Василий Мурзинцев - Записки военного советника в Египте

2 июня 1972 года окончился срок моей командировки, но сообщения о замене я не получал. Во время одной из поездок в Каир решился зайти в отдел кадров, в офис. Там мне сказали, что замена немного задерживается, но скоро будет. После этого я еще несколько раз навещал кадровиков, но положение с заменой не прояснялось. Я опасался, что дело затянется, а меня уже давило чемоданное настроение. Но события неожиданно развернулись так стремительно, что осмыслить их пришлось много позже. А произошло следующее. 19 июля я был в Каире. На следующий день рано утром собрался выехать в Порт-Саид. Но приход Яворского смешал все планы.

— Ты не знаешь, зачем всех советников в Каир собирают? — спросил он.

— Впервые слышу. Я завтра еду в Порт-Саид, — ответил я.

— Я тоже хотел уезжать, но говорят, что всех вызывают сюда.

Мы решили поискать кого-либо из начальников. Во всем доме чувствовалась какая-то напряженность. Соседи бегали друг к другу, но никто ничего толком не знал. Похоже, что это был большой секрет, о котором знали все, кроме тех, кого он непосредственно касался. Наткнулись на бывшего шефа — полковника А. И. Белышева. Он подтвердил, что действительно собирают на совещание всех советников, но подробностей или сам не знал, или не хотел рассказывать.

На совещании нам объявили приказ: через три дня быть готовыми к вылету на Родину. На наши недоуменные вопросы, как нам объяснять неожиданный отъезд своим подсоветным и друзьям, ответ был коротким:

— Мы выполнили поставленную задачу. И никаких комментариев, а тем более предположений и домыслов.

Первым самолетом должны были вылететь те, у кого окончился срок пребывания в Египте. В тот же день у меня на квартире появился мистер Усэма. Вид у него был обеспокоенный и недоумевающий.

— Лe, почему, мистер Васили? — спрашивал он и повторял: — Лe?

Что я мог ему ответить? Я сам ставил перед собой этот вопрос и не находил ответа. Сумятицу в мысли вносили вновь прибывающие советники. Мы собирали чемоданы, а из Москвы кое-кому прилетела замена. Прибывшие уверяли, что им ничего неизвестно о выводе советников и войск. Да и сам факт их появления вызывал недоверие к происходящим событиям.

— Мистер Васили, — говорил мне мистер Усэма, — нада ехать Порт- Саид, нада кушать, нада сувенир.

По сложившейся традиции, убывающего советника приглашали к накрытому столу. Присутствующие офицеры выступали с добрыми пожеланиями, вручались памятные подарки. Я знал об этой хорошей традиции и подготовил ответное выступление. Но ехать в Порт-Саид было уже некогда. Точное время вылета было неизвестно, и с душевной болью я остался в Каире, не попрощался с боевыми друзьями. Я просил мистера Усэму передать офицерам и солдатам полка мои добрые пожелания.

«Асдыкаи эль-аэзза! Дорогие друзья! — обращался я к ним, — локад амельту маакум саматээн казна, — два года я провел с вами, деля трудности и радости, успехи и неудачи. Настал день моего отъезда на Родину. Вдали от вас я буду гордиться нашей дружбой, которая родилась и окрепла в общей борьбе с агрессором. Желаю вам всем хорошего здоровья, успехов в работе и скорейшего освобождения захваченной врагами территории».

Все это я записал русскими буквами и выучил наизусть. До сего дня я чувствую свою вину за тот внезапный и необъяснимый отъезд, хотя какая моя в этом вина? Думаю, что неожиданный вывод советников и войск из Египта был результатом личных амбиций и каприза двух самозванных маршалов, А. Садата и Л. Брежнева. Волевое решение даже наш Генеральный штаб захватило врасплох. Только этим можно объяснить прибытие в Египет новых советников, когда «старые» произносили прощальные тосты.

23 июля — День революции. Мы стоим в строю на аэродромном поле. Заместитель министра обороны Египта вручает нам ордена и благодарит за помощь. Я получил орден «За воинскую доблесть», I степени. После возвращения на Родину мне был вручен орден Красного Знамени.

Я не знаю, как сложилась судьба тех, с кем довелось прожить два непростых года. Возможно, я ошибся в оценке каких-то событий, в характеристике людей. При недостатке информации и языковом барьере это не исключено. Главное все же то, что в моем сердце и памяти сохранились самые добрые чувства к стране пирамид, ее народу.

Алейкум салям! Мир вам!

Вот что писали в те дни египетские газеты

Воин Усэма Хусейни 33-х лет, женат. Служит на фронте с конца 1969 года. Участвовал во всех боях, которые вела наша ПВО. В течение двух дней подряд позиция воина Усэмы была под бомбежкой огромного количества самолетов «Фантом».

Бомбежка была очень сильной, тем не менее его часть сбила один «Фантом». Но были и некоторые потери. Однако на третий день все пушки на позиции были в полной боевой готовности и личный состав ждал авиацию противника для того, чтобы отомстить за погибших товарищей.

Когда прилетели самолеты противника, они не смогли остаться в небе над позицией, которая превратилась в море огня. Храбрецы смогли сбить еще один «Фантом» и взять летчиков в плен. Остальные самолеты улетели, не выполнив свою задачу.

Он, воин Усэма, рассказал еще о геройстве некоторых храбрецов. Рассказал про воина Исмаила, который стоял на своей позиции под сильной бомбежкой, от которой все вокруг горело. Но он вел огонь до самого последнего момента.

Фотхи, который обнаружил эскадрилью самолетов противника, и его подразделение удачно сбили один «Скайхок».

Если бы было время у воина Усэмы, он бы рассказал об остальных войнах… Они все храбрецы.

Воин Усэма носит на своей груди «Орден храбрости» первого класса.

Воин Мухаммед Бехгид Ибрагим. Молодой парень. Ему нет еще 24-х лет. Его история полна смелыми подвигами. С того момента, как он решил выбрать военную службу, и до сих пор, он занял первое место в училище По бегу и первое место в республике по боксу. Кроме этого он еще представлен к «Ордену боевой подготовки». Я предложил ему рассказать о войне и он рассказал:

«До прекращения огня нам поставили задачу прикрывать одну позицию. В один день утром противник вел воздушную разведку и мы ожидали налет авиации. Не прошло и секунды, как над нами появились четыре самолета «Скайхок» и «Фантом». Мы немедленно открыли по ним огонь и смогли сорвать их задачу. Сбили один самолет и попали еще в два самолета, а четвертый улетел. У нас никаких потерь не было».

Воин Мухаммед Бехид прекратил рассказ. Пошел туда, где готовят обед для воинов, проверил пищу и пошел дальше, к орудиям. Проверял боевую готовность.

Они противостоят противнику на Красном море у Суэцкого залива. Там 1000 км, 400 км из них удобны для высадки морского десанта.

Как они после боя в Зафаране защищали этот сектор?

Войска там состоят из:

1. Военно-морских сил,

2. Военно-воздушных сил,

3. Противовоздушной обороны,

4. Командос,

5. Пограничников,

6. Пехоты.

На наших западных границах, которые включают 1000 км, стоят наши солдаты для защиты этих границ против врага, который хочет наступать на Египет. Этого не было до 1967 года.

До сентября 1969 года были только маленькие пункты, где живут пограничники. Когда противник наступал на Зафарану 9 сентября 1969 года — далеко от фронта канала, мы думали: «Почему противник наступал в этом районе?» Командование знало, почему! Противник хочет отвлечь много наших сил с фронта и захватить новую землю. Он дает нам знать, что он сильный и может стрелять в любом месте, которое выбрал. Противник хочет, чтобы народ Египта считал, что командование Египта не может защищать Родину.

Но наше командование узнало, что противник хочет! Там, где противник наступал, есть 400 км, удобных для высадки морских десантов. Командование решило поставить силы в этом районе для отражения налетов противника и его наступления.

В результате этого названный район не будет столь удаленным, как был до этого. Сейчас там есть много дорог и вода пришла. Сейчас мы не возим воду из Адена. Мы ожидаем, что во всех районах здесь будут пить воду из Нила до конца 1970 года.

Наши солдаты стоят сейчас на берегу Красного моря. Там есть ПВО, ВВС, ВМС, сухопутные силы, парашютно-десантные войска и пограничники.

В Зафаране я встретил солдат. Это район, который увидел первое наступление противника на Красном море. «Несколько наших солдат погибло на песке», — сказал командир. Командир, который рассказывает, здоровый и у него смуглое лицо, он среднего роста.

Он участвовал в боях, которые произошли в 1952, 1953, 1954 и в 1956 годах, поэтому у него есть много воспоминаний.