Александр Граков - Дикие гуси
— Этого, извини, я тебе не скажу, мне пока еще помирать рановато!
— Ладно, хрен с тобой, а почему это мне с долларов причитается лишь третья часть, тогда как я за тебя должен сделать всю черновую работу?
— Не жадничай, майор, это полтора миллиарда «деревянных»! Бросишь свою контрразведку, купишь бордельчик и — наслаждайся жизнью! Остальные бабки — под проценты! На них тоже можно прожить безбедно, кстати! И потом — ты их получаешь готовенькими, на тарелочке, а мне предстоят еще затраты и затраты, пока я их увижу. Да и увижу ли — риск ведь тоже никуда не спишешь.
— Ладно! — махнул рукой майор, — Договорились! — про себя решив внести существенную коррективу в распределение долларов по их прибытии. Не такой он дурак, в конце концов, чтоб упускать дармовые денежки! А трупы — что трупы? Одним больше, одним меньше… кто их теперь будет пересчитывать на майоровой совести? — Но Соньку, эту сявку, я все же достану, нравится тебе это или нет! Из-за нее погиб мой сын, из-за нее же сорвались две удачно задуманные операции. Она посмеялась надо мной — теперь мой черед!
— Ну что ж, с Богом! — напутствовал его Гарик, — По правде сказать, она мне тоже осточертела своими выбрыками. Потом, когда используешь, привези ее мне! — попросил он майора. — У меня есть заказ из Арабских Эмиратов — пальчики оближешь! Доход — пополам!
— Заметано! Только мне точный адрес не помешает.
Гарик продиктовал его, забыв на прощанье предупредить Казаряна об одной очень существенной детали. А может быть — и не забыл, разве поймешь, что в следующую минуту взбредет на ум этим бизнесменам?..
Майор приехал в Ростов, когда уже смеркалось. Устроившись в гостиницу, рассовал по тумбочке нехитрые пожитки и вышел подышать свежим воздухом. Таковой в наличии имелся: с Дона несло коктейлем сырости, а из летнего бара напротив — ароматом шашлыка и уксуса. Как раз то, что надо! Усевшись за столик, он заказал шампур полностью, а так как аллергия на выпивку уже прошла — триста граммов водки, салат из помидоров и пачку «Кента» — зековских сигарет. Сидел, посасывая водочку и зажевывая ее салатом вперемешку с шашлыком…
— Папаша, угости помидоркой! — голос за спиной — сиплый, с придыхом.
Обернулся — как раз тот тип, на который рассчитывал, собираясь просидеть здесь как можно дольше: трехдневная щетина, «шаловливые», слегка подрагивающие пальчики… Но одет чистенько, с претензией на изящество. Только вот похмельный синдром и пустой карман не скроешь, особенно от глаза контрразведчика!
— Присаживайся и сразу давай познакомимся! — Казарян хотел было плеснуть в стопочку водки, но, взглянув в мутно-просящие глаза парня, отдернул руку и протянул тому графинчик.
— Из горла — осилишь?
— Сэнкью, батя! — глотка парня впитала водку быстрее, чем песок пустыни — воду. — Андрюха я! Ух ты, вот это пошла! Шашлычку можно на загрызку?
— Угощайся, отчего же! Шеф, еще две бутылки и три шашлыка!..
Через два часа начальник контрразведки Эчмиадзина знал всю подноготную Андрюхи: жил с матерью, позавчера мать не дала денег на очередной «пузырек». Скандал, угрозы, столовый нож у сердца…
— И тут она мне, понимаешь, говорит: «Чем с таким сыном жить, лучше вообще не жить!» И сама, понимаешь, сама — грудью на нож! — Андрюха тихонько плакал, размазывая по лицу пьяные слезы, — Лежит сейчас на кухне с ножом в груди!
Тогда же, позавчера, увидев, что натворил, он сбежал из дому и больше туда не появлялся. А денег нет и жрать охота…
— Ладно, не ной, выручу! — похлопал его по плечу Казарян. Увидев недоумение в Андрюхиных глазах, достал свое удостоверение. — Знаешь, что это за «корочки»?
Тот взял, почитал и… расхохотался.
— Да срали менты Ростова на армянские «корочки»! Ты и сам загудишь, и меня подсадишь!
— Это здесь вы срали на все армянское! — злобно зашипел Казарян, ухватив Андрюху за грудки, — Зато в Армении я ложил большую кучу на российские законы, понял? Я переправлю тебя в Армению, в освободительную армию, а там тебя не достанут ни прокурор, ни менты, все вместе взятые!
— А что за это? — слез на глазах парня уже как не бывало.
— Деловой! — одобрительно покачал головой Казарян. — А за это ты должен будешь одну сучку трахнуть и притащить ее потом куда-нибудь на пустырь! А уж дальше — моя забота! Хочешь — сам справляйся с этим делом, хочешь — дружков понадежнее зови, но учти: к твоей переправке в Армению я плюсую пятьсот баксов — дели их на сколько хочешь рыл! На все про все даю тебе три дня: отследить ее, застать одну и захомутать. Где встречаемся?
— На чеках! — Андрюха на обрывке салфетки нарисовал примерный план участка чеков и как на них доехать, — А… телка мощная? — спросил напоследок с опаской.
— Какой там! — захохотал майор. — Пятнадцать лет и полтора метра ростом!
— Несовершеннолетняя?
— А тебе теперь не один хрен — один грех или два? — рассвирепел Казарян. — За убийство ведь тоже не кофе пить пригласят!
— Дай аванс! — хмуро попросил парень.
— За что?
— Жрать-то надо что-то? И потом — чем затравить хмырей?
— Резонно! — майор сунул ему стодолларовую бумажку, — На, хвались!
…Сонька заметила этих двоих еще вчера, когда вечером возвращалась с установочной сессии. Прилипли как банные листы к одному месту! Сначала приняла их сопровождение — сзади на почтительном расстоянии — за обыкновенное желание полюбоваться ее точеными ножками — предмет зависти будущих сокурсниц. Затем это начало надоедать, а потом Сонька встревожилась: на их угрюмых рожах не было и тени обожания.
Сегодня она возвращалась из университета в приподнятом расположении духа, весело размахивая небольшим дипломатом: удалось убедить приемную комиссию в том, что ей семнадцать лет (согласно паспорту, купленному Айсом на толчке), и ее-таки допустили к собеседованию. Ну, а там она уж показала класс!
В свои пятнадцать лет она ухитрилась пройти полную программу одиннадцати классов — экстерном. Выданный школой диплом, в котором присутствовала маленькая подчистка (год рождения), подтверждал это. Собеседование прошло на «ять», и Сонька с полным правом могла уже считать себя абитуриенткой. Так что причин для хорошего настроения было предостаточно, но была одна плохая — месяц нет вестей от Айса. Хоть он и предупреждал перед отъездом «туда», что писать бесполезно, все равно, сердце щемило, будто беду чуяло…
— Прокатиться не желаешь, кошечка? — мысли ее были внезапно прерваны.
Оглянулась и обмерла: те двое, что преследовали вчера! А она еще, дура, чтобы срезать путь, пошла проходными дворами. Вот и доходилась — вокруг никого, лишь впереди, у выхода на следующую улицу, маячит такси. К нему она и рванула что было сил. Добежав, упала на заднее сиденье.
— Поехали, быстрее!
— Не спеши, красавица! — таксист повернул улыбающееся лицо. — Подождем еще двух пассажиров! А вот и они!
К машине подходили те, двое.
— Ну что, Андрюха, о'кей?
— Как и предполагалось по сценарию — птичка в клетке! — торжественно заявил водитель, — Да ты не бойся, тут с тобой один хмырь поговорить собирался — всех делов-то! Съездим?
— А что, у меня есть право выбора?
— Умная деваха! — восхитился таксист. — Тогда сиди и не брыкайся, чтобы не одеколонить тебя из баллончика!
Выехали за город и, не доезжая до кладбища, свернули на проселочную дорогу. Затем машина зарыскала влево, вправо и наконец стала, заехав в непроходимые заросли на берегу какого-то канала.
— Выходи, покурим! — заржал один из парней, — Можешь прихватить и свой чемоданчик. Ты что в университете делала?
— Учиться я там буду! — спокойно ответила Сонька.
— Уже не будешь! — засмеялся и второй. — Ты что, не поняла, зачем тебя сюда привезли?
— Заткнись, Мурый! — бросил таксист. — Вон заказчик топает!
Затрещала осока и на берег вылез… майор Казарян. Вот уж кого Сонька не ожидала увидеть! Она невольно зажмурилась.
— Боишься? — майор хихикнул. — Молодец, продолжай бояться, это только начало! Все чисто? — это уже к похитителям.
— Так точно, ваше превосходительство! — шутовски гаркнул Андрюха. — Вокруг никого, а такси мы от желдорвокзала угнали, — как раз обеденный перерыв. И вот еще что, шеф: оплату придется увеличить — по пятьсот баксов на рыло.
— А как же договор?
— Мы тебе ее чистенькую и нетронутую привезли, так что…
— Плачу! — прервал его майор, доставая деньги. — За это — без разговоров!
— Майор! — послышался сбоку Сонькин голос, — А сколько бы ты отдал за свою жизнь?
Оглянулись и остолбенели, а из рук в застоявшуюся гниль канала выпали зеленоватые бумажки: на них уставилось дуло маленького автомата, а раскрытый дипломат валялся рядом с Сонькой. Вот о чем забыл предупредить Казаряна провожавший его Гарик — о своем презенте! Так все-таки: забыл или не захотел?
