Черный снег вермахта - Александр Александрович Тамоников
– Как вы здесь оказались? – спросил Шубин после приветствий.
– А что тут такого удивительного? – ответил Мельник. – Когда мы увидели выпущенную тобой ракету, генерал дал команду частям сгруппироваться и готовиться к отражению атаки. А я подумал: надо же узнать, что случилось, мы же разведчики, глаза и уши армии. Ну, я спросил у генерала разрешения отправиться вас искать, и мы поехали. Увидели ваш разбитый мотоцикл, разглядели немцев на улицах. Но вас там нигде видно не было, и я понял, что вы сумели скрыться. Ну и мы стали думать, как вас найти. А тем временем немцы уехали. Мы на всякий случай спрятали мотоцикл вон за тем бугром, а сами пешком направились к деревне.
– Все понятно, – сказал Шубин. – Так где вся группа стоит – возле леса?
– Да, все в поле стоят, – ответил Мельник. – Продвигаться там нелегко, сам видел.
– Теперь давай сделаем так, – решил разведчик. – Возвращайся к Попову, доложи ему, что мы живы и что впереди деревня, где можно отдохнуть и откуда ведут несколько дорог в разные стороны. Думаю, он примет решение занять эту деревню. А мы с Анатолием тем временем пройдем немного вон по той дороге, что ведет на восток. Пешком мы, конечно, будем передвигаться не так быстро, как на колесах. Но ближайшие километров пять, я думаю, разведаем.
– Может, поменяемся, и ты с Фоминым пойдешь к Попову, а мы поедем вперед? – предложил Мельник.
Однако Шубин покачал головой:
– Нет, я должен сам увидеть, что там впереди. И потом, вся армия не должна меня ждать, пока я до нее добреду. Давай поезжай.
И Мельник с Куприяновым направились к своему мотоциклу, а Шубин и Фомин вышли из деревни и двинулись в другом направлении. Дорога поднялась на холм и пошла среди полей дальше на восток. Разведчики прошли таким образом километра два и увидели впереди открывшуюся новую долину. Там тоже был населенный пункт. Но это уже была не деревня, а большое село. Шубин видел, как поднимались дымки из труб. Разведчика волновал вопрос: были ли в селе немцы или нет? А если были, то сколько их?
– Ну что, надо туда идти, – сказал он. – Вон смеркается уже, скоро ночь наступит. Хорошо бы до ночи занять это село, если здесь нет фашистов, и здесь переночевать.
– Пока что никаких признаков немцев не видно, – отозвался Фомин. – У меня зрение хорошее, я бы увидел.
– Ладно, пошли, – решил Шубин. – Стоя здесь, мы ничего не увидим.
И разведчики стали спускаться с холма. Они подходили все ближе к селу и все еще не видели никаких признаков присутствия здесь вражеских войск. Но в то же время не видно было и мирных жителей. Они вошли в село на пустынную улицу.
– Словно вымерли все, – рассуждал Фомин, которого отсутствие людей тоже беспокоило.
– Да, словно вымерли, – пробормотал Шубин. – Или их выгнали… Знаешь что? Не хочу я идти по этой улице. Давай лучше мы с тобой свернем и пройдем вдоль околицы. Может, тогда ситуация прояснится.
Разведчики свернули налево и пошли по полю, двигаясь метрах в пятидесяти от ближайших домов. И едва они начали двигаться, как от этих домов затрещали винтовочные выстрелы. Шубин кинулся на землю и сразу пополз, меняя место, укрываясь от стрельбы. Фомин тоже упал, но как-то боком, и остался лежать на месте. Шубин почуял неладное.
– Анатолий, что случилось? – окликнул он бойца. – А ну, давай ко мне!
Но Фомин не шевелился. Шубин пополз обратно. Он не мог бросить товарища – а вдруг он ранен и нуждается в помощи?
Однако когда он подполз ближе, то понял, что Фомину помощь уже не нужна. Он лежал, уставившись в небо одним глазом, а на месте второго зияла кровавая рана. Вражеский стрелок оказался метким.
Глеб развернулся и пополз назад, в поле. Разведка была проведена, и она показала, что село занято врагами. Узнать число этих врагов, их силы и планы Шубин в одиночку никак не мог, тем более что враг его уже обнаружил, а значит, он не мог действовать скрытно. С другой стороны, доставать ракетницу, давать сигнал Попову не было необходимости: ведь Шубин сам предположил, что армия задержится в покинутой немцами деревне для отдыха. Значит, надо было просто вернуться назад, в деревню, и доложить генералу о результатах разведки. И Глеб решил, что доползет до ближайших кустов, а затем, используя их как прикрытие, встанет и пойдет назад, в деревню.
Но едва он направился к кустам, как на дороге, по которой недавно они шли с Фоминым, появился мотоцикл. Он бойко катил к селу. В седле сидел Петр Мельник, одетый в форму немецкого офицера, а в коляске – Коля Куприянов, и тоже в офицерской форме. Увидев товарищей в таком виде, Шубин даже немного растерялся. Он не мог понять, что все это значит и что задумал Мельник.
Между тем мотоцикл подъехал ближе. От него до места, где притаился Шубин, было метров шестьдесят, не больше. И тут вдруг мотоцикл остановился, и Николай вылез из коляски. В руках он держал винтовку. Куприянов, изображавший в данный момент немецкого капитана, поднял оружие… и начал стрелять в сторону Шубина. Не в самого разведчика, а именно в ту сторону, где тот лежал. Пули ложились метрах в пяти от Глеба. Выпустив таким образом пяток пуль, Николай снова сел в коляску, и мотоцикл покатил дальше. Когда он подъехал к первым домам, оттуда на дорогу вышли несколько солдат. С такого расстояния Шубин, конечно, не мог слышать, о чем они говорят. Но судя по тому, как почтительно солдаты вытягиваются перед разведчиками, они докладывали приезжим о том, что происходит в селе.
Доклад продолжался минут десять, после чего мотоцикл поехал дальше, в центр села, и скрылся из глаз. А Шубин вскоре был уже среди кустов. Здесь он мог двигаться свободнее. Таким образом он поднялся на холм и достиг места, где его уже не могли увидеть немецкие часовые, находившиеся на краю села. Здесь он стал ждать возвращения друзей на мотоцикле. Шубин не сомневался, что они вернутся, осмотрев село и выяснив все, что нужно.
И он оказался прав. Не прошло и получаса, как он услышал треск мотора, и мотоцикл въехал на холм. Шубин с
