Семён Борзунов - С пером и автоматом
Советских солдат поразили условия, в которых жили рабы Ганса Цомака. Низкие, темные, сырые и холодные бараки. Всюду цементные полы, на окнах решетки, как в тюрьме. Нары в два и в три этажа. Грязные матрацы, наполненные полуистлевшей соломенной трухой, свалявшейся в комья. Из бараков был лишь один выход — на завод. Туда вел узкий прогон, опутанный колючей проволокой. За пределы завода человек выйти не мог.
Совершенно в иных, разумеется, условиях жил сам заводовладелец и его многочисленные помощники и надсмотрщики над рабами. Вся челядь Цомака размещалась в больших особняках, выстроенных на горе в стороне от завода. Просторные гостиные были роскошно обставлены награбленными вещами. Всюду ковры, стильная мебель, хрусталь, дорогие драпировки, фарфоровые украшения, сервизы. В одном из залов водитель мотоцикла красноармеец Николай Веревкин, сопровождавший на фронте корреспондента Сергея Деревянкина, неожиданно вскрикнул от удивления. На столе лежало полотенце, на котором шелком были вышиты его инициалы.
Как попало сюда, в Германию, его личное полотенце?
Жена Веревкина — искусная вышивальщица, расшила это полотенце в подарок мужу. Когда в станицу ворвались немцы, они разграбили все имущество Веревкиных. И вот из далекой Кубани это полотенце в числе других «русских сувениров» прибыло сюда.
Страшный рассказ услышал Деревянкин от двух советских жителей — Николая Иванченко и Владимира Кувыкина, угнанных в Германию еще в 1942 году. Они тоже были рабами Ганса Цомака. Их свидетельские показания Деревянкин записал почти дословно и напечатал в газете.
Вскоре Деревянкин попросил у редактора разрешения поехать в освобожденную от гитлеровцев часть города. Журналист отправился туда с фотокорреспондентом Николаем Ксенофонтовым.
По дороге в Бреславль они встречали многих командиров и солдат, уходивших на отдых, точнее, на переформировку и подготовку к новому наступлению. Деревянкин стремился поговорить с каждым, кто встречался на его пути и мог уделить ему хоть минуту внимания. Первые записи для будущего очерка Сергей сделал у артиллеристов-самоходчиков. У них он давно мечтал побывать, но все не удавалось. И вот оказался в дивизионе, который только сегодня утром провел успешную операцию по захвату одного из крупных пригородных районов Бреславля.
Командир самоходной установки, коммунист младший лейтенант Духнев одним из первых на своей боевой машине ворвался в занятый немцами город. Гусеницами раздавил пять вражеских пулеметных точек, в упор расстрелял самоходное орудие. Не останавливаясь, Духнев устремился к центру. Настиг вражескую автоколонну, уничтожил несколько грузовых и легковых машин.
В боях экипаж действовал стремительно, дерзко и всегда выходил победителем. Довелось самоходчикам вступить в единоборство с немецким «королевским тигром». Метким огнем они подбили его.
Артиллеристы рассказали Деревянкину о том, как они отрезали пути отхода противнику, не дали ему вывести свою живую силу и технику.
В недавних боях за переправу через реку Одер экипаж самоходного орудия, которым командует лейтенант Ветошкин, заметил, как противник пытался увести автоколонну. Самоходчики устремились наперерез ей и захватили несколько исправных груженных боеприпасами машин.
После этого экипаж Ветошкина одним из первых форсировал реку, уничтожил на противоположном берегу два немецких орудия, «пантеру», три бронетранспортера и много вражеской пехоты.
Отважно и умело действовал водитель самоходной пушки младший сержант Тютиков. Он вел самоходку по шоссе, настиг вражескую автоколонну, врезался в нее и уничтожил много автомашин.
Во время боя одна из наших самоходок получила повреждение от огня противника. Экипаж машины Тютикова немедленно пришел ей на помощь. Своим огнем он уничтожил два немецких бронетранспортера, два зенитных и два полевых орудия противника. Товарищеская выручка помогла спасти подбитую машину…
Гвардейцы-самоходчики рассказали Деревянкину и о последней схватке, когда они были внезапно контратакованы танками врага. Завязался ожесточенный бой. Противник пытался с ходу пробиться через боевые порядки самоходчиков и выйти в наш тыл. Но у гвардейцев закон твердый: увидел врага — первым нападай на него. Пока немецкие танки принимали боевой порядок, рассредоточивались, на них обрушился сокрушительный огонь советских самоходных орудий. Запылал вражеский «тигр», шедший в голове колонны. Его поджег младший лейтенант Ранжев. Вскоре остановилась еще одна машина, подбитая младшим лейтенантом Николаевым. Остальные стали спешно разворачиваться и удирать. Пользуясь поднявшейся в стане врага паникой, самоходчики подбили еще четыре танка, два бронетранспортера и уничтожили несколько немецких солдат и офицеров.
В это время артиллерийская батарея гвардии капитана Кузнецова прямой наводкой расстреливала другую группу вражеских танков, устремившихся по шоссейной дороге к крупному населенному пункту. Метким огнем артиллеристы уничтожили три танка, десять автомашин и до роты пехоты.
— Сейчас, как и прежде, враг часто устраивает танковые засады, — рассказывал корреспонденту командир дивизиона. — Но наши самоходчики успешно и вовремя обнаруживают и уничтожают противника.
…Командиру танка гвардии младшему лейтенанту Неклюдову было приказано уничтожить вражескую засаду, мешавшую продвижению нашей пехоты. Неклюдов решил ударить по врагу с тыла. Используя холмистую местность, он внезапно ворвался в населенный пункт, располагавшийся позади засады. Неожиданное появление советских танкистов в тылу у немцев внесло в их ряды панику. Гитлеровцы заметались, стали прятаться в домах, но советская самоходка всюду настигала их, давила гусеницами и расстреливала огнем. Стоявший в засаде экипаж «пантеры», услыхав стрельбу, поспешил на помощь. Неклюдов заранее предвидел это и внимательно наблюдал за действиями противника. Он заметил машину у опушки леса, откуда она направлялась к месту боя. Экипаж Неклюдова укрыл свой танк за каменным домом и стал поджидать врага. Когда «пантера» была уже близко, прогремел выстрел. Слетела гусеница, и «пантера» резко развернулась на месте. В это время второй снаряд угодил в моторное отделение — и машину окутало огнем. Советские самоходчики в ответ на хитрую тактику врага сами умело устраивали контрзасады.
Однажды, заняв важный опорный пункт, командование дивизиона ожидало наступления противника. Чтобы упредить действия врага, ему навстречу была выслана группа наших самоходок. Они расположились по обе стороны дороги, ведущей к населенному пункту. Тщательно замаскировав машины, экипажи стали терпеливо ожидать появления гитлеровцев.
Вскоре на дороге показались немецкие танки. Они шли в расчлененном строю, на больших скоростях. Головной миновал нашу засаду. В этот момент младший лейтенант Коха произвел меткий выстрел. Танк запылал. Тут же офицер быстро перенес огонь на вторую машину, затем на третью… Все это произошло очень быстро. От нескольких беглых выстрелов три вражеских танка горели. Затем были подбиты четыре бронетранспортера. Враг вынужден был отступить…
От самоходчиков Деревянкин и Ксенофонтов отправились к гвардейцам — истребителям танков, тоже артиллеристам, которые неотступно сопровождают наступающую пехоту, действуют, как правило, в ее боевых порядках, нередко уничтожают огневые средства, танки и живую силу врага прямой наводкой.
Большую роль в боях за Одер сыграли эти истребители танков. Враг сопротивлялся здесь особенно упорно. Он пытался любой ценой приостановить продвижение наших войск. Гитлеровцы по нескольку раз в день переходили в контратаки. Посылали в бой пехоту и танки. Не считаясь с огромными потерями, стремились сбросить в Одер наших бойцов, вернуть левый берег и тем самым помочь своим окруженным войскам в Бреславле. Однако все эти попытки врага неизменно терпели неудачу. Атакующие немецкие танки, самоходки и бронетранспортеры всякий раз наталкивались на непреодолимый заслон, созданный советскими артиллеристами. Корреспонденты сами видели десятки подбитых танков, транспортеров, самоходок. Левобережье Одера застилали тысячи трупов немецких солдат и офицеров.
— Вот какой дорогой ценой платит враг за свои попытки приостановить наше наступление, — с гордостью заключил свою беседу командир гвардейцев. — Во взаимодействии с пехотинцами мощь нашего огня во много раз умножается.
Гвардейцы-истребители наперебой рассказывали о подвигах своих товарищей, о их мастерстве, смекалке, находчивости.
Настроение у солдат и офицеров было хорошее — все чувствовали, что четырехлетняя кровопролитная война подходила к концу.
На своем пути корреспонденты встретили раненых, которых везли в госпиталь. Пользуясь тем, что машина остановилась для заправки, Деревянкин завязал с ними беседу. Один из офицеров, рассказывая о своем последнем бое, назвал фамилию майора Чапичева.
