Вопреки всему (сборник) - Поволяев Валерий Дмитриевич

Вышибают оттуда душманов, кого-то берут в плен, кого-то уничтожают, кого-то милуют — кому что из врагов достанется. Таблеткам же, если начинает литься кровь, приходится помогать всем, и правым и виноватым — и одним и другим…

Больше всего времени Кривошеев потратил на пулю, очень уж хитро она была зажата мышцами… Когда удалось ее извлечь, Кривошеев вздохнул освобожденно, откинулся назад и сел на пол, покрытый каменной плиткой.

Едва слышно застонал — так устал, ноги ему скрутило, сильно скрутило, буквально вывернуло их наизнанку, пальцами назад, даже подумалось невольно: а не станет ли он после Афганистана инвалидом? Нет, не станет. Кривошеев вытянул ноги, помассировал их.

Собственно, не столь уж он и стар, раз мышцы начали быстро отходить, с них словно бы стекала и впитывалась в пол некая невидимая влага, унося с собою усталость и ломоту.

Пяти минут, — а может быть, и того меньше, — хватило, чтобы Кривошеев пришел в себя. Прислушался к дыханию Мухаммеда. Тот хоть и был бледен — на бледной коже даже проступили серые пятна, — а дышать стал ровнее, пуля не давила ему на организм, не мешала дышать, этот парень выправится, точно выправится…

Хотя одно испытание ему предстояло пройти очень скоро, почти сейчас же — в трясучем вертолете, который, случается, в воздухе и от ракет уходит, и от выстрелов с земли, дергается, как веялка во время сушки зерна, — одолеть расстояние до Кабульского госпиталя, выдюжить… А в Кабуле дело пойдет на поправку, в этом Кривошеев был уверен твердо. Он уперся ладонями, пальцами в пол, приподнялся.

Через минуту он уже вновь склонился над Мухаммедом. Операция продолжалась.

Надо было привести в порядок рану, почистить ее, сделать, извините за неуместное выражение, благообразной, чтобы смотреть на нее можно было без содрогания.

В комнату зашел подполковник — командир группы вертолетчиков, громоздкий, как шкаф, шумный, немного неуклюжий, смешно шевельнул большим красным носом, поинтересовался напрямик, без всяких экивоков и дипломатических хождений вокруг да около:

— Сколько времени вам понадобится на операцию?

— Полчаса.

Подполковник вскинул ладонь к шлему с вольно болтающимися ушами и двойным проводом связи, опускающимся в карман комбинезона:

— Есть ждать еще полчаса до окончания хирургической операции…

Кривошеев покачал головой: однако!

Операцию он закончил ровно через полчаса, уложился точь-в-точь, а еще через семь с половиной минут раненого бегом потащили на брезентовых носилках в вертолет.

Окончательную зачистку в кишлаке афганские власти решили поручить прибывшему на грузовиках полку царандоя — и отыскать в земляных щелях подельников Лысого Гуляма, и собрать оружие, и трупы бесхозные закопать, и проверить жителей на лояльность к народной власти, и даже навести порядок в полуразоренном доме, который, на беду его хозяев, облюбовал Гулям…

В Кабуле Кривошеев подробно осмотрел басмача, наряженного в дорогую рубаху и штаны, сшитые из тяжелого коричневого шелка. Голова его походила, конечно, на сухую, сморщенную под ушами тыкву, но могла менять свою форму — то вытягиваться, то сокращаться, то расширяться в височной части и в щеках — в общем, редкий был экземпляр. И необычный.

Ростом Кале-Гулям был высок, лицо имел скуластое, монгольского склада, на переносице плотно смыкались в одну линию сросшиеся брови.

На этот раз он понял, что выкрутиться не удастся, — сидит очень прочно, поэтому решил пойти на любые ухищрения, чтобы сохранить себе жизнь. При этом упрямо утверждал, что за все годы не убил ни одного человека, но у Кривошеева и его напарника-пуштуна, окончившего в Москве Университет дружбы народов, на руках имелись совсем другие факты.

Дело дошло до того, что Лысый Гулям на допросе заложил даже родного брата, сказав, что он заведовал в его нескольких бандах оружием, хотя тот был далек от этого, все делал для того, чтобы остаться в живых, и сотрудники хада обещали ему это.

Но концы никак не хотели срастаться с концами, слишком много следов оставил после себя Лысый, и очень много народа было готово стать его кровниками… Глядя на его лицо, украшенное сросшимися бровями, Кривошеев вспомнил старую примету, известную из древнего учебника по криминалистике: сросшиеся на переносице брови свидетельствуют о наклонности человека к убийству.

Из таких меченых особ вырастает в шесть раз больше убийц, чем из людей обычных, это уже подмечено и, если хотите, стало неким неписаным законом.

Многие разбойные факты всплыли на судебном разбирательстве, и Кале-Гулям был поставлен к расстрельной стенке.

А брат юной четырнадцатилетней вдовы Мухаммед, выздоровев, поступил в специальную школу, окончил ее и начал работать в хаде — это была настоящая мужская работа…

Литературно-художественное издание

Выпускающий редактор В. И. Кичин

Художник Ю.М. Юров

Корректор Б. С. Тумян

Дизайн обложки Д.В. Грушин

Верстка Н.В. Гришина

ООО "Издательство "Вече"

Адрес фактического местонахождения:

127566, г. Москва, Алтуфьевское шоссе, дом 48, корпус 1.

Тел.: (499) 940-48-70 (факс: доп. 2213), (499) 940-48-71.

Почтовый адрес: 127566, г. Москва, а/я 63.

Юридический адрес: 129110, г. Москва, пер. Банный, дом 6, помещение 3, комната 1/1.

E-mail: [email protected] http://www.veche.ru

Подписано в печать 10.04.2023. Формат 84x108 1/32. Гарнитура "KudrashovC". Печать офсетная. Бумага газетная. Печ. л. 9. Тираж 2000 экз. Заказ С-0946.