Альберт Зарипов - Дембельский аккорд
Заседание проходило в большой комнате, в которой имелся длинный стол и в его торце находился стол поменьше. Обычно за ним постоянно сидел дежурный по части, однако во время вечерних совещаний на этом месте гордо восседал комбат. По его правую и левую руки располагались заместители, затем начальники служб и уже за длинным столом размещались командиры подневольных им подразделений. Я с большим нетерпением ждал окончания сегодняшней аудиенции, но в свой ежедневник аккуратно записывал всё то, что нужно было сделать за завтрашний день. Задачи нарезали все кому не лень было это делать из замов и начальников служб… Собрать одно, посчитать другое, доложить о третьем, выделить четвертых, сделать пятое, подготовить списки шестых, представить седьмое… И перетащить восьмое!… Без этих важнейших мероприятий наши войска просто не смогут победить коварнейших боевиков… Самым главным являлось перетаскивание двух двигателей при помощи обычной тягловой силы нашей армии… Солдатушек - бесправных ребятушек… Вот когда действительно нужно сожалеть об упразднении военной кавалерии!… И бойцам подспорье в перетаскивании тяжелых грузов, и казы[17] можно при случае приготовить.
Наконец-то совещание закончилось: комбат со своей свитой отправился в неизвестном мне направлении через входную дверь, некоторые штабные начальники прошмыгнули в отведенные им две каморки, примыкающие к королевской зале… Я же остался сидеть на лавке, решив дождаться Пуданова… Неожиданно он появился из дальней комнатушки, осторожно открыв небольшую дверь. Как известно, вышестоящий командир сам определяет свое местонахождение… Ему ведь виднее, где начальству лучше быть… Вот и сейчас Александр Иванович благоразумно предпочел отсидеться в дальней каморке, чтобы не путать важные дела дежурного по части с обычной рутиной… При этом он остался в курсе всех насущных вопросов.
- Ну и что там нам приказали? - весело спросил он.
Мое же состояние не было таким же радостным и я просто подвинул ему свой раскрытый блокнот. Ротный стал читать вслух предстоящие роте задачи.
- Собрать радиостанции и передать их на техобслуживание; Все они в ящике в ружпарке… посчитать сколько имеется кроватей, матрасов, одеял, подушек и комплектов постельного белья; Это запросто… доложить о количестве имеющихся печек-буржуек; Посчитаем… В нашу пользу… выделить трех солдат на склад вещевой службы и двух на склад РАВ; Оглоеды… утеплить палатки; Чем?… подготовить списки увольняемых; Хрен им, а не увольнение… Представить для проверки ротное расписание… Легко и непринужденно! Двигатели… А чего ты не сказал про этого Васятку?.
Я слегка опешил от такого поведения Пуданова, который преспокойно просидел все совещание совсем рядом, но в полной безопасности. А теперь же он осмелел до неузнаваемости.
- Я же тебе доложил, как командиру роты! Откуда я знаю, что вы там решили? Вот и не стал раньше времени болтать… Да и Васькина первого заслушали.
- Понятно! Я - сегодня и завтра в наряде… - перевел стрелки Александр Иванович. - Так что ты остался за меня.
- Это для внутренней службы в роте. - отбрыкнулся я. - Приказа по части ведь не было! И такие вопросы я не могу решать один.
- Ладно! - согласился со мной Пуданов. - Пошли в роту… Застроим водителей и башнёров.
До отбоя у нас имелось целых восемьдесят пять минут и по прибытию на командный пункт мы стали поочередно вызывать в канцелярию экипажи бронетранспортеров. Естественно, первыми вошли водители и стрелки из моей группы. Они по очереди сообщили нам причины неисправностей техники.
- Товарищ майор! Да они уже такими были, когда мы их приняли! - чуть ли не хором заявили они ротному. - А сейчас вы нас хотите крайними сделать!.
Но у командиров уже имелся список поломок по каждой машине.
- Спокойно! - распорядился Пуданов. - Все БТРы пришли сюда своим ходом, а не на буксире. Правильно? Правильно! И это вы - негодяи, не соблюдали температурный режим! Поэтому движки стуканули.
- Это случайно! - попытался возразить самый невысокий водитель.
- Случайно только котята рождаются! - отпарировал Александр Иванович. - И то… С помощью кота… Вас специально обучали в учебке, чтобы вы правильно эксплуатировали боевую технику! А вы её угробили и теперь хотите спокойно по домам уехать?! Вот хрен вам! Вы умотаете, а я тут с молодыми водителями буду ваши гробы восстанавливать? Пока вы её не отремонтируете, пока все ЗиПы не найдете, пока буксировочные троса не достанете… Дембеля вам не видать! Ясно?
Трое водителей и трое башенных стрелков стояли и молчали… Два экипажа угрюмо и сумрачно… И экипаж 101-го БТРа - слегка грустно, но только из чувства солидарности со своими коллегами. Их бронетранспортер был на ходу, хоть и в боевом охранении вместе с Дубовским.
- А где мы буксировочные тросы достанем? - спросил невысокий водитель. - Я их никогда не видел… То есть я принял БТР уже без них. Мне старший лейтенант Кириченко приказал - вот я и принял.
- Как фамилия? - уточнил я. - Сердюков… А где твой рапорт о приемке БТРа с таким недостатком? Что нет этого троса.
Его ответ был заранее предсказуем… Так как солдаты предпочитают пользоваться бумагой в двух её качествах… Чтобы прочитать письмо… И… Хотя чаще всего первое лишь ненамного опережает второе.
А с написанием рапортов бойцы не сталкивались почти никогда.
- Я его не писал. - признался он.
- Какие тогда вопросы? - я лишь развел руками. - Ты же в армии не первый день и должен знать: за всё нужно расписываться! Ты принял целый бронетранспортер и тебе следовало написать Акт приемки с указанием всех недостатков. Тогда бы к тебе никаких вопросов сейчас не возникло.
- Я же не знал. - стал отнекиваться водитель.
- Все вы так говорите! - с сожалением произнес я. - Зато теперь будешь знать. И писать надо всегда в двух экземплярах… Чтобы у тебя на руках один Акт оставался всегда. Понял? Первый экземпляр отдал командиру, а второй оставил у себя.
Шестеро дембелей молчали и не желали больше спорить.
- Вы свободны! - приказал им ротный. - Позовите сюда водителей и стрелков со второй и третьей групп.
Спустя несколько минут очередная партия экипажей, но уже в два раза больше, ввалилась в наш вагончик. Ротный торопился, но наше ограниченное помещение не смогло вместить и четвертую группу.
Пуданов кратко объяснил дембелям итоговые требования ротного командования на завершающем отрезке их срочной службы. Все они уже морально подготовились и потому лишних вопросов не задавали. Но именно среди них оказался праправнук Штирлица… Который в отличие от своего знаменитого тезки совершенно не обладал навыками выживания в суровой среде армии.
- Исаев! Ты сам виноват в первую же очередь… - возмущался командир роты.
- И во вторую, и в третью… - поддакнул ему я, постепенно приходя в себя после комбатовского разноса. - Я ему уже говорил. Пусть рожает… Хотя бы старый и неисправный.
На обратной дороге мы уже успели обсудить эту историю и сообща выработать пути спасения роты и отдельно взятого дембеля. В этом случае подмененный топливный насос можно было "с чистой совестью" списать на боевые потери… Как пришедший в негодность в результате прямого естественно попадания очереди крупнокалиберного пулемета или же кумулятивной струи от выстрела гранатомета… Как при этом не пострадало остальное навесное оборудование, а также непосредственно сам двигатель ну и разумеется борт бронетранспортера!?… Эту трудновыполнимую миссию мы - его командиры, мужественно брали на себя.
Осчастливленному нами Штирлицу-Исаеву нет бы прочувствоваться таким моментом, да и нет-нет прослезиться!… Но он лишь пошмыгал простуженным носом и, уже уходя со всеми, твердо пообещал нам хоть из-под земли раздобыть топливный насос высокого давления в любом его виде… Пришлось нам поверить ему на слово.
Что ж… Командир и есть на то командир, чтобы не только драть-наказывать своих подчиненных, но также и для того, чтобы в полной мере позаботиться о нуждах тех же самых подчиненных и в случае необходимости прийти им на помощь.
Неблагодарное конечно это занятие… Ну а кто сказал, что будет легко?!
К слову сказать… На следующий день вечером майор Пуданов так "увлекся" сдачей своего наряда, что мне вновь пришлось идти вместо него на совещание.
Лейтенант Васькин, уже спокойный и уверенный, добросовестно доложил командиру батальона о невыполнении первой ротой его личного, то есть комбатовского, приказания о переносе двух двигателей. Мне дали последнее слово и я честно признался в том, что мы даже и не пытались вручную перетащить эти два форсированных КАМАЗовских двигателя вместе с навесным оборудованием по имеющейся липкой грязи и широким лужам… Без кран-лебедки это.
- "Эх, лучше бы я сказал, что мы попытались!… Лучше бы я сказал…"
