Zа право жить - Коллектив авторов
Нет, такой народ уже не остановить, он пойдет до конца, до самых до Карпат, если понадобится, чтобы не только освободить непокоренные Донбасс и Луганщину, но и вычистить всю украинскую землю от этой заразы. И чтобы запаха и следа от нее не осталось на древней славянской земле, чтоб навеки из памяти стерлись имена этих изуверов, и чтоб впредь наши дети и внуки и знать не знали, и слышать не слышали слов «фашист», «нацист», «бандеровец»; и чтоб жили в уютных домах и квартирах, а не в подземельях и подвалах, играли не с гильзами и деталями от военной техники, а с мягкими игрушками и пластмассовыми машинками, и разговаривали на языке, на котором говорят их родители; чтобы играли в футбол, гоняя мяч не по снегу во время вьюги, а в теплом спортзале, и засыпали не под раскаты канонад и взрывы снарядов, ставшие привычной ночной мелодией, а под тихие, нежные голоса мам и бабушек, рассказывающих им сказку.
Так вот чтобы все это было, у нашего народа есть полное право на истребление недочеловеков, которые хотят лишить нас этого счастья. И мне приятно осознавать, что я причастен к этому великому историческому событию и вношу свою лепту в Победу.
Не для того же родится человек, чтобы в подвальной полутьме полуразрушенных войной зданий у него проходила лучшая пора человеческой жизни – детство.
Из сообщения российских СМИ:
«В Донецке от удара ВСУ обвалилась многоэтажка. Обрушено перекрытие между пятым и четвертым этажами. Под завалами могут находиться три человека, среди которых один ребенок пяти лет. Их ищут спасатели…»
О, эти звуки!
Их слышно даже во время урагана,
даже под водой…
И если услышишь их – обратись
В бегство… Или к психиатру.
Они способны на все!
Ирина Горбань. ПЛЕН
– Доброе утро, Вера Иванна.
– Доброе, – подняла голову Вера. – Здравствуйте, Пал Палыч.
Перед ней стоял доктор. Вере показалось, что он специально остановился поздороваться, чтобы одним только взглядом уничтожить ее.
– Ну, и?
– Что – и?
– И как вам эта работа?
– А разве я на панель пошла? Какая разница, где я работаю? Тем более вам?
– Простите. Не хотел, – смутился доктор, уходя вперед по тротуару.
Он слышал от сотрудников, что Вера избрала нелегкий путь выживания, покинув пост медсестры в терапии. На отличном счету была: свою работу знала, любила, все записи в карточках и анамнезах исправно вела. Говорят, болезнь скрутила. Так кого она не завязывает в узел? Дворником вон работает. Метлу тягает. Разве это легко?
Сменить белый хрустящий халатик на робу дворника – это полностью сломить свою психику. Ну, не мировоззрение же сменила. И кому что доказала? Полежала бы в больнице, приняла бы курс терапии. Хотя, какая терапия? Вирусология по ней плакала…
Доктор обернулся: не слышит ли Верочка его мысли? Нет, слава Богу. Метет тротуар.
– Дворники ему не нравятся, – бубнила себе под нос Вера. – А поломойка, а уборщица? Дворники ему не люди. Видел бы меня с грязной тряпкой в подъезде, чистюля больничная!
Не знал Пал Палыч, или делал вид, что не знает о том, что бывшая сотрудница на рабочем месте подхватила вирус от больного, которому регулярно ставила капельницы и колола уколы. А зачем? Производственные издержки никому не нужны. Да и портить показатели заболеваемости очередным случаем в коллективе – себе дороже. Сначала это был артрит, а потом – деформирующий артроз начал разбивать все суставы. Не то что двигаться – жить было больно и невыносимо. А на посту медсестры и вовсе нетерпимо. Дома все были за увольнение – мамочке надо лечиться. Но кто завалится в постель? Не в ее это характере. Да и родители старенькие. Как взвалить на них домашние хлопоты?
Первое время Вера из крайности в крайность бросалась. То таблетки, то крема и мази, то примочки и микстуры – все без толку. Медикаментозное лечение не принесло выздоровления, и Вера пустилась во все тяжкие, поверив в лечение биодобавками. Благо, их можно было приобрести на любом перекрестке. «БАДы» – звучит угрожающе, а «био» – вроде мягенько. А если инструкции почитать – панацея, каких свет не видел.
Как-то, покупая в очередной раз свои таблетки, Вера обратила внимание, что на этой торговой точке часто меняются продавцы. Разговорились; слово за слово, и Вера узнала, что можно устроиться в эту кооперативную организацию на работу. Наконец она бросит тряпку, ведро и лопату.
Объявив дома о своем намерении, она, конечно, получила нагоняй. Но все знали, что, если уж мама что-то решила, – спорить бесполезно. Так закрутилось колесо новой трудовой фортуны. Старые друзья-приятели и новые знакомые, встречи, консультации, поездки… Вера окончила курсы массажистов, набрала группу единомышленников – медиков и не медиков. Теперь о работе дворника вспоминала разве что при встречах с людьми, обремененными болезнями. Самым ярким аргументом был собственный пример. Никогда нельзя опускать руки, никогда нельзя ставить на себе крест.
Получив целый комплекс знаний, Вера открыла кабинет массажа. Муж, Станислав, помогал во всем. Вот уж где можно было с закрытыми глазами определить семейную пару: все радости и горести – вместе и пополам. Клиенты повалили толпами в надежде на скорейшее выздоровление. Сразу результатов не было, и очередь поутихла. А спустя определенное время клиенты на себе ощутили прогрессирующее выздоровление.
Жизнь Верочки начинала приобретать мягкие теплые краски. Муж работает на шахте, а выходные дни полностью посвящает Вериному новому делу. Престарелые родители помогают присмотреть за подрастающим сыном. Старший – уже встал на ноги. С ним легче. Живи и радуйся.
Жила и радовалась. Иногда ей хотелось встретиться со своим бывшим доктором, сотрудниками терапевтического отделения, чтобы показать результаты своей настойчивости. Вот, мол, она какая, видите?! А потом думала, что все это было в далеком прошлом. Словно в чужой жизни, к которой она не имеет никакого отношения.
***
