Владимир Шатов - Сталинград
- Только гранатами можно отразить такую массированную атаку, - предложил Гена, - когда её невозможно отбить огнём стрелкового оружия.
Он, не высовываясь из-за бруствера, начал бросать «ручную артиллерию» так, чтобы заряды скатывались по склону и разрывались под ногами противника. Дружные взрывы гранат ошарашили гитлеровцев, плотность их выстрелов мгновенно спала.
- Держись Петруха. – Подбодрил своего второго номера пулемётного расчёта Шахов. - Счас я им всыплю гороха...
- Было бы за что держаться!
Петя высунул голову в каске и, поймав в прицел ближайшего к нему солдата противника, дал длинную очередь из автомата. Получив приличную дозу огня, немцы попадали кто куда, не прекращая впрочем, стрелять из винтовок.
- Странно, - размышлял Шелехов. – Не первый раз участвую в бою, но никак не привыкну…
За это время Шахов пристроился к пулемёту и резанул прицельным свинцом. Петя аккуратно придерживал матерчатую ленту с патронами, которую «Максим» заглатывал с жадностью не евшего неделю человека.
- Лишь бы не перекосило патрон! – молил он бездушную железяку. – Тогда «фрицы» вновь поднимутся.
Чувства и ощущения его обострились до предела. Ему казалось, будто было слышно, как пули ударяются в человеческие тела, но не возникало сознание, что убиваешь, уничтожаешь человеческие жизни. Напротив, это даже возбуждало.
- Я всегда думал, что убивать будет труднее. – Удивлялся он, ловко вставляя в патронник новую ленту.
Вдруг бойцы роты обнаружили, что попали под огонь противника с фланга.
- Чёрт, немцы заняли холм с правого бока. – Выругался сообразительный Шахов.
- Что будем делать?
- Нужно отходить.
- Без приказа нельзя.
Геннадий развернул пулемёт и открыл огонь вниз по склону. Притихшие было «гансы» в низине начали короткими перебежками двигаться в их сторону.
- Готово!
Генка опять начал стрелять по холмам, но находившиеся там солдаты искусно прятались. Затем пулемёт всё же заклинило.
- Твою мать! - Шелехов нервно откинул кожух и вытащил ленту.
- Что там у тебя?
Он заставил себя уверенными движениями пальцев вытащить из ленты заклинивший патрон и вставить обратно.
- Пронесло! – выдохнул Петя облегчённо. – Значит, будем жить.
- Не говори гоп…
Последовал взрыв осколочного снаряда, и ствол ближайшего дерева обломился, словно спичка. Один из русских автоматчиков перебегавший рядом согнулся пополам и с всхлипом упал лицом в землю. Осколок рикошетом просвистел возле каски Петьки, чиркнув по железу.
- Отвоевались. – Шахов вскочил и пнул ногой бесполезный пулемёт. – Проклятую железку окончательно заклинило.
- Что с ним?
- Видно шальной осколок попал внутрь...
Он спешно последовал за перебегавшими зигзагами товарищами по роте. Пётр побежал вслед с ним, оставаться рядом со сломанным пулемётом не имело смысла. Там они сразу наткнулись на Слюсаренко, который лежал неподвижно посредине красной тропинки.
- Жив? - спросил Пётр, прислонившегося к стене дома бойца второго взвода Синичкина.
Тот спокойно перезаряжал своё оружие и даже не поднял взгляда.
- Конец, - буркнул он недовольно, - прострелены лёгкие.
- Сколько наших полегло?!
- А иначе как их остановишь?
Всё вокруг было усеяно трупами солдат, и противникам приходилось работать не покладая рук, оттаскивая раненых под пулями, взбивавшими вокруг густую пыль.
- Могли бы на время вместе прекратить огонь, - сокрушался Петька, вытаскивая волоком плотного ополченца. – Будто они действительно думают что бессмертные.
- Зато мы смертники!
Мимо окопа Шелехова, шатаясь, прошёл один из незнакомых солдат, оставляя за собой густой кровавый след. Шрапнелью ему оторвало правую ладонь.
- Где моя рука? – услышал Петя вопросительное бормотание.
Боец держал культю перед собой, удивлённо уставившись на неё, будто не веря в то, что случилось. Последовали ослепительная вспышка, и взрыв пришёлся прямо по невезучему бойцу.
- Шелехов пошли отсюда! - сзади раздался выкрик ротного. – Великанова убило.
- Вы это мне? – спросил Петька и оглянулся вокруг.
- А никого больше не осталось…
Вскоре появился Синичкин, шагавший через дорогу неестественно огромными шагами. Он растерянно остановился и огляделся вокруг, стараясь разглядеть товарищей в сгущающемся сумраке.
- Сюда, Синичкин, сюда! - крикнули оба в один голос.
Раздался взрыв, и Синичкин резко крутанулся на пятках, у него подкосились ноги, и он мешком свалился на землю. Шелехов подбежал к нему и на ходу понял, что тот мёртв.
- Как он? – спросил ротный.
- Убит…
Выпученные глаза моментально остекленели, но выражение лица осталось почти умиротворённым, полуоткрытый рот, казалось, улыбался. Его каска была пробита насквозь. Острый как бритва край загнулся внутрь, впившись в череп.
- Господи! – ужаснулся впечатлительный Петя: – Он же почти вернулся, но подлый снаряд таки догнал его.
- Зато Шахов пока жив! – сказал Головатюк, показав рукой на ползущего к ним Генку.
- Значит пока повоюем! – обрадовался другу Пётр.
Сам он подумал, что жизни им осталось на пять минут. Однако Петя ошибся, по необъяснимой причине немцы ослабили давление, и отошли на прежние позиции.
***После неудачных попыток прорваться к Туапсе из района Новороссийска немецко-фашистское командование решило основные усилия войск 17-й армии сосредоточить на туапсинском направлении. Сущность этого плана состояла в нанесении двух ударов по сходящимся направлениям с целью окружения основных сил 18-й армии русских в районе северо-восточное Шаумяна.
Главный удар намечался из района Нефтегорска на Шаумян и вспомогательный - в стык между 18-й и 56-й армиями, из района Горячего Ключа на Шаумян. В двадцатых числах сентября 17-я армия усилилась 10-й и 19-й румынскими пехотными дивизиями.
Для нанесения главного удара немецко-фашистское командование создало группу "Туапсе", составленную в основном из горнострелковых и пехотных дивизий, специально экипированных и прошедших длительное обучение ведению боевых действий в горах.
К началу Туапсинской оборонительной операции в состав советской 18-й армии входили 32-я гвардейская, 31, 383, 236 и 395-я стрелковые, 12-я гвардейская кавалерийская дивизии, 76-я и 68-я морские стрелковые бригады и другие армейские части.
27 сентября немецкое командование решило прорваться через Гунайку и выйти в тыл 32-й гвардейской и 236-й стрелковым дивизиям. Для осуществления этого плана оно бросило в бой против центра 18-й армии дивизионную группу Ланца. Малочисленные части 383-й стрелковой дивизии в течение четырёх дней стойко оборонялись и лишь 30 сентября под воздействием превосходящих сил врага отошли на запад и юго-запад.
25 октября в наступление перешла 383-я стрелковая «шахтёрская» дивизия генерал-майора Провалова, которая к исходу дня вышла к южной окраине Перевального. В течение 26-30 октября, отражая контратаки противника, дивизия достигла реки Пшиш.
Второй батальон 694-го стрелкового полка этой дивизии под командованием старшего лейтенанта Головатюка первым с ходу форсировал реку и захватил на её северном берегу плацдарм. Расширяя его, бойцы этого батальона перерезали дорогу Перевальный - Гойтх. Внезапными атаками они разгромили штабы двух батальонов врага и захватили ценные документы.
К декабрю 1942 года в результате решительных действий частей 353-й и 383-й стрелковых и 83-й горнострелковой дивизий и 165-й стрелковой бригады семашхская группировка противника была ликвидирована. Была устранена угроза прорыва немецко-фашистских войск к Туапсе. За время боевых действий советские войска уничтожили тысячи вражеских солдат и офицеров, захватили много пленных, военного имущества и вооружения.
Глава 19
25 октября перешли в наступление войска правого фланга 64-й армии РККА в районе Купоросное. Отвлекающий удар немного ослабил давление немцев в центре Сталинграда. Повторные атаки врага 26 октября успеха не принесли. 149-я бригада Болвинова при поддержке боевых судов Волжской флотилии выбила захватчиков из посёлка Спартаковка.
В тот же день воинские части Людникова и Гуртьева вели тяжёлые бои за завод «Баррикады». Однако 27 октября левый фланг дивизии Людникова и полк дивизии Гуртьева были смяты противником. Его автоматчики захватили улицы Мезенская и Тувинская и начали обстреливать район последней переправы 62-й армии. В это время части Смехотворова и Гурьева отбивали атаки 79-й пехотной дивизии немцев, главный удар которой направлялся на завод «Красный Октябрь».
На участке между заводами «Баррикады» и «Красный Октябрь» захватчики находились от Волги в четырехстах метрах. Овраги, идущие к Волге с запада, насквозь простреливались автоматным и артиллерийским огнём немцев.
