Валерий Горбань - Память Крови
Насмешливый голос из полумрака произнес:
— Судя по чистым кожным покровам, скоординированным движениям, адекватным поведенческим реакциям и ряду других признаков, вы абсолютно здоровы. А здоровый человек дышит во сне совсем по-другому… Минут через десять вы услышите — как.
И действительно, через несколько минут веселый перестук колес практически поглотил его ровное, мягкое, почти неслышное дыхание.
А Ольга, снова посмеявшись про себя и позлившись на свою подозрительность хронической горожанки, решила немножко помечтать. Она любила иногда, лежа в полудреме, пофантазировать на тему красивого романа с понравившимся ей мужчиной. Как он нежен и ласков! Смотрит на нее блестящими глазами и готов ради нее на любые сумасбродства. Вот они стоят на скалистом берегу Терека, над стремительно несущимися потоками воды. И кружится голова. И нахлынувшее желание таким же бурным потоком вливается в ее кровь. И… черт побери! Он тут дрыхнет, как сурок, а я, словно дура, в четыре утра еще кувыркаюсь на этой полке, аж простыни в жгут завернулись. Ничего себе, домечталась! Не хватало еще наброситься на мирно спящего мужика…
Уснуть удалось только часу в шестом. А в семь проводница объявила общий подъем. Подъезжали к Москве.
Сережка, старший брат, метеором влетев в купе, вытурил ее в коридор:
— Давай шустри на выход, меня мужики на рыбалку ждут. Где чемодан?
— Под нижней полкой.
— Ого, нагрузила… Давай, вперед!
Возле купе проводников Ольга остановилась. Алексей минут пять назад пошел к проводнице забрать билеты и там застрял. Из-за закрытой двери слышался его голос:
— Да, мне нужны все квитанции.
— Ну, ты что? — Серега нетерпеливо подтолкнул ее чемоданом пониже спины.
«Действительно. Что это я? Кто мы друг другу, чтобы прощаться?» Но, на выходе она все же повернулась еще раз. «Ах Оленька, Оленька… Ты всего лишь попутчица. И мечтательная дура. Вот и все!»
* * *— Ну ты даешь, дочка!
— Ой, мам, ну кто мог подумать! Чемодан Серега вытаскивал. А я в коридоре стояла. Откуда я знала, что у него точно такой же? Как специально!
— И где его теперь искать?
— А я откуда знаю? — Ольга растерянно стояла над распахнутой кожаной пастью. Чужие яблоки, занявшие полчемодана, издевательски сияли румяными мордашками. А банки с компотами, обернутые в мужские трусы, вгоняли в краску и наводили на мысль о том, какие интересные открытия ждут Алексея.
* * *Милиционер жевал.
Ольга терпеливо стояла.
Прожевав, дежурный смел крошки со стола на пол и приблизив щекастую физиономию к окошечку, ядовито спросил:
— Ну и что я должен? Арестовать всех Алексеев в Москве? Или тебя, вместе с братцем. Чемодан-то вы уперли.
— Вам виднее, что делать, вы милиция, — Ольга крепилась изо всех сил, чтобы не разреветься от злости и унижения. «Так, тебе, дуре, и надо!»
— Это дело не наше. Мы такой ерундой не занимаемся, ищите сами… Сами ищите, я сказал! — дежурный возвысил голос, и Ольга захлопнула уже было открывшийся для язвительной реплики рот.
Резко развернувшись и наклонив голову, чтобы спрятать брызнувшие слезы, она побежала к выходу, подальше от этого наглеца. И с разбегу врезалась в крепкого чернявого парня.
— Посягательство на жизнь сотрудника милиции, — подняв Ольгу с пола и отряхивая ее плащ, вдумчиво проговорил чернявый, — до пожизненного лишения свободы включительно.
— Вас самих сажать надо за такое отношение к людям, — вырываясь, зло парировала «террористка».
— Ага: девушка беседовала с Варчуком… Жевал?
— Жевал!
— Мы его накажем.
— Руки коротки, — зло окрысился услышавший дежурный.
— Это как посмотреть. Розыск и не таких в чувство приводил.
Варчук запыхтел, покраснел, но на этот раз промолчал. Видно, всерьез связываться с чернявым не хотелось.
— Ну, утри слезки, не разбивай мое чувствительное сердце, плачущая красавица. Пошли.
— Куда?
— Судя по вашему тону, сударыня, о сексе не может быть и речи. Поэтому, пойдем заниматься вашими проблемами.
— В принципе, Варчук прав: мы такими делами не занимаемся. Но отказать такой девушке — жуткий грех! К мужскому отделению рая с этим позором близко не подпустят. Надо помогать. Ну, а что мы имеем? Алексей. Рост — чуть выше среднего. Около тридцати. Симпатичный. Волосы русые. Глаза серые. Особые приметы: маму называет мамулей. Да, негусто. Придется забросить все убийства, грабежи и прочие мелкие дела, не связанные с чемоданами… А знаешь что, давай попьем чайку. И попробуем восстановить твой разговор с Алексеем. Вообще-то, меня зовут Игорь. Строгий натурал. Но сейчас, так и быть, я стану Ольгой. А ты постарайся говорить его словами…
Чаепитие закончилось глубоко за полночь. И, несмотря на все возражения, Игорь проводил ее домой:
— Еще не хватало, чтобы ты пропала без вести. Кому тогда отдавать найденный чемодан?
— Его еще найти надо.
— Да уж как-нибудь. Ну ладно, до свидания. Нет, нет, никаких поцелуев, и не надейся!
— Вы с ума сошли! Кто вас целовать собирался? Вот услышат соседи, что подумают?!
— А что, в вашем доме не целуют красивых девушек?
— Спокойной ночи, сыщик, берегите энергию!
Игорь позвонил в четыре, точнее…
— Обратите внимание, сударыня: шестнадцать ноль три. То есть, розыск осуществлен по горячим следам, меньше чем в течение суток с момента вашего обращения.
— Вы серьезно?
— Оленька! Более серьезной организации, чем уголовный розыск, в Москве нет и никогда не будет.
— Игорь, обалдеть! Но как?
— «Что показало вскрытие», «блокада» антибиотиками, «результаты осмотра», «кожные покровы… поведенческие реакции». Клофеллин. А слово, которое ты забыла — ги-по-тен-зив-ны-е. Во, как! Ну, врубаешься?…
— Врач!
— Ваш интеллект не безнадежен, сударыня,
— А ваш интеллект достался невоспитанному типу, господин капитан.
— Ого! Мне прерваться, продерзостная, или будем благоговейно внимать?
— Благоговейно внимаю.
— Дальше: Фергана, Сумгаит, Алма-Ата, Грозный, это же все — «горячие точки», плюс «почти военный»…
— Военный врач!
— Военный врач не сказал бы «почти». Скорей — ФСБ, МВД или МЧС. И всего-то оставалось — пустяк: обзвонить полсотни учреждений, смотаться туда, где клюнуло и выяснить про него все, что можно и нельзя. Получите результат: Семенов Алексей Николаевич (фамилия какая редкая!). Возраст- тридцать два (тут ты почти угадала). Врач, хирург, подполковник внутренней службы (ого, какой ранний!). В отпуске будет еще неделю. Но вчера уже появился в отделении, посетил всех своих больных. Извинялся, что с пустыми руками. Сказал, что обещанные яблоки будут позже… Пиши адрес и телефон.
— Игорь…а он женат?
— О, горе мне! Ревную, а потому дальнейшая информация платная.
— При первой же встрече расцелую.
— Нежно, в губки.
— Фигушки! В щечку.
— Ладно, продаю себе в убыток: разведен, жена не дождалась из очередной командировки. Замужний персонал его обожает: элегантен, благороден, не пристает. Холостячки — половина влюблены, остальные ненавидят.
— За что?
— А он нагло игнорирует их несомненные достоинства…
— Игорь, какой ты умница!
— Мой гений всегда к вашим услугам, сударыня. Руку и сердце не предлагаю: не перенесу отказа. Тем более, что вы девушка серьезная, а я к размеренной семейной жизни не приспособлен.
* * *Алексей, вместе с ее чемоданом, примчался через тридцать минут после звонка.
— А я сижу, пишу объявления во все газеты! Как вы меня нашли?
— Друг помог.
— Он что, ясновидящий?
— В уголовном розыске работает.
— А-а-а! Эти могут. Оля, у меня есть предложение…
— ?…
— Я все равно повезу свой чемодан домой на такси. Поедете ко мне в гости? Раз уж благодаря вам я сэкономил на объявлениях, то просто обязан раскрутиться на шампанское. И мамуля будет рада вас видеть. Я ей столько о вас рассказывал. Она еще посмеялась:
— Ты из-за чего так расстраиваешься, что чемодан потерял, или девушку?
— Ну и что вы ответили?
— Честно?
— Честно!
— Какой я дурак, что постеснялся попросить ее телефон! И какая удача, что она перепутала чемоданы! Теперь мы оба будем искать друг друга…
* * *Свадьба была в разгаре.
«Партии» жениха и невесты, перемешавшись, веселились от души. А вот Игорь не приехал. Его друг, сумрачный, небритый, с уставшим, осунувшимся лицом, передал от него громадный букет цветов. Практически синхронно с его появлением, позвонил и сам Игорь. И теперь в трубке, к которой с двух сторон прижались жених с невестой, звенел озорной голос:
— Ребятки, я вас от души поздравляю. Но приехать не могу. Я же в Оленьку влюбленный. Зарежу жениха столовым ножом. Потом явки с повинной писать, то, да се! Смотри, Алексей, береги ее. Если что, отобью мгновенно! Ну, не обижайтесь, ребята. Честное слово, серьезно, не могу. Но подарок за мной, его вручу лично. Тем более, что за Олей должок! Звоните, не забывайте!
