Виталий Лиходед - Батальон крови
В этот день комбат впервые спросил о предстоящем празднике — подходил Новый год, но все настолько отвыкли от спокойной и мирной жизни, что не могли поверить в то, что им удастся отпраздновать его. Предыдущий Новый год Григорий был в дороге. Его призвали первого января сорок четвертого года, а тридцать первого вызвали из интерната. Гриша ни как не ожидал этого, ведь ему было всего семнадцать и именно в семнадцать в военкомате ему дали форму и звание рядового стрелка, каких на фронте было тысячи. Но после учебки, на фронте, все изменилось: и жизнь, и сам Григорий. Он не представлял, как это: встретить Новый год с друзьями, да еще и выпить за него. Он думал, что подарить Тане и как подготовиться к торжеству. Решил выменять у немцев колбасы и хорошего вина и подумать, как устроиться в какой-нибудь комнате, где он сможет встретиться с Татьяной, и вместе с ней выпить сладкого вина и поесть вкусной немецкой колбасы с хлебом и маслом.
Старшина тоже думал о празднике, как, впрочем, и все бойцы батальона. Они просили у него сухой паек за месяц вперед. Савчук понимал, что они все это променяют немцам, и выдавал понемногу. Ребята складывались и ходили к тем, кто еще не успел забить свой погреб русской и американской тушенкой. За последние две недели все воинские части и соединения бегали в поселок и что-то выменивали у местных жителей. Солдат было много и командиров тоже, но немцы очень расчетливые люди. Они могли отказать кому угодно, даже адъютанту генерала, но отказать тем, кто жил в их домах и первым пришел в поселок и не тронул жителей, не могли. Тем более, что почти всех бойцов из батальона местные знали. Особенно любили девушек из взвода Титовой и помогали им.
Перед Новым годом все девчонки крутили романы. Бедная Титова пыталась навести порядок, и даже обещала пожаловаться на них Киселеву, но изменить ничего не могла. Любовь Григория и тайной Татьяны была легендой в их взводе. Гриша многим радисткам нравился, но все они старались не мешать его тайной любви. Она оказалась такой заразной, что охватила всех. Некоторые девушки даже прятались от количества кавалеров. Без драк не обошлось. Узнав об этом, Киселев только раз сказал:
— Если из-за кого-то кто-то подерется, разбираться не стану, всех отправлю в тыл.
Все знали, что для него это проще простого, даже рапорт писать не надо. И поэтому все споры как бы прекратились, но поклонников меньше не стало.
Единственной девушкой без поклонника была Березкина. Она все это время служила при госпитале. Пару раз приходила перебинтовывать разведчика Сашку и несколько раз заходила к Грише. То, что он жил в штабе пугало ее. Не могла Юля ходить в гости, где рядом, над душой, стоял командир и все слышал. Она приглашала Григория к себе, и он пару раз с ребятами наведывался в госпиталь, где его друзья-солдаты знакомились с медсестрами и молодыми девушками-врачами. Но госпиталь жил своей жизнью, и ходить туда было нельзя. Молодые ребята нарушали эти правила. Их ловил главврач полковник Смирновский и заставлял что-то делать. Единственный, кто бегал в госпиталь до последнего был Яшка. Он раз двадцать попадался: переколол все дрова, отремонтировал столы и даже дважды вымыл полы, но от посещений не отказался. В госпитале служила девушка с его родины, из соседней деревни. Они не знали друг друга до войны, но у них было много общих друзей. Роман закружился сразу, и Яшка счастливый бегал к любимой, нарушая все правила.
Новый год обещал быть веселым и комбат, и солдаты готовились к нему. Все думали только об одном: «Вдруг, в самый праздник командование решит начать наступление?». Немцы ведь тоже будут гулять. Накрыть их за праздничными столами хотелось всем, но встретить праздник в тепле среди друзей, конечно, было лучше. Бойцы сомневались, расспрашивали о наступлении командиров, но никто точно не знал, когда именно оно начнется.
Все были готовы пожертвовать праздником ради скорейшей победы, но солдаты знали, что кто-то из них погибнет — все не могут выжить. Они надеялись встретить Новый год среди друзей, которые сейчас были рядом. Они уцелели в самых тяжелых боях, и дошли сюда, победив смерть. Этот праздник стал бы для них высшей наградой и за нее они бы сполна рассчитались в предстоящих боях.
11. Новый год
За неделю до праздника ударил настоящий, русский мороз. Эта немецкая земля стала действительно нашей. Старые бойцы вспомнили о телогрейках, а остальные надели шинели. В поселке народ разделился. Со стороны легко можно было узнать, кто воевал, а кто только прибыл. Кроме юных лет этих солдат отличали новенькие шинельки. Те кто воевали, знали, как неудобно в шинели перепрыгивать через траншеи и воронки. Хочешь жить и согреться — найди телогрейку. Они и удобней и теплее.
Григорий готовился к празднику основательно. Он договорился с одной старушкой, чтобы та дала ему на время ключи от небольшого домика. Он стоял на окраине и был почти незаметен. Гриша сразу присмотрел его, но никак не мог вычислить хозяев. Помог рядовой Паров. Он перевел просьбу солдата одной женщине и та привела старушку. Бабулька сначала испугалась, но потом с радостью разрешила воспользоваться домиком. Гриша навел в нем порядок, принес старенькую печку, высунул трубу в единственное окно, и заделал его старой шторой, чтобы свет не проникал внутрь. Теперь оставалось как-то сообщить Тане о новом месте. Гриша долго настраивался, но как-то вечером решился и подошел с этой просьбой к Титовой.
— Товарищ лейтенант, разрешите обратиться, — спросил он.
— Разрешаю, — сухо ответила девушка.
— Без посторонних.
— Ну, хорошо, пошли, прогуляемся.
Встретились они около кухни, зашли задом, и Григорий спросил:
— Вы можете мне помочь?
— Конечно. Мог бы и не спрашивать.
— Тогда отдайте Тане эти ключи и скажите ей, что я домик приготовил. Пусть она на него посмотрит. Можно будет в нем встречаться и если она сбежит отпраздновать Новый год.
Девушка взяла ключ и попросила показать этот дом. Григорий вывел ее на улицу, и они пошли в конец поселка. Как только на окраине показался домик, Гриша указал на него и сразу, чтобы никто не заметил его, гуляющим с Титовой, ушел в штаб.
Вечером Титова вызвала его.
— На вот, тебе записка.
— Что от Тани?
— Тихо ты. Разорался. Девушка боится.
— Да, понимаю, — вздохнув, ответил Гриша. Он взял записку и сразу прочитал ее. Таня приглашала его на встречу в этот домик. Девушка написала, что ей все понравилось, и она постарается сбежать на Новый год к нему.
Радист весь день готовился к свиданию. Взял бутылочку вина из новогодних запасов, шоколад и две консервы вкусного, прессованного мяса. Все должно было произойти ночью. Гриша настроился внести в их отношения ясность и постараться наладить прямой контакт. Ему не очень нравилось привлекать других и доверяться им. В десять вечера он чистил сапоги и этим делом очень смешил комбата.
— Гриш, ты, что это на ночь сапоги чистишь? Парад ночью устраивать будешь? — подшучивал он.
— Да, я, это… — не зная, что ответить, растерялся солдат.
— В дом зайди, а то весь батальон тебе завидует.
— Есть. Все понял, — Григорий вошел в штаб и уже внутри продолжил приготовления. Но свиданию не суждено было случиться. Встречу Таня назначила на два часа ночи. В это время уже никто не гулял по поселку, а вот в двенадцать, и даже в час бойцы еще бегали из дома в дом.
В половину двенадцатого к штабу подъехал ЗИС. Эта легковая машина быстро развернулась и сразу уехала. Комбат встретил приехавших и пригласил их в штаб. Через полчаса Григорий понял, что сегодня ночью он с разведчиками уйдет за внешний рубеж, почти к Балтийскому морю. Там находился подземный минный завод. Один из приехавших оказался бывшим военнопленным. Он работал на этом заводе, но случайно во время выезда в лес за дровами сумел убежать.
Люди, что работали в этом подземном заводе, были пленными разных стран. Узнав, что Красная армия рядом, они стали искать способ связаться с ней. На сбежавшего пленника возложили эти обязанности. Почти двадцать человек — пленных, выехавших на заготовку дров, помогали ему: отвлекали немцев, рисковали, как могли. Побег оказался удачным, и этот человек попал куда надо. Звали его сержант Воторс — англичанин. Он хоть и с акцентом, но неплохо говорил по-русски, до войны учился в Ленинграде.
Задание было несложным. Разведчикам нужно было дойти до леса у моря и в назначенном месте оставить рацию. Каждую неделю, немцы вывозили туда пленных на заготовку леса. Их хорошо охраняли, но в самом лесу пленные ходили свободно в радиусе двухсот — трехсот метров. Подпольная организация подземного завода разработала план. Оставленная за камнем рация попала бы между бревен на завод и оттуда начала бы вести передачу важных и стратегических данных. В последнюю перед побегом неделю, — рассказал англичанин, — немцы заставляли разминировать торпеды. Оттуда извлекалась взрывчатка, которую фашисты хотели использовать при обороне города.
