою поклажу, осторожно опустил ее к ногам своего спутника, Тот быстро, умело распустил ремни вьюка, который оказался небольшой резиновой лодкой, снабженной баллончиком со сжатым воздухом. Звонарь открыл запорный краник, и лодка начала быстро вспухать, вырастать, округляться.
«Пастух» дернул «Учителя» за полу пиджака: приготовься, мол.
Лодка бесшумно скользнула на воду. Ловко балансируя, «Пастух» переступил через ее борт, Дубашевич сделал то же самое, и лодка отчалила. В тумане надрывался колокол.
Быстрое течение Тиссы вынесло лодку к правому, высокому берегу Тиссы, заросшему кустарником. Дубашевич направил автомат на темные клубы кустов, а переправщик зацепился багром за подмытые корни ивы и, присев на корточки, озираясь, готовый отдать концы при обнаружении пограничников, осторожно пришвартовывался.
- Не заблудились? - глядя на светящийся компас, по-немецки спросил Дубашевич.
Переправщик покачал головой:
- Не беспокойтесь. Колокол гудит левее. Значит, нас вынесло куда надо.
«Пастух» отстегнул притороченные к поясу лошадиные копыта, надел их на руки и на ноги и на четвереньках вышел из лодки, подставил спину «Учителю». Тот оседлал проводника. Стараясь не коснуться ногой земли, он повернул «лошадь» к берегу. Инструкция «Бизона» обязывала его перейти границу только так - верхом на переправщике. Дубашевичу не было известно, что «Бизон» заставил его повторить прием Кларка.
«Пастух» с расчетливой равномерностью, по-звериному принюхиваясь к воздуху и прислушиваясь, не донесет ли ночной ветер запах солдатской шинели, насквозь пропитанной дымом махорки, не захрустит ли ветка под ногой пограничника, продвигался вперед. Все было тихо. Благополучно прошли служебную полосу. Миновали давно не сеянные и не паханные, одичавшие земли запретной пограничной зоны, выбрались в виноградники - все без остановки, без отдыха. «Пастух» дышал тяжело, почти хрипел, силы его были на исходе, спина мокрая, но он шел и шел вглубь советской территории.
- Довольно! - шепотом скомандовал Дубашевич.
«Пастух» остановился. «Учитель» осторожно спустился на землю, сел рядом с переправщиком, обнял его за плечи, достал из кармана флягу с коньяком:
- Подкрепись!
«Пастух» взял флягу, жадно, не переводя дыхания, выпил почти все ее содержимое.
- Пройди еще немного, вглубь территории, а потом можешь возвращаться на свою колокольню. Прощай, - сказал Дубашевич.
- А как же груз? - «Пастух» слегка встряхнул плоским вьюком, прикрепленным к его спине.
- Тащи назад, после разберемся. Иди!
- Прощайте! Дай вам бог… - зашипел в ухо «Учителю» переправщик.
«Царство тебе небесное, звонарь», - мысленно проговорил «Учитель» и скрылся в тумане. Отпечатки своих ног он обрабатывал химикалиями.
Преследуя врага, Смолярчук видел, что Витязь уверенно идет по свежему, горячему следу. Овчарка с минуты на минуту настигнет нарушителя.
Витязь потащил Смолярчука за собой по крутому горному склону, ринулся в темный лес.
Тюльпанов долго и самоотверженно бежал за Смолярчуком, но потом почувствовал сильную усталость. Несмотря на свою настойчивость и желание быть рядом с инструктором, он с каждой минутой все больше и больше отдалялся от старшины. Скоро он пошел шагом и вовсе отстал. Смолярчук уже скрылся. Стыдно было своей слабости, но ничего не мог поделать с собой. Напрасно страдал Тюльпанов: он еще не знал, что самый выносливый, натренированный бегун не мог бы угнаться за Смолярчуком. Отдышавшись, Тюльпанов побежал дальше. Старшина был далеко впереди.
Витязь набавлял и набавлял скорость. Уже и Смолярчук с трудом поспевал за ним. Выдержать такой темп погони можно было бы еще пять, от силы - десять минут, Действительно, скоро Смолярчук натянул поводок, схватился за дерево, чтобы удержать Витязя и передохнуть. Овчарка остановилась, взвившись на задние лапы. Тяжело дыша, обливаясь потом, Смолярчук вглядывался в лес, не затаился ли где-нибудь под елкой нарушитель. Как будто никого, все тихо. Не веря тишине, Смолярчук отстегнул поводок с ошейника Витязя и послал его вперед:
- След, след! Ищи!
Получив свободу, овчарка во весь дух помчалась по направлению темного ельника. Переправщик, затаившись там, вскочил, побежал к толстой сосне, чтобы под ее прикрытием застрелить собаку. Он уже вскинул пистолет, но выстрелить не успел. Витязь прыгнул, впился зубами в правую руку нарушителя так, что тот взвыл от боли, Он бросил оружие, избивая собаку ногами, пытаясь оторваться от нее… Но, сопротивляясь, быстро, непостижимо для себя быстро, терял силы и, наконец, упал без сознания: начал действовать яд, выпитый вместе с коньяком.
Подбежавший Смолярчук навалился на беспомощного врага, связал его. Потом он приказал овчарке «сидеть» и выстрелил из ракетницы, давая знать начальнику заставы, что преследование завершилось успешно. Витязь покорно сидел у ног старшины. Он весь дрожал от злости, от неутомимого инстинкта борьбы.
Пробравшись через заросли, на поляну выскочил Тюльпанов. Увидев связанного нарушителя, остановился. Первый раз в жизни видел он живого врага.
