Падение "Морского короля" - Астон Марк
- Это не имеет смысла, - сказал он. – Британия не вступает в войну с такими странами, как Аргентина, когда реальная угроза исходит от Советов. Это просто не то, чем мы занимаемся.
- Возможно ты прав, профессор, - с усмешкой заметил Бинси. – Но я сомневаюсь, что мы доберемся дальше Бриза. Хотя не без того, что бы сначала нас заставили ссать кипятком, из-за всех этих «поторопись-и-подожди», потом сесть в автобус и выйти из автобуса, прежде чем, наконец, снова дадут отбой.
- Ага, - вмешался Бильбо. – Мы даже не в боевом расписании частей, которым приказано выдвигаться.
- Как вы думаете, действия эскадрона «B» на Принц-Гейт что-нибудь изменят? – возразил я, высказав мысль, которая волновала все наши умы.
Запечатленное на телеэкранах по всей стране, отважное спасение полком заложников, захваченных в иранском посольстве два года назад, привлекло к SAS пристальное благоговейное внимание британской публики.
Бильбо улыбнулся в ответ с озорным блеском в глазах.
- Да, вполне возможно. Но вы видели свитер у бригадного генерала? У него все было не так, как надо. Чертовы Руперты, кто бы в этом поверил? Он проделал весь этот путь сюда, из Лондона, чтобы сообщить нам, что мы, возможно, собираемся на операцию, и даже не смог как следует надеть свой свитер.
Мы расхохотались, сильное чувство нелепости происходящего прорвалось сквозь более важные стратегические государственные дела и перспективу войны, какой бы отдаленной она не была, когда мы прибыли на склад и начали упаковывать снаряжение эскадрона для Бог знает чего.
Глава 2
Роль полка в прекращении осады иранского посольства была столь же драматичной, сколь и короткой. 5 мая 1980 года контртеррористические группы из эскадрона «B» ворвались в посольство, убив пятерых террористов и спасли двадцать четыре заложника. Картины вооруженных людей из SAS, одетых в черные комбинезоны с капюшонами и респираторах, спускающихся по белому оштукатуренному зданию на Принс-Гейт в Южном Кенсигтоне и проникающих внутрь, с применением взрывчатки и светошумовых гранат, привлекли к полку внимание общественности.
Происходившие в выходные дни банковских каникул, «семнадцать минут операции» полностью освещались телевидением и транслировались в гостиные миллионов людей. В одночасье SAS приобрела статус знаменитости, стала именем нарицательным и приобрела почти мифический статус, как отважная порода суперсолдат, способных на все. Как и во всем остальном, легенда и реальность часто расходятся, и никто из нас не подписывался на участие в каком-то сверхчеловеческом боевом отряде, но мы надеялись, что репутация, заслуженная полком, может обеспечить нам билет, необходимый для зачисления в оперативную группу.
До передачи этих впечатляющих телевизионных картинок, мало кто в Великобритании имел какое-либо реальное представление о существовании SAS и ее возможностях. Как подразделение сил специального назначения, оно имело анонимность, которую многие предпочли бы сохранить.
Специальная Авиационная Служба или SAS была создана как нерегулярное подразделение во время североафриканской кампании Второй мировой войны, и ее атаки на немецкие аэродромы в тылу, проводимые такими людьми как Дэвид Стирлинг и Пэдди Мейн, стали легендой. Но первоначальные операции полка были тайными, наследие, которое тщательно охранялось, и большая часть послевоенной деятельности SAS была окутана тайной.
Она также была безвестной, что распространялось на армию в целом. После штурма посольства все изменилось и полк был переполнен желающими вступить в его ряды. Прямого перевода в SAS нет: ее солдаты набираются из числа военнослужащих, уже проходящих службу в армии, а также в военно-морском флоте и КВВС. Получив необходимый военный опыт, любой кандидат затем должен пройти изнурительный процесс отбора, прежде чем его признают полноправным членом полка.
Мой собственный путь в SAS начался, когда я вступил в армию в возрасте пятнадцати лет в 1964 году. К началу 60-х годов служба в вооруженных силах уже не была нормой. Призыв на службу закончился. Это было нежелательное вторжение в жизнь поколения, желавшего принять растущий либерализм эпохи, и среди молодых людей сформировалась почти антивоенная культура. Но это хипповская культура длинных волос у парней и курения марихуаны, не была, на самом, деле моей. Я также не видел особого смысла в получении более систематического образования, которое скорее всего, привело бы меня только к тому, что я бы получил работу на заводе по изготовлению радиодеталей в Челмсфорде, где я вырос. По сравнению со «сквадди», зарплата, возможно, была бы даже выше, но еще будучи подростком, я понимал, что это приведет к тупику в жизни. За деньги нельзя было купить то, что предлагала жизнь солдата.
Я также был в армейском кадетском классе, что дало мне ощущение приключений и перспективы достижения мужественной цели, которую, как я знал, я мог бы достичь, став взрослым, если бы вступил в ряды регулярной армии. Мой отец переехал в Эссекс, когда женился, но он вырос в Форест-оф-Дин, в семье с сильной военной традицией, происходящей от нескольких дядей, которые служили в местном окружном полку. Как следствие, вступление в 1-й батальон Глостерширского полка, казалось очевидным выбором, когда я закончил свое обучение в качестве младшего мальчика-солдата в сентябре 1966 года.
Что было не так очевидно, так это прозвище, которые дали при вступлении в батальон.
- Как тебя зовут? – спросил сержант караула, когда я прибыл на дежурство в караульное помещение.
- Рядовой Марк Астон, сержант, - ответил я.
- Нет, это не так, - вмешался старый седой капрал со стороны караулки.
- Да, - ответил сержант, - Тебе нужно прозвище. Я знаю – отныне тебя будут звать Всплеск.
Никаких пояснений не последовало, но с этого момента я стал Всплеском.
Я наслаждался базовым обучением и спокойно воспринимал начальную ерунду, состоящую в бесконечной чистке снаряжения, полировке полов в казармах, показательных парадах и бесконечной муштре каждое субботнее утро. Мы также узнавали о системах пехотного вооружения и основных тактиках. Когда мы не жили в полевых условиях или на полигонах, мы также проходили походное обучение и продолжали свое образование. Это были занятия, которые пробудили во мне интерес и заложили хорошую основу для военной службы. В течение года,
