Солдатами не рождаются… - Никита Ильич Сманцырь
В сентябре по приказу Главного Командования Сиверса и Роникена отправили в Петроград. Предполагался мятеж против Временного Правительства. Так оно и случилось, 25 октября произошла Октябрьская Революция под предводительством Ильича Ленина.
Во время Февральской Революции Никита и Богдан стали участниками офицерского общества и не исполнили приказа обороны Петрограда, а поехали на Дон для соединения с основными силами. В Воронеже было принято решение о соединении с будущей армией Колчака, который, в свою очередь, через Владивосток добирался до Омска, где были подпольные ряды белого движения.
5 ноября 1918 года Колчак был назначен военным и морским министром. Это означало, что Восточный фронт находился под его командованием, и боевые действия, наконец, начнутся.
Никита и Богдан увидели в расположении множество патриотически настроенных солдат и офицер. Этот факт дал им надежду на победу.
Русские рубят русских…
«Зима 1919 год. Мы наступали в районе Волги. Я осознаю, что я убиваю своих братьев, но это же ради России, да? Идём в районе села Алексеевское, и, Боже мой, я увидел столько крестов и все мои соотечественники, которых я и убил.»
Пройдя село Алексеевское, Никите и Богдану следовало форсировать Волгу и совершить марш-бросок до Казани. Офицеры собрали солдат и высказали план действий: по замёрзшей Волге атаковать вражеские окопы и, преследуя вражину, дойти до Казани и окопаться, уже из новых укреплений взять Казань. Сиверсу и Роникену предоставили коней и обсудили время наступления.
За день до атаки, ночью, Никита сидел вместе с Богданом и общался:
— Слушай, Сиверс, — смотря на небо, говорил Роникен.
— Да, что такое?
Повернувшись с улыбкой, Богдан произнёс. — Как ты думаешь, умирать страшно?
— Ну, слушай, тут как посмотреть. Вот вроде бы жить хочется, ну то есть страшно умирать, а вроде смотришь на все эти ужасы и умереть хочется. Ну а ты не вздумай умирать завтра, понял? Я и так слишком много потерял.
— Так точно, ваше высоко благородие! — сказал Роникен и рассмеялся.
Утром следующего дня началась артподготовка, офицеры оседлали лошадей и прозвучал свисток — началась атака. Сиверс и Роникен шли по разным флангам: Сиверс слева и Роникен справа, как лёд под конём Роникена проломился и тот упал в ледяную воду. Он умер не как герой от огня противника или в ближнем бою, а просто ушёл под воду с конём, но память о нём будет всегда. Поминать Богдана было некогда, и Никита поскакал дальше. На другом берегу его встретил огонь пулемёта. Лошадь Сиверса была ранена, и он упал в снег.
«Я упал? Что происходит? Какие-то крики по всюду? Может я уже умер?»
К лежавшему Сиверсу подбежал один из солдат и начал отводить от места битвы. Граф же оттолкнул его и, опомнившись, ушёл в бой.
Спустя серию боёв Сиверс подошёл к подступам к Казани и остановил все свои силы. После этого наступления никто не кричал патриотические лозунги, а просто молча стояли, смотря в пустоту. В этом бою Никита потерял своего последнего друга, с которым был знаком ещё до революции, и его охватила невиданная печаль. Гражданская война продолжалась, как и страдания множество русских людей.
«Лето 1919 года, худшее время. У меня не осталось старых друзей. Мы отступали по всем фронтам. Красные организовали свои силы и были готовы бить и теснить нас, пока мы не уйдём. Примерно в это же время я потерял смысл жизни и просто исполнял приказы и ходил в бессмысленные атаки…»
В сентябре белые провели успешную наступательную операцию, но Сиверсу уже было всё равно. Это была последняя крупная победа Белой Гвардии. В октябре началось наступление красных. 13 ноября был взят Омск, и ставка была перенесена в Иркутск, куда Колчак отправился по Транссибирской железной дороге. Простые же солдаты отступали пешком, среди них и был Сиверс.
«Шли долго и тяжело. Большинство погибало не от шашек, осколков или пуль, а бесславно от голода, холода или изнеможения. Я же держался, и как офицеру давали больше еды, чем простым солдатам. Путешествовал же я на своём коне.»
15 января Колчак приехал в Иркутск, но встретили его там отнюдь не радушно. Его арестовали и 7 февраля 1920 года расстреляли большевистские силы. Шедшие на подмогу белые силы, узнав о гибели адмирала, прекратили попытки штурма города. Сиверс с отрядом солдат и офицеров начал выбираться из окружения в сторону Владивостока. Так и закончилась Гражданская война для Никиты Ильича Сиверсом — поражением.
До Владивостока команда добралась без происшествий. Пару мелких стычек с часовыми, и отряд покинул Российскую Империю, которая в это время разваливалась на куски. Сопротивление белой армии продлится ещё 1 год, а Гражданская война закончится подписание договора об образовании Союза Советских Социалистических Республик.
…солдатами умирают.
И вот на дворе 1922 год, и Никита Сиверс продолжал сидеть в баре, вспоминая его жизненный путь. Вспомнил родителей, сбежавших на Волгу, о судьбе которых он так и не узнал, Елизавету Дмитриевну, бесследно пропавшую во время Февральской Революции, Клима Николаевича, погибшего в безымянном поле во время Брусиловского Прорыва, Богдана Владимировича, погибшего подо льдами Великой Волги. Невольно Сиверс вспомнил и друзей-революционеров, Максима и Серого, как к нему подошли три мужчины.
— Вот он, товарищи! — говорил мужик, который претворялся пьяным и подходил до этого. — Я же говорил, что видел графа Сиверса!
— Ладно, верю, — отвечал человек, очень похожий на Максима.
— Ну что, помнишь нас? — положив руку на плечо, спросил Серый.
— Нет, — без интереса ответил Сиверс и убрал руку с плеча.
— Наверно, я бы и поболтал… — раздался выстрел, Сиверс упал.
Так и закончился наш рассказ о смерти и жизни, о мимолётном счастье и потере. Без почестей и похорон. О его истории никто не узнает, кроме вас, конечно. Был он героем или злодеем, глупцом или храбрецом, решать только вам. А я прощаюсь с вами и графом Никитой Ильичом Сиверсом.
