Роман Кожухаров - Штрафники штурмуют Берлин. «Погребальный костер III Рейха»
XVI
В сохранившийся проход на левом фланге первым устремился танк Шаталина. Он справа обошел охваченную огнем и дымом голову «пантеры», окруженную мешками с песком, грудами брусчатки, возле которых валялись в неестественных позах трупы фашистов. Вблизи было видно, как танк вкопан в мостовую целиком, чуть ниже того уровня, где башня стыковалась с высоким трапециевидным корпусом.
Пламя и клубы черной копоти вырывались из пробоины в левой части башни и широкой трещины, которая расколола верх башни поперек, как скорлупу гигантского черного яйца.
Наученные опытом, танкисты старались не задеть мешки гусеницами. Подступы к защитным редутам могли быть заминированы. В фарватере катившейся машины неотступно двигались бойцы из отделения Шевердяева. Видимо, этот маневр и заставил умолкнуть ДШК «ИСа». Экипаж тяжелого танка, придя в нужный момент на помощь и сделав черную работу, предоставлял возможность штурмовому отряду Головатого – Аникина развивать наступление.
Танк Головатого двигался позади, работой пулемета прикрывая выдвижение группы Капустина. Бойцы должны были пройти баррикаду справа, там, где снарядом, выпущенным шаталинским экипажем, был уничтожен артиллерийский расчет немецкой «сорокапятки».
Сложнее всего бойцам было пересечь площадь и добраться до баррикады. Чисто психологически необходимость преодолеть открытое пространство, превратиться в живую мишень, в игрушечного солдатика, поставленного в середину широкого стола, вызывала страх, особенно у молодых штрафников.
Аникин, организуя бойцов с помощью своих заместителей и собственных голосовых связок, вывел людей из развалин. По двое, по трое они бежали вдоль левого фланга, по коридору, сформировавшемуся вследствие того, что в шахматном порядке расположились ведущая машина Шаталина и ведомая – Головатого.
XVII
Под прикрытием густого дыма, стелющегося от уничтоженной стационарной точки, бронированных габаритов обеих «тридцатьчетверок», бойцы в первую очередь преодолевали самый опасный отрезок от угловых домов улицы до кормы «тридцатьчетверки» Головатого. Оттуда при поддержке шквальной стрельбы товарищей и пулемета «Т-34-85» по огневым точкам, еще теплившимся в раскуроченных блочных конструкциях, штрафники совершали второй бросок – к самой баррикаде.
Среди первых, кто штурмовал развалины баррикады, были Капустин, Тютин и Шпаликов. Укрывшись за грудами бревен, они перекинули гранаты через полуразрушенный бетонный блок. Когда почти одновременно прогремели три взрыва, бойцы уже перелезали через балки и остовы рельс.
Снизу, сквозь широкие щели, образованные в бетоне от попаданий пуль и снарядов, своих товарищей прикрывал Кокошилов. Он вел стрельбу из пулемета, с трудом удерживая его в руках наперевес.
Когда первые штрафники взяли штурмом вал баррикады, бой заплескался среди разрушенных блочных ярусов. Часть фашистов, оборонявших рубеж, спешно бежали, пытаясь укрыться от посланных вдогонку очередей в близлежащих домах. Несколько немцев пытались сопротивляться. После оглушивших врага разрывов гранат очереди Кокошилова выкосили двух автоматчиков. Остальные так и не сумели ничего предпринять. Одного, прыгнув сверху, заколол примкнутым к винтовке штыком Шпаликов. Двое других засели чуть поодаль, среди бревен, сложенных ступенчато, наподобие лестницы, по которой можно было взбираться на самый верх баррикады.
XVIII
Ошарашенные натиском русских и внезапным возникновением их на гребне оборонительных сооружений, они, замешкавшись, стали поднимать руки. Но решение было принято слишком поздно. Капустин, ловко спрыгивая с бревна на бревно, на ходу выдал короткую очередь из своего «шмайсера», разворотив грудь одному из фашистов.
Пока он наводил ствол на второго, тот заверещал, как поросенок, которого тащат из свинарника закалывать. Немец опрометью развернулся в попытке бежать, но вторая очередь, такая же скупая, догнав фрица, толкнула его в спину. Тело в серой шинели, перетянутой форменным ремнем, гремя прикрепленным к ремню котелком, скатилось по бревнам на выступавшую из утоптанной земли брусчатку.
Танк Шаталина уже вошел в устье забаррикадированной улицы. Она была чуть шире предыдущей, с мостовой, дававшей небольшой уклон вниз. По бокам с двух сторон тянулись ряды двухэтажных домов, отстоявших друг от друга на значительно большем расстоянии. За углами зданий и стволами деревьев, которые росли вдоль обеих обочин, пытались залечь отступившие с баррикады немцы. Но пулемет Кокошилова, установленный хозяином на господствующей над улицей высоте – на верхнем ярусе баррикады, – находил вражеских солдат в этих никчемных укрытиях.
Пара слов, которой Аникин перекинулся у подножья баррикады с высунувшимся из люка командирской башенки Головатым, и тут же отданные своим бойцам команды позволили восстановить прежний порядок движения групп и неукоснительное следование выбранной тактике «вира-майна».
Люди Шевердяева с налета прошли сразу три дома, по пути выбивая немцев из всех щелей. Ввиду того что расстояния между домами здесь были значительно шире, вскоре они оказались у скверика, делившего улицу напополам. Большим подспорьем для бойцов являлся плотный огонь прикрытия, который вели танковые пулеметы экипажа Шаталина и стрелки, которые работали по немцам с верхнего яруса баррикады.
XIX
Следуя указаниям командира, шевердяевцы, достигнув скверика, заняли удобные позиции вдоль деревьев, чтобы дождаться второго звена группы и обеспечить прикрытие их продвижению.
Как только танк Шаталина преодолел метров десять по наклону улицы, снизу, от маячивших вдалеке домишек, прилетел снаряд, разорвавшийся на тротуаре, метрах в трех от «тридцатьчетверки». Немцы сразу обозначили очередной свой рубеж, который достаточно четко просматривался в бинокль с верха разрушенной баррикады.
Улица чем дальше, тем забирала вниз с еле заметным уклоном. Групп деревьев становилось все больше, домов – меньше, и отстояли они друг от друга по ширине мостовой на все большем расстоянии. Мостовая ширилась книзу, словно русло речки, в которую впадало все больше ручьев. Для улицы такими протоками становились переулки, практически из-за каждого дома выруливавшие на проезжую часть. В самом низу дорога переходила в немощеное открытое пространство, больше похожее на обыкновенный пустырь, заставленный какой-то техникой, похоже, гражданского назначения.
Сразу за пустырем с укатанной, хорошо утрамбованной землей, начинались компактно сгруппированные, невысокие строения, примыкавшие к длинному белому зданию, напоминавшему депо или ремонтные цеха. Оно было сплошь покрыто темной, местами бурой, видимо, от ржавчины, жестяной крышей.
За строением, напоминавшим депо, виднелись крыши товарных вагонов и макушки цистерн. Рядами тянущиеся спины составов ясно указывали на то, что вплотную к пригороду примыкала железная дорога. Возможно, улица и примыкавшие к ней переулки служили для подвоза к железнодорожным составам различных грузов.
XX
Похоже, догадки Аникина и Головатого соответствовали реальному положению дел. Все приметы указывали на то, что перед ними была кольцевая берлинская железная дорога – внутренний оборонительный обвод обороны Берлина, та самая «зеленая линия», которую командование обозначило для штурмового отряда главной целью прорыва на этом направлении.
Два выстрела, один за другим, обозначились белым дымком среди строений вблизи депо, и тут же с ревом два взрыва сотрясли мостовую перед баррикадой. Дымные волны щебня и вырванной с землей брусчатки обдали стены близстоящих домов.
Танк Головатого в это время уже миновал развернутую поперек дороги вагонную платформу и продвинулся вслед за машиной Шаталина. Экипаж старшего лейтенанта на начавшийся обстрел со стороны железной дороги отреагировал практически мгновенно. Машина замедлила ход и, вздрогнув от произведенного выстрела, тут же возобновила движение с прежней скоростью.
Разлетистый земляной сноп вырос в череде строений возле железной дороги. Вторя командирскому танку, свой снаряд по вражеским позициям тут же выпустили танкисты Шаталина. Их снаряд лег практически на одной линии с предыдущим взрывом, продемонстрировав ювелирную работу наводчика.
Не давая немцам роздыху, «тридцатьчетверка» Головатого опять произвела выстрел. На этот раз клубы огня и дыма взметнулись в самом центре длиннющего депо. Когда пыль и дымные клубы немного развеялись, они открыли зияющий провал в разрушенной стене и сорванной кровле строения. К моменту очередного взрыва в полосе, прилегающей к железной дороге, машина Шаталина уже продвинулась практически вплотную к скверу, где среди стволов деревьев залегла группа Шевердяева. Они вели ожесточенную перестрелку с противником, который засел в домах, идущих вдоль по улице. Там же осели отступившие с рубежа баррикады.
