Вихрь - Йожеф Дарваш
— Мне нужно найти свою одежду…
— Ничего вы не найдете… Я дам вам другую одежду, только с условием, что вы об этом никому не скажете, иначе у меня будут крупные неприятности.
Дойдя до конца коридора, она открыла шкаф, порылась в нем и сунула мне в руки какой-то сверток.
— Возьмите вот это. И быстро одевайтесь. Но не здесь, а в палате! — И повела меня в палату.
— Но ведь это гражданская одежда! — удивился я, развернув узелок. — Почему вы хотите нарядить меня в гражданское?
— Ради бога, скорее, а то вас заметят!
Я не стал спорить и быстро облачился в предложенную одежду. Попросил сестру показать мне выход. Она подвела меня к открытому окну и сказала:
— Вот сюда.
Я вылез в окно, дошел до забора и оказался во дворе какого-то дома, ворота которого оказались на запоре. Взобравшись на крышу сарая, перелез во двор другого дома Отыскал в заборе слабо прибитую доску и, оторвав ее, вылез в переулок. Миновав его, вышел на широкую улицу. И нужно сказать, вовремя, так как собаки вокруг начали громко лаять.
Шел я наугад. Вскоре я подошел к какому-то увеселительному заведению, из которого доносились голоса и звуки музыки. Из осторожности я перешел на другую сторону улицы. Туда же перешли трое только что вышедших из ресторанчика.
— А хорошо было обтяпано дельце, а? Уж теперь-то мы справимся с большевиками! — произнес один.
Я понял, что он обращается ко мне. Мне сразу же стало ясно, что за время моего пребывания в госпитале власть в городе перешла в руки белых.
— Ну конечно, — ответили.
Только теперь я понял, почему главврач меня так долго усыплял: он, видимо, счел меня за важную птицу и решил передать в руки белого командования. К счастью, я вовремя нарушил его планы.
«Как же мне теперь попасть на фронт, в свой полк?» — думал я.
Офицерские лошади
Утром я долго бродил вокруг комендатуры белых, ломая голову над тем, как пробраться на фронт. Надо было попасть в какую-нибудь часть, а оттуда перебежать к красным. Беда была в том, что я еще недостаточно хорошо говорил по-русски, чтобы обмануть белых.
Когда я вышел из переулка на площадь, где находилась комендатура, то увидел, как к зданию подскакали два всадника. Один из них, офицер, спешился и, бросив поводья своему денщику, быстро направился в здание. Часовой, стоявший у ворот, над которыми развевался флаг украинских националистов, отдал офицеру честь.
Денщик, накинув поводья от обеих лошадей себе на руку, достал из кармана кисет с махоркой и стал крутить цигарку. Меня осенило. Я обошел здание комендатуры с тыла, где тоже были ворота. Вошел во двор, по которому взад-вперед сновали коноводы, денщики и бог знает кто. Шел не спеша, стараясь сохранить осанку важного господина (благо, костюм на мне был приличный). Меня никто не остановил, приняв, по-видимому, за важную персону. Я вошел в здание и прошелся по длинному коридору. Вскоре я заблудился в коридорном лабиринте и, не найдя выхода, спросил у попавшегося мне навстречу чиновника, как пройти к выходу.
Чиновник почтительно проводил меня до ворот. Однако я сразу не вышел на площадь, так как в этот момент навстречу шли два петлюровских офицера. Они даже отдали мне честь, а мне пришлось вежливо раскланяться с ними.
У ворот по стойке «смирно» застыл часовой. Слава богу, денщик с двумя лошадьми все еще стоял на месте. Решительной походкой я подошел к нему и голосом, не терпящим возражения, сказал:
— Возьми чересседельную сумку — и бегом к начальнику: он забыл какие-то бумаги.
— В чересседельной сумке?
— Да. Чего глаза лупишь? Беги, а то он тебе надает по шее, если запоздаешь…
— А как же лошади?..
— Беги, беги, я их пока подержу.
Передав мне поводья, денщик сломя голову побежал к воротам, где его тут же остановил часовой.
— Пропусти его! — крикнул я часовому. — Его там срочно ждут!
Как только денщик скрылся в воротах, я небрежным тоном, но так, чтобы меня мог слышать часовой, произнес:
— Что я тут буду сторожить этих коней! Отведу-ка я их на конюшню.
Я завел лошадей за угол, вскочил в седло офицерской лошади и рысью поскакал к окраине, держа другую лошадь на поводу.
В тот же день мне удалось перейти линию фронта, которой, как таковой, собственно говоря, и не было вовсе, так как и красные и белые занимали лишь отдельные населенные пункты.
На добром офицерском коне я догнал колонну войск, которая отходила в заданном направлении. Услышав стук копыт моего иноходца, кто-то крикнул:
— Подождите! Кто это там? Эй, кто ты такой?
Я подъехал ближе. Увидев на лошади всадника в гражданском костюме, красноармейцы забеспокоились.
— Это что еще за барин? — воскликнул кто-то.
— Никакой я не барин, — ответил я и попросил проводить меня к командиру интернационального полка.
На следующий день я предстал перед Белой Костой и доложил о своем прибытии.
— А где ты достал таких ладных лошадок? — с удивлением спросил Бела.
Лошадки на самом деле были чудо как хороши.
— От Петлюры получил в подарок. Одну лично для себя, вторую атаман просил передать вам с просьбой, чтобы в следующий раз при оставлении очередного города вы не забывали меня в нем. Петлюра и сам бы не прочь привлечь меня к себе на службу, да уж больно плохо я говорю по-украински.
— Хорошо, дружище, передай ему, если встретишься, спасибо от меня за такой подарок.
Отход
В последние дни августа части Красной Армии оставили Киев. А на следующий день в город с двух сторон вошел противник: с юго-запада — Петлюра, а с юго-востока — части Деникина. Наш полк отходил в северо-восточном направлении.
Войдя в город, петлюровцы вывесили свои флаги. Когда вслед за ними явились деникинцы, они стали срывать эти флаги, вывешивая вместо них свои. Начались перестрелки, деникинцев с петлюровцами. Вскоре части Деникина выбили из Киева петлюровцев.
Из Киева наш интернациональный полк был направлен в Чернигов. Меня назначили начальником военно-контрольного пункта номер один.
Сначала мы получили задание оборонять город Остер, в котором находились до начала октября, а затем отошли за Чернигов. Я верхом ездил по частям, проверяя степень готовности войск к приближавшейся зиме. Штаб дивизии находился в Остере, и однажды, отправляясь туда, я столкнулся с колонной красноармейцев.
— Ребята, куда вы идете? — спросил я их.
— Товарищ начальник, не вздумайте ехать в Остер, там уже и мосты-то все сожгли!
— Как так сожгли? Что, опять отходим?
— Как видите!
Вернувшись в Карпиловку, я по телефону позвонил оттуда в Остер. Сначала
