Плеяда - Алексей Сергеевич Суконкин
Начальник штаба не сказал в конце «я не знаю, что нам делать» только потому, что давно отучил себя говорить вещи, которые могли бы поставить его полководческий авторитет под сомнение. Но, чтобы это понять, Каскаду не нужны были слова.
- Нам нужно принять и представить командующему сразу два решения, - сказал Каскад. – Как это и обсуждалось на совещании в группировке. Согласно первому решению, мы берём города, согласно второму – сковываем силы противника. Первые два-три дня сражения покажут, каким решением руководствоваться в дальнейшем. Таким образом, Эльбрус будет знать, сколько времени есть у Седьмой армии, чтобы взять Лихоманск.
- У меня есть одно кардинально иное решение, - Томск сдвинул пальцами несколько листов с таблицами, - но, боюсь, Эльбрус нам его не согласует.
- Докладывай, - кивнул генерал-лейтенант.
- В общем, - Томск освободил на карте требуемый участок, - выполнив перестроение боевых порядков и отказавшись от штурма Степного, силами двух бригад, двух полков закрепления и взятого у дивизии мотострелкового полка, мы гарантированно сможем взять Сталегорск и поджать противника к Орловке, выстроив линию обороны по рубежу Шахта номер два – Шахта номер три – Кузнечное – Ябловка – ручей Овражный. Противник окажется в невыгодном для себя положении, будучи зажатым в Орловке между рекой Дончанкой и ручьём Овражным, через которые идут только два моста, а заболоченность участка сильно осложнит противнику наведение понтонных переправ…
Каскад молча и неотрывно следил за карандашом начальника штаба, который бегал по карте вслед за объяснениями.
- Таким образом, мы решаем задачу взятия Сталегорска и заводов, а также, сохранив противнику плацдарм на нашей стороне Дончанки, вовлекаем его в игру на истощение резервов, как того от нас и требует Эльбрус, но только на более выгодных для нас позициях. - Торжествуя, Томск обвёл карандашом «поднятое» красным цветом название города и выдохнул: - Как-то так, товарищ генерал-лейтенант!
- Этот замысел мне нравится больше, - произнёс Каскад. – Два полка шестьдесят шестой дивизии мы оставляем в обороне двумя эшелонами, они вполне обеспечат удержание рубежей, на случай, если противник попытается организовать контрудар… а группировкой из двух бригад, мотострелкового полка и двух полков контроля территории мы, пожалуй, вполне решим задачу по овладению Сталегорском и его заводами. Там же в городе у них одна бригада?
- Так точно, - кивнул Томск. – Сто десятая механизированная бригада. Кроме того, на подступах к городу присутствуют батальоны сто двадцать седьмой бригады территориальной обороны, часть сил двадцать шестой артиллерийской бригады и подразделения беспилотной авиации.
- Значит, Диксон идёт, как и ранее задумывали, двумя маршрутами – через Сухой Дол и через Еремеево, правильно?
- Так точно, - кивнул Томск. – Диксон выходит в Сталегорск с юга, а Ветер решает свою прежнюю задачу с выходом на рубеж Кузнечное – Ябловка с целью предупреждения возможного удара по фланг двести второй бригады с северо-восточной стороны. Как только бригада Диксона заходит в город, мы усиливаем её четыреста четвёртым полком…
- Добро, - кивнул командарм. – В целом считаю этот план более реалистичным. Оформляйте замысел. Но… - генерал чуть прищурился, - предлагаю иметь на руках все три плана. На всякий случай.
- Есть, - ответил Томск. – Разрешите ещё вопрос. Кадровый.
- Слушаю, - Каскад выдвинул стул и сел на него.
- У меня, скажу прямо, нет сомнений в адекватности командира шестьдесят шестой дивизии. Нет сомнений в отношении командира семьдесят шестой бригады. Но Диксон…
- А что Диксон? – командарм слегка откинулся на стуле, но почувствовав, что тот может предательски сломаться, вернулся в прежнее положение.
- На мой субъективный взгляд, Диксон не дотягивает до уровня командира бригады. Обстановку он не знает, каждый раз ссылается на своего начальника штаба, технические вопросы он игнорирует…
- Ну, ты же понимаешь, что у меня нет полномочий снимать его с должности, тем более, перед началом наступления. Более того, у Эльбруса он на хорошем счету, так как Диксон – один из немногих, кто даже в самой критической обстановке, способен поднимать войска в атаку. А такие командиры, пусть бы даже они и не обладали великим умом, ценятся там, наверху, - Каскад на мгновение поднял взгляд к потолку, указывая, где ценятся такие, как Диксон. – Тем более, что весь мой опыт говорит о том, что оперативное искусство, ставшее результатом творческого труда полководца, начинает проявляться только с уровня армии или фронта, вот, например, твоё предложение, меняющее ход сражения, но никак не на уровне батальона, полка или бригады – у них практически нет поля для манёвра, но есть обязанность выполнить всё то, что мы им прикажем. На их уровне всё решается не хитрым замыслом, а только количеством солдат, танков, снарядов, топлива, связью и радиоэлектронной борьбой. Если всё это есть, то при перевесе своих сил над силами противника – победа может быть достигнута. Если этого нет и противник сильнее тебя – говорить о победе бессмысленно. Но иметь это всё мало – нужно ещё уметь заставить людей идти в атаку, а это, как не крути, не может быть оперативным искусством. Это воля, сила, беспощадное отношение к личному составу, безразличие к их жизням, наконец, но только не оперативное искусство. У Диксона сейчас самая сильная в армии бригада! Укомплектованный танковый батальон, два укомплектованных мотострелковых батальона, два стрелковых батальона… у него танков больше, чем во всей шестьдесят шестой дивизии! У него в руках мощнейший таран! На него будет работать основная часть артиллерии армии… и командование должно быть уверенно, что всё это будет задействовано смело и решительно. А вот семьдесят шестая бригада мне покоя не даёт. Техникой практически не укомплектована! Ну что это – всего восемь танков, двенадцать БМП…
- Одиннадцать, - поправил Томск. – Сегодня одна машина сгорела при попытке
